Как мы любили: мини-сериал «Это грех» с Нилом Патриком Харрисом и Стивеном Фраем
Ричи, Роско, Джилл, Клайв и Эш знакомятся в Лондоне в 1981 году и снимают вместе большую квартиру, которую называют «розовым дворцом». Их объединяет то, что все они гомосексуалы, молодые и хотят жить и получить от жизни максимум. Они только в самом начале пути, впереди столько всего интересного, и да, общество их не очень принимает и быть открытым геем в Британии Тэтчер — это вызов, который только делает все интереснее. Впрочем, вызов вызову рознь, и одно дело общество, которому можно сопротивляться и которое можно изменить, а другое — СПИД, новая неизлечимая болезнь, которая появляется из ниоткуда и начинает убивать обитателей розового дворца и их друзей так, будто они в каком-то хорроре.
Если вы ждете от «Это грех» какой-то поучительности, то, скорее всего, придется поискать в другом месте. От сериала про эпидемию в разгар другой эпидемии ждешь каких-то параллелей, но если они и есть, то случайны. «Это грех» в разработке находился несколько лет, за это время ему даже пришлось сменить название: изначально он должен был зваться The Boys, «Парни», но это имя оккупировало шоу сервиса Amazon про супергероев. Запасной вариант оказался очень кстати: It’s a Sin — это песня Pet Shop Boys, группы родом из того же Лондона 1980-х, о токсичном чувстве католической вины за свои желания, которое преследует любого британца, а в особенности британского гомосексуала, которому церковь говорит, что он — ошибка. Наверное, если переводить не дословно, а игривым словом «Грешновато», то смысл для российской аудитории станет только яснее.
Стыд — важное слово для этого шоу, и это главный в нем антагонист: он преследует героев в сотнях итераций. Это и стыд родителей за ребенка-гея, и стыд самих детей за свою сущность, стыд за желание запретной любви, стыд за заражение СПИДом, которое в результате этой любви и случилось, стыд за собственную смерть. Собственно, в финале стыд и СПИД приравниваются, так что если у шоу и есть месседж, то он в том, что СПИД стал инкарнацией этого вечно преследующего любого гомосексуала стыда.
Но мораль эта, как уже было сказано выше, совсем ненавязчивая. «Это грех» вообще не сериал про смерть, он в первую очередь про жизнь. Создатель Расселл Т. Дэвис, отправившись в крестовый поход против стыда, естественно, не прибегает и к приему пристыжения зрителя за все те невзгоды, которые преследовали геев в 1980-х. Его задача здесь совсем другая — вписать их в историю, показать, что они жили, и рассказать, как они жили, творили и любили. В одной из сцен герой вынужден штудировать школьную библиотеку на предмет «гей-пропаганды» — при Тэтчер в Британии существовал тот же закон, который сейчас есть у нас. Перерыв всю библиотеку, он обнаруживает: геев нет ни у Шекспира, ни у Диккенса, ни у Джейн Остин, ни даже в тех изданиях древнегреческих мифов, которые находились в той библиотеке. Проштудировав тонну литературы за много веков, ему не удалось найти ни одного упоминания о едином гомосексуале. Получается, гей-пропаганда — это, с одной стороны, миф, призрак, ветряная мельница для донкихотов из правительства Тэтчер. А с другой стороны — это фактический запрет на память, на историю. И вот против этого запрета и идет Дэвис, рассказывая истории своих героев.
В «Это грех» вписаны все архетипы гомосексуалов в Британии 1980-х, и это не только молодежь. Тут есть Нил Патрик Харрис в роли уже взрослого и состоятельного мужчины, который живет вместе со своим партнером полуоткрыто. Стивен Фрай оказывается классическим состоятельным пожилым любителем молодых мальчиков, который при этом даже не считает себя геем (мальчики — это другое). Для Дэвиса нет запретных тем, и он не пытается идеализировать, так что он говорит и о сексуальном насилии среди геев, и о СПИД-диссидентстве.
Но все это фон. Стоит еще раз повторить, что главное тут — жизнь и любовь. Дэвис предлагает нам прожить десять лет, с 1981 по 1991 год, в стенах розового дворца вместе с его жителями и узнать их, как наших собственных друзей. Он добивается потрясающего ощущения вливания в эту компанию: мы узнаем все их тайны, их фирменное приветствие, гуляем вместе с ними по их любимым местам. Дэвис — мастер такого жанра, и тут он на высоте: мало кто еще так хорошо умеет цепляться за человеческие эмоции и переносить их на экран. Чего стоит только сцена, когда мать одного из героев узнает о его диагнозе — и шоу ненадолго останавливает свой бешеный темп, перестает перескакивать через недели и года и на 10 минут оставляет нас с этой мамой, которая сама за эти 10 минут проходит все пять стадий принятия неизбежного.
И конечно, чем больше мы узнаем про жизнь этих людей, тем больнее смотреть, как они умирают. Не стоит этого скрывать: «Это грех» — довольно тяжелое шоу, оно сближает зрителя с героями настолько, что их потеря потом ощущается как потеря кого-то реально близкого. И пусть смерть тут существует в первую очередь как доказательство жизни, сильно легче от этого не становится. Как всегда, Дэвис предлагает нам испытать самые сильные эмоции, но никто не обещает, что эмоции эти будут только позитивными. Все-таки любовь — это боль, и тут в избытке и того и другого.