Советское искусство на Западе: кому оно сейчас нужно и зачем

Советское искусство на Западе: кому оно нужно и зачем

Интерес арт-сообщества к огромному пласту мирового искусства, обобщенно называемому советским, не снижается уже второй век кряду. В чем проблема термина «советское искусство», кто охотится за ним на аукционах и как начать коллекционировать произведения художников, имеющих отношение к Советскому Союзу? По просьбе Правила жизни разбиралась Анастасия Ландер.

Владимир Немухин, декоративная тарелка «Туз», 1996

tsukanovartcollection.com

В июле 2020 года аукционный дом «Литфонд» выставил на торги комплект из четырех декоративных тарелок Villeroy & Boch периода 1990-х. На тарелках — карточные рисунки авторства Владимира Немухина, художника второй волны авангарда (середина 1950-х — конец 1980-х), сооснователя Лианозовской группы и организатора знаменитой Бульдозерной выставки (1974). Вместо провенанса тарелок на сайте выложен отрывок из издания «Фарфор шестидесятников. Каталог собрания» (Москва, «Бонфи», 2012). Из текста следует, что к созданию получившей известность серии приложил руку тогдашний посол Люксембурга в СССР. В 1970 году он, по словам автора, забрал из студии Немухина несколько эскизов и организовал производство серии из четырех тарелок на фабрике Villeroy & Boch. Серия получила невероятный успех, а составляющие ее тарелки то и дело возникают на аукционах и маркетплейсах по всему миру.

Коллекционер и меценат Игорь Цуканов подтвердил Правила жизни, что именно благодаря усилиям дипломатов работы шестидесятников оказались в свое время на Западе. Не было и речи о том, чтобы искусство художников-нонконформистов получило официальное признание в Союзе, где в музеи попадали работы реалистов, воспевавших счастливую жизнь и плодотворный труд в Стране Советов. Поэтому, задумавшись о собственной коллекции послевоенного искусства, Цуканов поставил амбициозную цель создать собрание музейного уровня, которое стало бы соперником как российских, так и западных институций.

«Моя цель состояла в том, чтобы сделать лучшую коллекцию [...] даже не вширь, а вглубь, отобрать главные имена, главный период и найти главные работы. [...] Я понимал, что работы не в музеях, а в частных коллекциях, и когда рыночная ситуация начнет меняться, а цены начнут расти — что и произошло в 2006 и в 2007, — то все эти работы из частных коллекций, которые находятся по всему миру, окажутся либо на аукционах, либо через дилеров окажутся у покупателей».

— Игорь Цуканов.

Значимость довоенного и послевоенного советского искусства сложно оспорить. Специалист по искусству конца XIX — середины XX века доктор Бернард Вере говорит, что после Первой русской художественной выставки в Берлине 1922 года стало ясно, что советские художники занимались чем-то феноменальным. Для западноевропейских ценителей искусства выставка впервые дала возможность увидеть, что происходило в СССР после Первой мировой и гражданской войн, и представила советский авангард во всем его беспрецедентном великолепии.

«Этот радикализм произвел мгновенный эффект на Баухаус и объединение "Де Стейл", и, на мой взгляд, его революционность совершенно очевидна и сегодня».

— Бернард Вере.

Известный британский дилер Джеймс Баттервик, в основном специализирующийся на российском и украинском искусстве 1890-х — 1930-х годов, много лет жил и учился в СССР и постперестроечной России. Баттервик продолжает династию арт-бизнесменов и, как и предыдущие комментаторы, рассказал Правила жизни, что Запад всегда был очарован загадочностью российского и советского искусства:

«Черчилль говорил о России, что это загадка, завернутая в тайну и помещенная внутрь головоломки. [...] Советская Россия долгое время была врагом Запада, затем Советский Союз распался, перестал быть врагом, и вот между нами снова напряжение. Все были [этими процессами] очарованы, особенно в Великобритании, где у людей крайне либеральное отношение к новым типам общественного устройства. По сути, русские признали, что система не сработала, и будем-ка строить капитализм, поэтому к России все были крайне расположены. Что до искусства, то самая значимая плеяда русских художников возникла в период с 1905 по 1925 год, и об этом все знали, но не имели [к этому искусству] доступа.»

— Джеймс Баттервик.

Баттервик признает важнейшую роль Георгия Костаки в популяризации советского авангарда — на первых выставках его коллекции в 1980-е Запад гораздо лучше узнал Гончарову и Ларионова, а не только уже гремевших Малевича, Шагала и Кандинского.

Вера Ермолаева, «Супрематистский дизайн фасада здания», 1920

Tristan Fewings / Getty Images

Кто же покупает сегодня советское искусство и где?

«Легко узнать, кто покупает на аукционах, поэтому когда становится известно, что есть в мире один, два, три человека, которые занимаются очень активно [каким-то периодом], то к ним и приходят такие работы, потому что им дают первый звонок. Как только возникает уникальная [работа] с хорошим провенансом, например, из русского авангарда или "Бубнового валета", то первый звонок получает Петр Авен, потому что он самый известный коллекционер этого периода. Когда я начал покупать в аукционных домах и об этом узнали, то начали и мне предлагать, приносить вещи»

— Игорь Цуканов.

При этом меценат отмечает, что по всему миру основные покупатели довоенного, послевоенного и современного русского искусства — это русские, называет среди самых крупных коллекционеров кардиохирурга Михаила Алшибая, обосновавшуюся в Монако чету Семенихиных, Шалву Бреуса, галеристов Владимира Овчаренко и Игоря Маркина, но упоминает и знаменитого американского советолога и специалиста по советской экономике Нортона Доджа (1927–2011).

Однако Уильям МакДугалл, основатель одноименного аукционного дома с исключительной специализацией на русском и советском искусстве, отмечает, что доля западных клиентов в его бизнесе весьма значительна.

«Российское искусство, будучи в изоляции, развивалось по особому пути, и эта самость представляет особый интерес для западных коллекционеров. К примеру, авангард — это важное, оригинальное течение мирового искусства. Кто-то любит соцреализм как реакцию на абстрактное искусство. Нонконформизм же был уникальным ответом на международные процессы в искусстве той эпохи»

— Уильям МакДугалл.

Джеймс Баттервик (британский арт-дилер, галерист, коллекционер. — Правила жизни) говорит Правила жизни, что в его галерею в Мэйфэйре приходят не только русские, но и британские, немецкие, голландские, швейцарские и американские клиенты, хотя первых, безусловно, подавляющее большинство. По словам Баттервика, советский нонконформизм плохо известен на Западе и музейный спрос на него невелик, поскольку это искусство требует помещения в исторический контекст. Баттервик говорит, что широкой публике не очень интересна история СССР и репрессий, поэтому западные зрители не могут в полной мере оценить уникальность условий этого художественного процесса. Поэтому нонконформизм всегда пользуется стабильным, но не головокружительным спросом, плюс важно, создали ли отдельные художники себе громкое имя — как, например, Эрик Булатов и Илья Кабаков. При этом Баттервик отмечает, что доля русских клиентов снижается — по понятным политэкономическим причинам. Политика, по словам Баттервика, влияет и на регресс современного российского искусства.

«К сожалению, стало трендом покупать совершенно ужасные соцреалистические работы. [...] Спрос на авангардистскую графику и книги формируют сведущие и утонченные коллекционеры. Поэтому растущий спрос на соцреализм и советскую эстетику — это своего рода отклик на теперешний вектор движения России. [...] Мы всё ждем нового Кабакова или Булатова [...], однако интересно, что современное украинское искусство переживает расцвет, потому что у этих художников есть о чем протестовать и есть право на протест. В сентябре мы сделаем выставку одного блестящего художника, его зовут Иван Турецкий, он из Львова, эдакий современный футурист».

— Джеймс Баттервик.

Oleg Nikishin / Epsilon / Getty Images

Меценат и коллекционер Игорь Цуканов анализирует снижение покупательской способности русских коллекционеров с экономической точки зрения. По его словам, снижение спроса на советское и постсоветское искусство зависит не от того или иного периода искусства и не от популярности отдельных художников, но от общего настроения в стране и на рынках. Цуканов рассказал Правила жизни, что рыночные индексы постсоветского искусства в период с 2005 по 2008 год сильно похожи на индексы западного современного искусства, поскольку в мире наблюдался большой экономический рост.

«Это означает, что у людей появляется больше денег и что все вещи, дома, квартиры и акции, на которые тратят доходы состоятельные люди, начинают расти в цене. То же было с рынком искусства просто потому, что так устроена экономика: чем она быстрее растет, тем больше людей в странах растущей экономики тратят деньги на искусство. Это было всегда. Но самое интересное, что эти экономические законы долго не нарушались: в кризис 2008 года в течение двух лет индексы российского искусства падали в соответствии с тем, как падали западные индексы. Однако потом картинка принципиально изменилась. Начиная с 2011 года западные рынки начали расти достаточно агрессивно, а индексы российского искусства продолжали падать и падают до сих пор. Особенно сильно эти падения проявились после 2014 года в связи с понятными событиями, когда стало ясно, что это достаточно надолго. А после этого стартовало совершенно свободное падение, в то время как индексы западного искусства росли в совершенно другую сторону»

— Игорь Цуканов.

Если рынок падает и цены снижаются, то самое время покупать. Как начать коллекционировать советское и постсоветское искусство и есть ли шанс удачно войти в этот рынок?

Главное правило коллекционера — и в этом сходятся все комментаторы — изучить предмет коллекционирования. Для начала стоит определиться с периодом, и это в случае советского искусства, пожалуй, довольно неоднозначный вопрос. Игорь Цуканов, который не только коллекционирует, но и системно продвигает советское, постсоветское и российское искусство на Западе, предлагает свою систему ориентиров. По его словам, бытовавшая в русском искусствоведении классификация выделяла официальное советское искусство 1950, 1960, 1970, 1980 и 1990-х годов, а отдельным блоком стоял нонконформизм. Цуканов не согласен с таким делением и стремится ввести в обиход классификацию русского искусства XX века не только по довоенному и послевоенному периодам, но и по жанрам, созвучным тем, что приняты на Западе. Такой подход, по мнению Цуканова и его единомышленников, будет способствовать более органичному вписыванию русского искусства XX века в западный контекст.

Владимир Луппиан, «Революция как этап эволюции», 1924-1961

instagram.com/macdougallsauction/

МакДугалл и Цуканов в унисон рекомендуют на старте коллекционирования интенсивно ходить в музеи, коммерческие арт-галереи, которые представляют искусство и художников интересующего вас периода, читать справочную литературу, а также внимательно следить за аукционами, рыночными индексами и ценами — они доступны, например, на artnet. Цуканов предлагает такую логику построения коллекции:

«Начать коллекционировать нонконформизм несложно — там не такие дорогие работы. [...] Главное — не начать что-то сразу покупать, а лучше ничего не покупать в течение года. Если человек сразу начинает покупать, то опыт растет достаточно быстро, но купленное в начале коллекционирования зачастую потом кажется неинтересным. На старте важна функция исследователя. [...] Если нравится какой-то художник, надо понять, кто с этим художником работает, как вообще его купить — тут поможет гугл. Например, если нравится [Семен] Файбисович, то известно, что с ним работает [Владимир] Овчаренко, надо с ним связаться, он с удовольствием поможет. [...] Если же делать коллекцию из нескольких разных имен, то, конечно, надо сделать ресерч и понять, на какие имена вы будете ориентироваться. Их не может быть двадцать. Лучше начинать с пяти-шести и уже около этого костяка выстраивать какую-то историю».

— Игорь Цуканов.

Семен Файбисович, «Метаморфозы», 1983

tsukanovartcollection.com

Бернард Вере предостерегает коллекционеров от подделок — их огромное количество, особенно на рынке авангарда. Вере советует наладить отношения с галеристами, в частности с вышеупомянутым Джеймсом Баттервиком, который считается одним из лучших экспертов на международном рынке. Баттервик, в свою очередь, справедливо не скромничает и подтверждает значимость роли галеристов и арт-дилеров при создании коллекции:

«Мой совет начинающему коллекционеру — слушайте меня. В противном случае вы окажетесь в ситуации, в которой оказались тысячи именитых коллекционеров до вас: они приходят ко мне со своими чудесными работами авторства Малевича и Поповой, за которые они выкладывают по полмиллиона фунтов, а я говорю им, что эти чудесные работы не стоят и гроша. К сожалению, на этом рынке вам нужен компетентный дилер, потому что такие ситуации происходят еженедельно, и последний подобный случай был у меня три дня назад. Вам нужен дилер, потому что между хорошей и плохой картиной есть колоссальная разница, и объяснить ее, а также удостоверить подлинность, провенанс, состояние работы — задача дилера».

— Джеймс Баттервик.

С историей немухинских тарелок Villeroy & Boch вопрос остается открытым: подробного провенанса на сайте нет, а на запрос аукционный дом пока не ответил. Ничуть не сомневаясь в лоте, скажем, что исследование истории той или иной работы как минимум крайне захватывающее занятие, даже если денег на покупку нет и не предвидится. Безусловно, советы экспертов, приведенных выше, приложимы к любому периоду искусства и любому жанру коллекционирования. Другой вопрос, что искусство нашего сравнительно недавнего прошлого максимально дорого и близко именно нам, поэтому если есть возможности, интерес и желание, то коллекционировать, хранить и передавать его дальнейшим поколениям — наша этическая задача.

Оскар Рабин, «Неправда», 1975

tsukanovartcollection.com

Владимир Вейсберг, «Абстрактная композиция», 1983

tsukanovartcollection.com

Михаил Шварцман, «Крепость главы», 1978

tsukanovartcollection.com