Джеймс Бонд: как менялся агент 007 с 1960-х и до наших дней

Идеальная прическа, аристократические манеры и обаятельная беспринципность. «Какова ваша страсть, мистер Бонд?» – «Я человек бесстрастный», – отвечает он злодею Ларго из «Операции "Шаровая молния", провожая взглядом очередную красотку.

Флеминг в своих романах сочетал несочетаемые жанры – его шпионские детективы были смешными и остросюжетными одновременно. Чтобы снять такое кино, требовались особые обстоятельства. И они сложились – в начале шестидесятых, когда Гарри Зальцман и Альберт Брокколи решили экранизировать «Доктора Ноу». Флеминг еще был жив и принимал в работе над фильмом самое деятельное участие – например, отверг кандидатуру Роджера Мура, который показался писателю слишком юным и слащавым. Коннери на кастинг попал в общем-то случайно, но сразу очаровал продюсеров. В нем было нечто от Бонда – стиль, агрессия. За несколько лет до того Коннери снимался в фильме «Другое время, другое место», и у него случился роман с актрисой Ланой Тернер. Лана оказалась любовницей гангстера Джонни Стомпанато, причем выяснилось это, когда Стомпанато явился на съемочную площадку с пистолетом. Будущий Бонд не растерялся и в короткой драке разоружил соперника.

Первые шесть фильмов с Коннери стали каноном будущей бондианы – каждый следующий сценарий заимствует известные образы (например, в «Кванте милосердия» 2008-го появляется золотая женщина из 1964-го – правда, золото в духе времени заменено на нефть). Каждый следующий Бонд берет что-то от Коннери: Роджер Мур делал ставку на работу бровями и юмор (с каждой серией все более сомнительный), Тимоти Далтон стал первым по-настоящему серьезным Бондом, сдержанный Пирс Броснан начал вроде бы в духе своего великого предшественника, но в итоге все равно сорвался на комедийный тон. Ближе всех, пожалуй, оказался Дэниел Крейг – его Бонд приковывает внимание, потому что похож на хищника; в нем за внешним спокойствием и лоском угадываются повадки белой акулы. В Коннери при всей его сдержанности и безупречности манер чувствовалось то же самое: животное обаяние, опасная загадка, которая есть во всяком крупном и грациозном звере.

Благодаря Коннери первые фильмы бондианы до сих пор можно смотреть; без его харизмы они превратились бы в кино про социопата. Вот влюбленный агент отвешивает пощечину Тане Романовой. Вот он легко расстается с очередной женщиной, надоевшей или просто больше не нужной для успеха задания – и ей еще повезло выжить: 007 жертвует своими девушками без сожалений. Зрители его прощают. Бонд Коннери – легкомысленный и жестокий сверхчеловек, на которого не распространяется никакой нравственный закон, кроме «костюм должен быть подогнан по фигуре», аристократ в своем естественном обличье. Формально он, конечно, может оправдаться интересами короны, но на войне далеко и до англиканского Бога, и до Ее Величества. Встречи Бонда с непосредственным начальством, распоряжения, приказы – все это формальность, ритуал, необходимый для того, чтобы 007 мог продолжить свой путь.

Где и как пролегает этот путь – не важно. Многие ли помнят, что действие «Доктора Ноу» разворачивалось на Ямайке? Бонду нужны море, солнце, красивые женщины и карточный стол, за которым можно блеснуть в смокинге. Впрочем, он отлично смотрится и с голым торсом (в юности Коннери увлекался бодибилдингом), и в скафандре («Доктор Ноу»), и в плавательной маске («Шаровая молния»), и в кимоно («Живешь только дважды»). Коннери убедителен в любом антураже. И особенно символично, что финалом его карьеры на посту агента 007 стал апокрифический (не входящий в официальный канон) ремейк «Шаровой молнии» под названием «Никогда не говори "никогда". Там 53-летний Коннери закручивает роман с 30-летней Ким Бейсингер – и покажите человека, у которого по этому поводу могут быть хоть какие-то вопросы.

Когда снимался «Голдфингер», DB5 существовал только в виде прототипа, но продюсеры фильма сумели одолжить его у Aston Martin (добавив броню, встроенные пулеметы, радар и катапульту). С тех пор 007 не расставался с этой маркой почти никогда.

На ныряльщице за ракушками в исполнении Урсулы Андресс (на фото ниже) купальник – хотя в оригинальном романе Флеминга она выходила из моря полностью обнаженной.

В первом фильме франшизы 007 по настоянию оружейника меняет Beretta 71 22-го калибра на 9-мм Walther PPK – классическое оружие шпионов.

Лучшего злодея всей бондианы показали в пятом фильме с Коннери. Строгий костюм, массивный перстень, белая кошка на руках – образ Блофельда стал каноническим для фильмов о шпионах. Именно его пародировал Доктор Зло в цикле об Остине Пауэрсе.

Никто не думал, что однажды Джеймсом Бондом станет парень из австралийской глубинки. Не подозревал об этом и сам Джордж Лэзенби. Будущий 007 служил в австралийской армии, торговал подержанными машинами, а в 25 лет рванул в Лондон – но не ради карьеры, а вслед за девушкой.

В столице Лэзенби посоветовали устроиться моделью. Довольно скоро выяснилось, что выбор был правильный: статный красавец из глубинки начал получать самые высокие гонорары в Европе. В фильм о Бонде он попал прямо с оргии – кто-то из тусовщиков упомянул, что вскоре будет кастинг. Лэзенби решил развлечься: подстригся по последней бондовской моде, узнал у барбера, где Шон Коннери шьет костюмы, купил Rolex и явился к продюсерам без приглашения: «Парни, я тут слышал, вы нового Бонда ищете». Австралийца проверяли несколько месяцев и даже устроили свидание с девицей не самого примерного поведения, чтобы убедиться в его гетеросексуальности – чрезвычайно важное для агента 007 качество. Окончательно Лэзенби покорил продюсеров, вырубив на пробах главного каскадера – ударом в челюсть, как в армии научили. «Наш человек, – услышал он прямо над телом поверженного врага. – Вы приняты».

«На секретной службе» доверили Питеру Ханту, который до этого участвовал в съемках бондианы на вторых ролях. Картина стала его режиссерским дебютом. Хант хотел сделать принципиально нового Бонда – никаких гаджетов, никаких реактивных автомобилей, только драма и реализм. Критике это не понравилось, многие даже утверждали, что такой подход убьет франшизу. Десятки лет спустя Стивен Содерберг назовет «На секретной службе» лучшим фильмом о Бонде с точки зрения кинематографии, а Кристофер Нолан признается, что позаимствовал у Питера Ханта приемы для своего «Начала».

Шестую серию бондианы снимали в Англии, Швейцарии и Португалии, и драмы, если верить газетам, на съемочной площадке было не меньше, чем в сценарии. Лэзенби изводил партнеров и продюсеров капризами. Лэзенби и Хант очень быстро поссорились, перестали разговаривать и общались через посредника. Невесту Бонда играла Диана Ригг, звезда популярного сериала «Мстители». Лэзенби она описывала так: «Я не могу больше потакать его одержимости самим собой. Он абсолютно, совершенно... С ним невозможно!» Ригг, как могла, отбивалась от Лэзенби, за время съемок успевшего переспать со всеми женщинами на площадке. Она осталась последней – и заявила партнеру, что у них «что-нибудь могло бы и получиться, если бы он перестал волочиться за другими». Это условие Лэзенби выполнить никак не мог.

Был 1969 год – год психоделической революции и свободной любви. Бонд много дрался, назначал женщинам свидания на одну ночь, собирался жениться на дочери влиятельного мафиози и спасал мир от злодея-аристократа, промывавшего мозги невинным девушкам при помощи наркотиков, аудиогипноза и цветных проекций. Блофельд – вполне в духе времени – под видом лекарства от аллергии разрабатывал биологическое оружие, которое должно было сделать всех людей и все растения бесплодными. Бонд водил свою невесту в зоопарк, разгуливал по альпийским склонам в килте. Почти все трюки 007 выполнял сам, съемки иногда продолжались по 16 часов. «С другими парнями, – говорил об этом Лэзенби, – такого не происходило». Фраза так понравилась режиссеру, что вошла в фильм.

Роль Бонда – его первая большая роль – принесла Лэзенби номинацию на «Золотой глобус». Но к тому времени Лэзенби все надоело. На премьере он выглядел как хиппи – борода, длинные волосы. Уговорить его побриться продюсерам не удалось. Он почему-то был убежден, что Бонд устарел и повредит его карьере, а денег он может заработать, снимаясь в рекламе. Позже Лэзенби с сожалением признавался, что его менеджер («ну или просто мужик, который взялся за меня, чтобы стать менеджером») советовал завязать с бондианой и все время говорил, что будущее за Клинтом Иствудом и Брюсом Ли. К Брюсу Ли Лэзенби даже ездил в Гонконг – в начале 1970-х, незадолго до внезапной смерти короля кунг-фу.

Неизвестно, как повернулась бы история бондианы, если бы безбашенный австралиец снялся еще в семи фильмах, как предполагал его контракт. Но получилось так, как получилось – и карьера Бонда–Лэзенби, и психоделическая революция остались короткими и безумными эпизодами в длинной респектабельной истории о людях в дорогих костюмах.

В погоне за реализмом в новом фильме франшизы автомобиль Бонда был лишен каких бы то ни было специальных устройств.

Дочь главы мафиозного клана любит азартные игры, выпить, умеет драться и водить машину. В финале картины выходит за Бонда замуж – и почти сразу погибает. Зритель впервые видит Бонда плачущим.

Роджер Мур играл Бонда долго – с 1973-го по 1985-й. Прежде чем поступить на службу Ее Величества, он уже попробовал себя в похожем амплуа – в сериале «Святой», где играл международного авантюриста Саймона Темплара. Темплар шесть сезонов подряд разоблачал заговоры, раскрывал аферы, флиртовал с героинями второго плана – все это в идеально сидящем смокинге. В роли Бонда Мура ждали более странные приключения.

Все десять лет продюсеры подвергали франшизу экспериментам – иногда самым диким, – стремясь сделать ее актуальной. «Живи и дай умереть», первый фильм с Муром, вышел в 1973-м. Тогда на пике популярности был жанр blaxploitation, и Бонд отправился в Гарлем – бороться с агентами карибского диктатора Кананги. Прически афро, сутенерские «кадиллаки», наркотики, магия вуду – на фоне всей этой гетто-экзотики одетый с иголочки Роджер Мур смотрится особенно гротескно. В «Живи и дай умереть» у Бонда впервые появляется чернокожая подружка, но все напрасно – сегодня фильм принято считать самым сексистским и самым расистским из всех эпизодов бондианы.

Следующие картины тоже старались не отставать от повестки: в 1974-м на фоне нефтяного кризиса, вызванного арабо-израильской войной, выходит «Человек с золотым пистолетом»: мелодраматический злодей Скараманга намеревается завладеть технологиями изготовления солнечных батарей. Продюсеры не забыли и про моду на восточные единоборства: в «Человеке с золотым пистолетом» есть сцена массовой драки с китайцами, причем Мура защищают две обольстительные азиатки.

Холодная война при этом в самом разгаре: советско-американские переговоры по ядерным вооружениям затягиваются, кажется, что мир балансирует на грани апокалипсиса. В 1977-м сценаристы «Бонда» откликаются на происходящее «Шпионом, который меня любил». Злодей Стромберг захватывает советские и британские атомные субмарины, а Бонд пытается их вернуть – вместе со своей напарницей и любовницей, майором КГБ Аней Амасовой в исполнении Барбары Бах. Амасова не скрывает, что собирается прикончить Бонда после завершения операции, – это своеобразная метафора зыбкого мира между Востоком и Западом.

На выход «Звездных войн» и моду на научную фантастику продюсеры бондианы в 1979-м отвечают «Лунным гонщиком»: Роджер Мур меняет смокинг на скафандр. Злодей Дрэкс похищает ракеты NASA, чтобы уничтожить население Земли специальным газом и заменить его на более совершенную расу – сценаристы то ли вдохновили, то ли предсказали космическую гонку вооружений, которую президент Рейган официально начнет четыре года спустя. В «Только для твоих глаз» (1981) появляется Маргарет Тэтчер. В «Осьминожке» (1983) Бонд вместе с благородным генералом КГБ Гоголем не дает генералу КГБ Орлову помешать разрядке отношений между СССР и НАТО, но миротворческому пафосу фильма несколько вредит участие подручных Орлова – фанатичных циркачей-коммунистов Мишки и Гришки.

«Вид на убийство» (1985) – конец эпохи Мура. Фильм идет в ногу со временем – сюжет закручен вокруг секретного микрочипа, – но Мур за этим временем уже не успевает. Он выглядит ходячим анахронизмом – на все свои 57 лет, что одинаково странно смотрится и в драках, и в любовных сценах. В финале генерал Леонид Гоголь награждает Бонда орденом Ленина и словно отправляет актера на почетную пенсию – вместе с самыми китчевыми традициями франшизы.

Шон Коннери, не чинясь, называл 007 Мура пародией на своего, да и сам Мур без особенного стеснения говорил, что главное в его актерском арсенале – умение картинно приподнять либо правую, либо левую бровь. В великолепной шестерке кино-Бондов он всегда отводил себе скромное четвертое место. Но его челюсть была самой квадратной за всю историю франшизы, а выговор и манеры самыми безупречными, поэтому Бонд Роджера Мура до сих пор остается эталоном для новых воплощений агента 007.

Автомобиль Бонда из фильма «Шпион, который меня любил» способен превращаться в субмарину и запускать ракеты «вода–воздух».

Грейс Джонс исполняет роль личного телохранителя злодея Макса Зорина, бывшего кагэбэшника, намеренного уничтожить Кремниевую долину.

С помощью искусственного соска Бонд выдает себя за наемного убийцу Франциско Скарамангу в «Человеке с золотым пистолетом».

Продюсеры бондианы охотились за Далтоном долго: герой костюмных драм («Лев зимой», «ВВС: Пьеса месяца»)
и обладатель тонкого аристократического профиля, выбравший актерскую карьеру под впечатлением от увиденной в 16 лет постановки «Макбета», отклонил несколько предложений.

В 1968-м Далтон заявил, что не чувствует в себе сил: «Я не хотел играть Бонда после Шона Коннери. Он был слишком хорош, даже великолепен. А мне было 24 или 25, я еще не дорос. Я следил за бондианой с самого начала – и тут мне предлагают заменить Коннери?» В 1980-м Далтон отказался, потому что ему не нравился легкомысленный тон, который приобрела франшиза. Актер погрузился в фирменную рефлексию еще до того, как стал Бондом.

Он превратился в агента 007 только в 1986-м: 59-летний Роджер Мур ушел на пенсию, а Пирс Броснан, который должен был его сменить, оказался занят на съемках сериала. От пародийности Далтон сразу постарался избавиться – ни характерных шуток Мура, ни его саркастически вздернутых бровей. Бонд Далтона ближе к герою романов Иэна Флеминга – он не супергерой, а суперагент: шпион, преступник на службе у государства, при необходимости – убийца.

Далтон почти всегда сосредоточен на задании, собран, суров, иногда даже мрачен. «Тимоти очень убедителен. Когда у него в руке пистолет, вы верите, что он реально может убить», – заметил режиссер двух бондовских фильмов Джон Глен. Тем ярче шутки в традиционном британском духе, которые герой выдает в нужный момент. Когда в «Искрах из глаз» Бонд и его спутница наконец сбегают из тюрьмы и она радостно восклицает: «Мы свободны!», 007 меланхолично сообщает ей: «Кара, мы на русской военной базе в центре Афганистана».

Краткий период, в который Далтон был на экране агентом 007, стал переломным для мировой политики. В «Искрах из глаз» все еще действуют генералы КГБ Леонид Пушкин и Анатолий Гоголь, но к 1989 году противостояние Восточного и Западного блоков перестало быть значимым, и реальность второго фильма больше похожа на ту, в которой мы живем теперь. В «Лицензии на убийство» противником Далтона становится наркобарон-латиноамериканец: как раз в этот момент США планировали операцию по свержению панамского лидера Мануэля Норьеги, обвиняемого в наркоторговле.

Как и книжному герою Флеминга, новому Бонду свойственны рефлексия, сомнения и несогласие с приказами начальства. Тяжело представить себе Бонда в исполнении Роджера Мура, который отмахивается от распоряжений: «Да чушь эти ваши приказы». Между тем это одна из первых фраз, звучащих в бондиане далтоновской эпохи. В «Искрах из глаз» Бонд отказывается убить снайпера-виолончелистку, потому что не считает ее профессионалом (герой Далтона убивает только профессионалов, вне зависимости от пола и социального статуса). В «Лицензии на убийство» Бонд и вовсе подает в отставку, чтобы осуществить личную вендетту. Стремление «выйти из игры» и «стать самим собой» роднит героев Далтона и Крейга, что впоследствии отметили многие. Оба актера – с разной степенью успеха – воплотили на экране «страдающего» Бонда: киллера, сгоревшего на работе и явно нуждающегося в помощи хорошего психотерапевта.

Критика закономерно обвинила фильмы далтоновского периода в отсутствии юмора: уровень абсурда в популярных американских фильмах 1980-х был запредельным, и многие просто не сумели оценить сухую иронию Далтона. Сцена, в которой Бонд, спасаясь от агентов КГБ, пересекает австрийскую границу верхом на виолончели, сегодня выглядит смешно, но на воспитанных «Аэропланом» и «Голым пистолетом» американских зрителей она не оказывала должного действия.

По меркам боевиков конца 1980-х («Крепкий орешек», «Смертельное оружие») бондиана с Далтоном оказалась недостаточно динамичной и жестокой. От кино тогда ждали нового уровня насилия, но продюсеры Бонда продолжали снимать старомодные боевики в духе 1960-х. В этом смысле попытки Далтона придать образу 007 глубины оказались некстати. Франшиза дорастет до них только через 20 лет: Дэниел Крейг, явно наследующий Далтону, найдет наконец нужное равновесие между внутренней драмой героя и запросами массового зрителя.

Советский внедорожник появляется в одной из сцен фильма «Искры из глаз». Хотя чаще агент предпочитает передвигаться на Aston Martin V8.

Бумбокс, у которого кроме оглушительной громкости есть еще одно достоинство: он может стрелять ракетами.

Виолончелистка и снайперша из Братиславы, дочь грузинки и голландца, помогает Бонду охотиться на генерала КГБ по фамилии Пушкин.

«Вы сексист, женоненавистник, динозавр, пережиток холодной войны», – Джуди Денч в роли главы Ми-6 объясняет Пирсу Броснану, как Бонд выглядит со стороны. Придется меняться. «Золотой Глаз» выходит в 1995-м – после изматывающего судебного разбирательства вокруг авторских прав на образ 007. Бонда не было на экранах шесть лет.

За это время рухнула Берлинская стена, развалился Советский Союз, британская разведка осталась без врагов. Джеймсу Бонду предстояла конкуренция с героями боевиков. Пирсу Броснану – спасение франшизы.
В заставке «Золотого глаза» рушатся памятники вождям и разбиваются о землю серпы и молоты. У Бонда и постсоветской России, куда отправляется 007, похожие проблемы: и бывшему суперагенту, и бывшей сверхдержаве приходится искать себе место в новом мире и преодолевать старые страхи, доказывая – в первую очередь себе, – что их еще рано списывать со счетов. Вместо убежденных коммунистов – жаждущий мести потомок белоказаков, вместо красной Москвы – безумный Петербург 1990-х, где для съемок можно купить даже танк. «Эта рыночная экономика меня доконает», – вздыхает бывший офицер КГБ Жуковский, и в затылок ему упирается ствол любимого пистолета Бонда. «А, вальтер ППК!» – не без удовольствия узнает он классическое оружие. В новой России Жуковский – глава мафии, и встреча со старым противником ему даже приятна. Бандиты, коррумпированные военные и гениальные программисты – вот и все, что осталось от СССР. Антагонистом Бонда в фильме становится его бывший коллега 006 – что символично. В изменившемся мире он решил и сам стать изменником. Соблазн, перед которым Бонд, разу­меется, устоит. «007 верен лишь долгу», – понимающе усмехается 006.

Противостояние старомодной британской разведки преступникам нового типа – лейтмотив всех фильмов с Броснаном. И если для Бонда такой противник в новинку, то его антагонисты хорошо изучили 007. «Вы люди действия, но ваше время ушло. Отныне лучшее оружие – слово. Спутники заменили артиллерию», – проповедует медиамагнат Элиот Карвер из «Завтра не умрет никогда», приговоривший Бонда в газетном заголовке. Он собирается развязать войну между Китаем и Великобританией, и для этого ему понадобится лишь эфирное время и несколько ракет. Эксцентричный миллиардер Густав Грейвз из «Умри, но не сейчас», только что раскрывший перед 007 свою истинную личность, смеется уже над самим агентом: «Ваше жалкое самодовольство, примитивные остроты. Защитный механизм, за которым вы прячете неполноценность». Бонду Броснана приходится доказывать свое превосходство и способность меняться.

При этом Броснан идеально попал в образ, описанный Флемингом: «спокойный и чуть ироничный взгляд серо-голубых глаз, короткая непослушная прядь черных волос над правой бровью». В 1986-м Броснану уже предлагали стать Бондом, но он не смог: был занят в сериале «Ремингтон Стил» – играл ироничного американского детектива. В 1995-м такое амплуа было как нельзя кстати. В 007 Броснана всего в меру – его персонаж живой, легкий, не без чувства юмора, но может быть серьезным, когда необходимо. И хотя сам Бонд остался прежним, его отношения с привычными компаньонами поменялись. Диалоги с начальницей М больше не формальны – она жесткий руководитель, но заботится о своем агенте и гордится его достижениями. Технарь Q подшучивает над мальчишеским характером 007 (и заставляет оформить страховку на автомобиль, потому что знает, чем заканчиваются его командировки). Девушки Бонда в фильмах с Броснаном уже не просто приятная компания и инструмент для достижения целей. Они напарницы и спасают мир наравне с агентом. Даже секретарша мисс Манипенни, безуспешно флиртовавшая с 007 в каждом новом фильме, научилась парировать и наконец добивается Бонда – в виртуальной реальности.

«Умри, но не сейчас», последний эпизод бондианы эпохи Броснана, был снят к 40-летию франшизы и никому не понравился. Фанатов утомили цитаты из предыдущих частей. Критиков раздражали Мадонна и Хэлли Берри. Недовольство «Умри, но не сейчас» сумело даже на время объединить Южную и Северную Корею: южных корейцев оскорбило пренебрежительное отношение к буддизму, северных – недостаточно почтительная трактовка идеологии чучхе. 40 лет огромный срок для одного шпиона – и в жизни, и на экране. Франшизу пора было перезапускать.

В «И целого мира мало» Бонд ненадолго изменяет Aston Martin. Под люком его 750i скрыта ракетная установка, а под логотипом BMW – болгарка. Впрочем, по Петербургу 007 ездит на танке Т-80.

Самая странная роковая женщина франшизы, бывшая советская летчица. После распада СССР Ксения стала киллером и убивает мужчин в постели, ломая им ребра своими бедрами.

В «Золотом глазе» на запястье у 007 Omega Seamaster со встроенным лазером. В следующих частях к лазеру добавятся гарпун со сверхпрочной леской и детонатор.

«Боже, как я скучаю по холодной войне», – говорит М, начальница Бонда, в первые пять минут «Казино "Рояль", сразу обозначая, что это будет совсем другой Бонд в совсем другом мире. Мир больше не разделен на своих и чужих.

Вместо прямолинейных преступников и агентов КГБ, действовавших в романах Флеминга, – смутный и оттого зловещий международный заговор деловых людей, который только к середине второй части («Квант милосердия») обретает название и очертания. Эта линия тоже проговаривается открытым текстом: «Мы думаем, – смеется всесильный и неуловимый антагонист, – что ЦРУ и Ми-6 дышат нам в затылок, прослушивают наши переговоры... А вы, оказывается, даже не подозреваете о нашем существовании!» На заговорщиков, как вскоре оказывается, работает даже личный телохранитель М. В заговоре участвует ближайший советник премьер-министра, ему потворствует ЦРУ, то есть против агента 007 иногда выступают даже коллеги и непосредственное начальство. Бонду объясняют: «Если бы мы вели дела только с приличными людьми, вести дела было бы не с кем». Цель заговорщиков при этом – украсть всю воду на планете; 007 сражается не с врагами короны и даже не с врагами свободы и рыночной экономики – временами кажется, что он борется с сопротивлением среды, с вязкой, мутной реальностью глобализма; один белый гетеросексуальный мужчина и его все более старомодные методы – против всего изменившегося мира сразу.

Сам Бонд тоже поменялся. Когда Дэниела Крейга выбрали на эту роль, случился небольшой скандал – вплоть до массовых призывов к бойкоту в интернете. Крейг, чьей первой громкой ролью был подручный сутенера и сын пролетария-алкоголика в популярном британском сериале «Наши друзья на Севере», мало напоминал аристократа Коннери или красавца Броснана. Крейг Бонда окончил Оксфорд, но, как и герой романов Флеминга, вырос сиротой; у него характерное грубое лицо английского простолюдина. «Вы носите костюмы, потому что думаете, что так надо, но носите их с таким презрением...» – говорит ему при знакомстве героиня Евы Грин. К тому же Крейг сразу заявил, что хочет добавить своему персонажу эмоциональности и внутренней глубины. Из убийцы, который прячет чувства под непроницаемой маской джентльмена, 007 стал убийцей, у которого это плохо получается: он дерзит начальству, убивает подозреваемых, временами делает грубые ошибки.

В крейговском Бонде есть что-то инфантильное, что-то от гиперактивного асоциального подростка. Как и у Далтона, у Крейга Бонд страдает, но в отличие от Далтона, который мрачно цедит виски и смотрит вдаль на тысячу ярдов, Крейг со своей сиротской тоской справляется не всегда. Женщины для него не только трофей, но и способ утешиться: с Евой Грин можно сидеть под душем в одежде, трагически обнявшись, ей можно и раскрыться, и даже бросить ради нее службу, а когда она погибает – напиваться в одиночестве и смотреть на ее фотографии. Есть еще начальница М: не командир, а скорее строгая, но любящая мать для непослушного ребенка. Попытка очеловечить агента 007 удалась – причем, кажется, слишком хорошо: часто крейговский Бонд просто неприятен – как еще можно относиться к неуравновешенному убийце? Ближе к концу «Казино "Рояль" Бонд, только что глупо рискнувший и проигравший в покер казенные 10 миллионов долларов, заказывает коктейль, который предыдущие Бонды неизменно требовали взболтать, но не смешивать. "Взболтать или смешать?" – спрашивает услужливый бармен. Крейг–Бонд глядит на него как на идиота: "Посмотри на меня внимательно. Мне абсолютно, совершенно по*** (все равно. – Правила жизни)".

Впрочем, Бонд по-прежнему предпочитает дорогие часы и пятизвездочные отели, слишком быстро ездит на Aston Martin по горным серпантинам и разрушает в пылу погонь памятники архитектуры – некоторые традиции должны оставаться незыблемыми.

В «Казино "Рояль" Бонд выигрывает в карты DB5, но вскоре меняет его на DBS V12. В новой машине нет гаджетов; чтобы отстреливаться от злодеев в "Скайфолл", Бонду понадобится его старый Aston Martin из "Золотого глаза", оснащенный пулеметами.

В начале своего первого фильма о Бонде Дэниел Крейг появляется в рубашке с принтом – так удобнее гнаться за злодеем, – но вскоре 007, как обычно, надевает безупречный костюм.

В «Кванте милосердия» 007 фотографирует на свой Sony Ericsson участников международного заговора. 5 мегапикселей в телефоне в этот момент – прорывная технология.

Три части джина, одна часть водки и 1/2 части французского аперитива – как в 1953-м, в первом романе Флеминга. Несмотря на точный рецепт, вкус коктейля поменялся: в аперитивы давно перестали добавлять хинин.