Колонка Правила жизни: почему 80-е никак не выйдут из моды?

Главный карантинный хит TikTok, Blinding Lights от The Weeknd, – богатый на синтезаторные семплы коллаж из Maniac Майкла Сембелло и Take On Me A-Ha. Сам танец – поднятые руки, синкопированная походка – похож на то, что могла бы внезапно исполнить Молли Рингуолд в «Клубе "Завтрак". Альбом, с которого взят этот трек, называется After Hours – в честь одноименного фильма Мартина Скорсезе 1985 года.

Нельзя не сказать и о самих Strokes. Их новый альбом, выпущенный после семи лет молчания, по очереди отсылает к Джо Джексону, The Human League и (снова) к New Order. Их сингл Bad Decision так напоминает хит 1981-го Dancing with Myself группы Билли Айдола Generation X, что Айдол и его друг Тони Джеймс упомянуты как соавторы песни.

Подобное творится не только в поп-музыке. Мужская высокая мода в этом сезоне пестрит цитатами из 1980-х: угловатые двубортные пиджаки оверсайз, брюки с высокой талией, при виде которых на ум приходит новаторская работа Джорджо Армани в «Американском жиголо», яркие рубашки с принтами, которые уместно смотрелись бы в «Делай как надо», рейверские куртки и джинсы. Полный джинсовый лук, высокие кроссовки, кожаные куртки, мешковатые джемперы и кислотные цвета тоже в моде. В своей последней рекламной кампании Louis Vuitton имитирует обложки дешевых ужастиков из 1980-х; Уильям Питер Блэтти, автор «Экзорциста», официально разрешил бренду превратить обложки своих книг в серию принтов на майках.

Для кино- и ТВ-индустрии 1980-е стали рогом изобилия. На Netflix вышли «Блеск» (Glow), «Нарко» (Narcos), сиквел Fuller House и «Американцы» (The Americans) – все эти шоу активно пользуются эпохой как источником броского дизайна. В Glow девушки-рестлеры, затянутые в спандекс, борются с соперницами под саундтрек Roxette, Rose Royсe и Sylvester. «Черное зеркало» – признание в любви видеоиграм, технике и даже шрифтам времен юности Чарли Брукера, создателя сериала. «Очень странные дела», напоминают тред на Reddit, целиком посвященный перебрасыванию цитатами из «Близких контактов третьего рода», «Куджо» и «Охотников за привидениями». Обе звезды этого сериала, Вайнона Райдер и Шон Эстин, прославились в 1980-е. Лихорадочный ажиотаж вокруг выходящего в этом году фильма «Чудо-женщина 1984» (саундтрек в трейлере – ремикс Blue Monday New Order) в немалой степени связан с тем, что действие происходит в 1980-е – хотя этим десятилетием уже успели воспользоваться «Люди Икс: Апокалипсис» и две части «Стражей Галактики».

Всем известно, что мода движется по кругу и что прошедшие десятилетия сменяют одно другое в качестве источника вдохновения. В случае 1980-х разница в том, что они превратились в константу. В 2013-м мы танцевали под Get Lucky Daft Punk, в 2015-м под Let It Happen Tame Impala, в 2017-м под Call The Police LCD Soundsystem, в прошлом году – под Harmony Hall Vampire Weekend. Такое количество песен в стиле 1980-х звучало только в 1980-е. Кажется, мы никогда не пресытимся вкусом «великого безвкусного десятилетия». По крайней мере, когда дело касается поп-культуры. Почему?

«Причина, по которой мы снова и снова возвращаемся к 1980-м? Тогда танцевальную музыку удалось довести до апогея, до механического совершенства», – говорит Гай Пратт, обладатель «Грэмми», музыкант, игравший для Майкла Джексона, Roxy Music и Мадонны. Сейчас он делится своими сумасшедшими приемами игры на бас-гитаре (его партии можно услышать на Like A Prayer и Earth Song), записывая видеоуроки. «Поп-музыка конечна, и в восьмидесятые она достигла пика – дальше двигаться было некуда. После 1980-х все пошли обратно – брит-поп просто взял звучание из 1960-х. А музыку 1980-х до сих пор можно услышать на радио – она звучит современно».

Музыку 1980-х – или новую музыку, сделанную под 1980-е.

«Кто-то спросил, не я ли играю на новом сингле Дуа Липы, и это один из самых приятных комментариев, которые оставляли под моими видео», – говорит Пратт.

Он имеет ввиду Break My Heart, искрящийся энергией поп-трек, в основе которого лежат мощная басовая партия и яркий гитарный риф из хита INXS 1987 года Need You Tonight (INXS упомянуты как соавторы). Предыдущий хит Дуа Липы, Physical, выстроен вокруг семпла из одноименного хитового сингла Оливии Ньютон-Джон 1981-го. Новый альбом Дуа Липы называется Future Nostalgia, и его продюсирует Стюарт Прайс – по совместительству фронтмен группы Zoot Woman, играющей в стиле 1980-х (один из их альбомов называется Things Are What They Used To Be). Он же в 2005-м занимался альбомом Мадонны Confessions оn а Dance Floor, который сам по себе был трибьютом танцевальной поп-музыке 1980-х – включая популярные синглы самой Мадонны. Дуа Липа часто говорит о своей любви к музыке этого времени. Ее менеджер недавно упомянул в интервью The New York Times, что согласился работать с певицей после того, как та заявила, что хочет сделать карьеру, как у Мадонны.

Не худший ориентир для начинающей поп-звезды. Отчасти 1981-е останутся с нами навсегда именно потому, что подарили миру суперзвезд планетарного масштаба: Принца, Майкла Джексона, Мадонну. Время таких фигур ушло навсегда – талантливых музыкантов сейчас не меньше, но обстоятельства изменились. Кроме того, 1980-е были эпохой технических прорывов, активно исследовавшей (по выражению музыкального журналиста Пита Пафидеса) «странное и важное звучание синтезатора». Еще одна очевидная причина популярности 1980-х – ностальгия: музыканты, дизайнеры и сценаристы, которые задают сейчас тон, цитируют культуру своего детства (как, например, братья Даффер в «Очень странных делах»). Но так происходит не всегда: например, Дуа Липа выросла в 1990-е. Как получилось, что время не властно над культурой 1980-х? Неужели она объективно настолько хороша?

«Даже если оставить за рамками личные вкусы, невозможно спорить с тем, что 1980-е стали важным десятилетием для мужской моды», – говорит Оли Арнольд, директор по стилю Mr Porter. – В воздухе чувствовалась уверенность – впервые с тех пор, как закончились 1960-е. Мужчины начали раздвигать границы дресс-кода и экспериментировать со своим личным стилем. Эта уверенность проникала и в высокую моду от сезона к сезону – в основном потому, что такой стиль был экспериментальным, свободным и бросал вызов фундаментальным положениям классической маскулинности. А главное – все это было весело: яркие рубашки со строгими костюмами, выход спортивных костюмов в мейнстрим». (Среди других признаков 1980-х на сегодняшних подиумах Арнольд отмечает «расстегнутые рубашки оверсайз в сочетании с аксессуарами от Jacquemus и Ami, и китчевые цветные рубашки с яркими принтами).

Шараф Тажер, креативный директор сверхмодного бренда Casablanca, рубашки которого известны пастельными тонами и бросающимися в глаза паттернами, тоже большой поклонник 1980-х. «Это была эра популярности Вивьен Вествуд, эра Kenzo, Versace. Прекрасный период для Hermes и Chanel. И к тому же эпоха, когда высокая мода попала на прилавки. Мир моды стал доступнее и веселее. Лично меня очень вдохновляют цвета того времени».

У Криса Хьюза на этот счет есть своя теория. «В 1980-е случился беспрецедентный взрыв творчества, такого не было ни до, ни после, – говорит он. – Как будто кто-то взорвал над миром огромную бомбу, начиненную блестками. В 1990-е поп-культуру начали паковать, как продукт, ее всегда сначала тестировали – люди, вложившие огромные деньги в певца или в фильм, не хотели рисковать своими инвестициями. Мы до сих пор не рискуем. А в 1980-е творцы выбрасывали на рынок все, что хотели, а мы, потребители, решали, что войдет в канон поп-культуры. Это было волшебное десятилетие».

Разумеется, Хьюз пристрастен. Он автор книги «Чему поп-культура 1980-х может научить современного работника: неожиданные уроки 10 великих фильмов 1980-х, воспитавших целое поколение» и ее продолжения «Чему поп-культура 1980-х может научить современного работника: 10 еще более легендарных фильмов плюс еще более крутые уроки». Он закачивает электронные письма фразой: «Улетно!». Он уже придумал имена двум собакам, которых планирует забрать из приюта: одну будут звать Феррис, другую Бьюллер. Но надо сказать, что он действительно верит в то, что говорит.

«Приведу пример. Я ходил в магазин за едой, на мне была футболка "Клуб "Завтрак". Я слышал, что молодежи нравится Джон Хьюз, но не ожидал, что девушка на кассе вдруг скажет: "О боже, обожаю этот фильм, и все мои друзья тоже его любят". Я спросил: "Сколько тебе лет?" И она ответила: "15".

Хьюз объяснил ей, что в год выхода «Клуба "Завтрак" ему самому было 15. Как этот фильм может нравиться подросткам из совсем другой эпохи?

Девушка объяснила: «Потому что там герои настоящие. Они – это мы. У них такие же проблемы с родителями, как у нас, в современных фильмах такое не показывают. В новых фильмах про школу все делают пластические операции и гоняют на машинах за сто тысяч долларов. В "Клубе "Завтрак" герои взяты из жизни. Они не идеальные – поэтому фильм так здорово смотреть".

Хьюз настолько верит в 1980-е, что читает на деловых конференциях лекции на примерах из фильмов той эпохи: «Как "Балбесы" показывают, что человек, на которого меньше всего обращают внимание, может оказаться как раз тем, кто успешно решит проблему».

Вероятно, это была увлекательная конференция. Но разве то же самое нельзя было бы провернуть с фильмами 1990-х?

«Да, абсолютно, – говорит Хьюз. – Из 1990-х можно сделать две-три книги. Но, по моим ощущениям, в 1980-х материала на 10-12 книг. Взрыв творческой энергии привел к появлению множества великих фильмов».

Хьюз оговаривается: в его следующей книге будет один фильм, снятый в 1990-е. «Но все думают, что сценарий был написан в 1980-е», – уточняет он.