Свят-свят-свят: «Новый папа» Паоло Соррентино обязательно попадет в рай для сериалов
Богато декорированная импровизированная палата. Папа римский Пий XIII, он же Ленни Беллардо (Джуд Лоу), в коме. Обнаженный, неприлично красивый, накрытый будто бы фиговым листом, он лежит, подключенный к аппарату ИВЛ. Монахиня, омывающая его тело, как у Аполлона, не выдерживает, ложится рядом и, кажется, тихо мастурбирует.
Келья. Сестры готовятся ко сну. В минуту непослушания послушницы просыпаются и извиваются полуголые вокруг гигантского неонового мигающего креста под хаус-трек Good Time Girl.
Как несложно заметить по описанию первых минут, «Новый папа» — это кино по-прежнему весьма провокационное, особенно в отношении столь фундаментальной и консервативной институции, как святая католическая церковь.
В финале первого сезона — «Молодом папе» — Ленни Беллардо, новоизбранный неподобающе юный глава крупнейшей церкви планеты, добившийся своих целей, поборовший ересь и сомнение, настоящий новый святой, впал в кому во время триумфальной пасхальной проповеди. В «Новом папе» Пий XIII на время покинул свою паству, и в опустевшем мире, остановленном богически красивым героем Джуда Лоу, чьего второго пришествия зрители будут ждать почти как камбэка Христа, на арену выходят серые кардиналы, пусть и одетые в красное.
Почти три четверти сериала Соррентино посвящает житиям несвятых святых, которые окружали Пия XIII в первом сезоне, — кардинала Войелло (Сильвио Орландо), священников-геев Ассенте (Маурицио Ломбарди) и Гутьерреса (Хавьер Камара), ватиканского директора по маркетингу Софии (дьяволица Сесиль де Франс выложит весь свой природный эротизм уже во втором эпизоде). И конечно, разнообразных лжепророков, включая нового героя, сэра Джона Брэннокса (возможно, важнейшая роль Джона Малковича, во всяком случае, самая большая по хронометражу в его карьере), претендующих на пустующий трон в том числе из стремления защитить от неожиданных посягательств родную церковь.
Актуальность этой побочной сюжетной линии конкретно в начале 2020 года, на момент выхода сезона, Соррентино предугадать не мог, хотя, кажется, предчувствовал: важной частью второго сезона становится столкновение старого и нового мира, выраженное в разгоревшемся конфликте двух авраамических религий, христианства и ислама, представители которого грозят католической церкви терактами и газаватом, священной войной.
Другим же мотивом «Нового папы», центральным, становится секс во всех его греховных проявлениях. Ленни Беллардо всегда был очень привлекателен, это было побочной темой первого сезона, но теперь выяснилось, что это была едва ли не главная мотивация его паствы для того, чтобы следовать за ним. Вообще Соррентино, показывая нам в удивительно метафорических откровенных сценах героев и героинь, отринувших всякие догматические самоограничения, ушедших вразнос без надзора с небес, рассуждает о сонаправленности плотских утех и стремления к познанию высшей силы: фактически это потребность совокупиться с Богом, слиться с ним в райском светлейшем экстазе, особенно если бог — Джуд Лоу, к 47 годам окончательно обретший внешность солидного Господа для солидных господ. Он полсезона мелькает в качестве привидения, святого духа, аккуратно и сюрреалистично наставляющего персонажей на путь истинный.
Безбожный мир Соррентино решил показывать эклектично: у каждой серии свой ритм и даже жанровая стилизация, в основном, конечно, иронически-пародийного толка. Одна серия блестяще стилизована под странную политическую комедию; другая — под туманную типично английскую драму о секретах родовых поместий; третья — под экзистенциальную притчу о (не)возможности принятия смерти ближнего своего как божественной благодати; и так далее. Соррентино отчасти подтрунивает над собственной высокопарностью — вполне, впрочем, намеренной — в «Молодом папе», но и от своего проповеднического пути не отступает: к финалу, как ожидается, духовное начало победит мирское и сериал вернется к изучению высших материй. Единственное, что омрачает эту благостную картину: по первым сериям может показаться, что режиссер мельчит, слишком торопится закончить начатое, ему словно не хватает некой праведной задумчивости, присущей первому сезону. Хочется лишь вскинуть руки и помолиться, чтобы это мимолетное впечатление ушло, как дьявольское наваждение.
В «Молодом папе» Соррентино говорил о современной религии, которая превратилась в корпорацию по торговле надеждой на загробную жизнь, и о вере, что обесценивается быстрее, чем российский рубль. Режиссер показывал нам патриарха, восставшего против собственной либеральной паствы ради правильного служения своему прямому руководителю, но сомневающегося. К концу сезона Соррентино давал понять, что Беллардо и вправду нью-святой, чудотворец, материализация неведомой божественной воли.
«Новый папа» — это очередной, но финализирующий сериал в жанре постправды; это киномечта о вселенной, которая погрязла во грехе, но в итоге покаялась и перевоспиталась; это экранизация вечного и нынче обостренного желания отыскать в окружающем, обступающем, темнеющем мире что-то светлое, святое и настоящее. И к финалу «Нового папы» хочется надеяться, что это самое хорошее вместе с героем Джуда Лоу во плоти, а не в бестелесном виде вернется на нашу грешную землю. Человечеству даже в такие смутные времена, как сегодняшние, нужно все же во что-то верить, пусть даже это лишь вера в хеппи-энд потрясающего телесериала.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: