7 классических американских ситкомов: от черно-белой «Я люблю Люси» до «Сайнфелда» и «Няни»

Первоначально ситком вырос из радиопостановок (кстати, о временах, когда радио было везде, а телевидение еще не приобрело популярность, Вуди Аллен снял замечательный фильм «Дни радио»), но в конце 1940-х и начале 1950-х перекочевал на ТВ. Де-юре жанр придумали не в США, а в Великобритании: «Прогресс Пинрайта» (Pinwright's Progress) — первый сериал, который, согласно историкам телевидения, можно считать ситкомом, — начали показывать на Би-би-си в 1946 году (в сети найти не удается).

Однако серьезное развитие ситком получил в основном в США, где в начале 1950-х зарождается сцена стендап-комедии, а на телевидении появляются комедийные поздневечерние шоу в прямом эфире, фактически — театральные постановки, разыгрываемые на манер тех же ситкомов прошлых лет — перед камерой и живым зрителем, активно реагирующим на происходящее.

Впрочем, и смех с аплодисментами на заднем плане не являются однозначным признаком ситкома. Использовать записанные заранее реакции аудитории начинают в 1950 году в ныне безвестном сериале «Шоу Хэнка Маккуна», посвященном будням телекомика, игравшего самого себя. Закадровый смех и аплодисменты (в честь звукорежиссера Чарльза Дугласа, изобретателя этого ныне кажущегося странным явления в озвучке, называемого «закадровым смехом Дугласа») начали исчезать из сериалов только в 1980-е.

Ситкомы отличают постоянный состав персонажей и место действия, проще говоря, одни и те же герои снимаются примерно в одних и тех же декорациях. Понятно, что это часто применяется для удешевления производства: для каждой серии не нужно (хотя не воспрещается) строить новые павильоны и искать новых артистов, и задача впечатлять зрителя новизной ложится на сценаристов и на постоянный актерский состав. Ситком становится по-настоящему успешным, когда зритель привыкает к героям, как к реальным людям в своей жизни.

Характеры персонажей в ситкоме обычно живописуют мизантропический афоризм «люди никогда не меняются»: злой батя останется злым батей на протяжении многих сезонов, его истеричная жена сохранит нервический склад ума. В 20 с небольшим минут умещается и завязка, и кульминация, и ничего (обычно) не меняющая развязка: крайне редко отдельный эпизод имеет собственное значение в рамках неторопливо развивающегося глобального сюжета, который часто построен вокруг жизни семьи — чтобы зацепить всех, кто собрался вечером рядом с единственным телевизором в домохозяйстве.

Для Америки ситкомы стали хорошим способом развить общественное мнение и раздвинуть границы допустимого на малом экране. Например, в легендарном «Шоу Косби» чернокожая семья главных героев впервые не оказывается бедной, как велит общеамериканский расистский стереотип, а принадлежит к классу очень даже выше среднего. Сериал стал популярным и породил немало эпигонов.

Таким образом, развиваясь, ситкомы из аккуратного, предсказуемого, казалось бы, низкого жанра — простого, короткого, предположительно смешного смотрилова — эволюционировали в нечто большее и привели к появлению таких шедевров современного телевидения, как «Симпсоны» (которые давно вышли за пределы комедийного мультсериала и доросли до статуса транснационального культурного феномена), и сделали возможной «Американскую семейку», которая едва ли не первой на эфирном телевидении показала гей-семью с детьми.

Мы выбрали семь классических американских ситкомов, вышедших с 1950-х по наши дни, по которым можно изучать историю американского телевидения и понять, почему телевидение сегодня выглядит именно так, как оно выглядит.

Сериал про совместную жизнь двух артистов стал первым ситкомом в истории американского телевидения, выбившимся в лидеры рейтингов телесмотрения. Когда в 2015 году по CBS показали два цветных (раскрашенных) эпизода «Я люблю Люси», то их посмотрело в два раза больше людей, чем финал «Безумцев», который шел в тот же вечер по другому каналу.

«Я люблю Люси» был новаторским по многим причинам. Во-первых, актеры, сыгравшие главные роли — Люсиль Болл и Деси Арнас, — состояли в межэтническом смешанном браке в реальной жизни (кстати, Арнас говорил по-английски с заметным акцентом, над чем по сюжету регулярно потешалась Люси), из-за чего сериал поначалу не хотели пускать в производство. Во-вторых, в «Я люблю Люси» была показана одна из первых экранных беременностей на американском ТВ, причем без всяких накладных животов (Люсиль Болл и правда забеременела, и это вписали в сюжет сериала), хотя в ту пору актерам даже не разрешали говорить слово «беременная» — они использовали синонимы вроде «вынашивать». Эпизод, в котором показали роды, смотрело на 15 миллионов больше зрителей, чем инаугурацию президента США Дуайта Эйзенхауэра, показанную днем ранее. Болл родила в день премьеры серии — забавно, что главным спонсором сериала была табачная компания «Филип Моррис».

Уже в 1950-е заметно стремление авторов ситкомов показать на экранах как можно больше настоящей жизни. С тех пор, наверное, ни в одном сериале не видно было столь тесного сплетения реальной жизни и выдуманной, ситкома и реалити-шоу. Именно поэтому «Я люблю Люси» получил пять премий «Эмми» и до сих пор является одним из известнейших ситкомов в истории.

«Новобрачные» (The Honeymooners, 1955–1956). Несмотря на недолгое время в эфире, ситком о послевоенной жизни рабочих семей водителя автобуса и ассенизатора (один из первых шагов ситкома к тому, чтобы репрезентировать на телевидении все страты американского общества) остался и иногда цитируется в массовой культуре благодаря хлестким фразочкам, которые произносили герои.

«МЭШ» — чуть ли не единственная франшиза в истории, выросшая из фильма — «Военно-полевого госпиталя» Роберта Олтмена, который в 1970 году получил «Золотую пальмовую ветвь» Каннского фестиваля.

Трагикомедийность оригинала сохранили и в сериале. В сюжете о жизни мобильного военного хирургического комплекса и его саркастичных врачей-алкоголиков, позволяющих себе любые слабости, лишь бы расслабиться и отвлечься от опасной работы, за видимой легкостью изложения и черным юмором о сексе и алкоголизме скрывается вечный посттравматический синдром тех, кому довелось побывать на войне, — общая боль сразу многих поколений американцев, сначала тех, кто жил во время Второй мировой, потом тех, кто воевал в Корее, во Вьетнаме и Ираке.

Настоящие врачи, служившие во Вьетнаме, хоть и критиковали ситком за гротескность, в то же время отмечали вдумчивость, с которой он пародирует реальную жизнь. Циничный стиль повествования «МЭШ» потом перекочевал, например, в сугубо драматический сериал «Доктор Хаус», в немалой степени вдохновленный «Военно-полевым госпиталем», и также в «Клинику», в которой герои столь же смело размышляют на темы жизни и смерти. До сих пор финал «МЭШ» остается самым популярным эпизодом в истории американского телевидения: его в прямом эфире посмотрели больше 121 миллиона человек — куда там «Игре престолов».

Важной, если не важнейшей частью американской концепции diversity является репрезентация на больших и малых экранах афроамериканского населения. И в этом контексте телевидение навсегда изменило «Шоу Косби» — ситком о жизни одной непутевой семейки, названный по фамилии исполнителя главной роли Билла Косби. Нюанс в том, что семья эта — афроамериканская и притом обеспеченная.

Инновационным «Шоу Косби» сделало именно то, что сериал не зацикливался на цвете кожи героев, а темы, которые они обсуждали, были знакомы всем американцам — и темнокожим, и белым (хотя, безусловно, персонажи не забывали о собственных корнях и наследии).

Американские исследователи (в книгах «Перспективы черной поп-культуры» и «Иконы черной Америки: Ломая барьеры и пересекая границы») пишут, что возглавить рейтинги и удерживать NBC на первом месте в списке самых популярных каналов «Шоу Косби» помогла именно универсальность проблем, которые приходилось решать семье Хакстейблов, — например, ранняя беременность дочери или дислексия сына — хотя Клифф Хакстейбл мог запросто быть водителем лимузина, и тогда это был бы сериал о жизни бедных.

Кстати, во многом благодаря «Шоу Косби» на NBC стали выходить другие сериалы с темнокожими героями, в том числе «Принц из Беверли-Хиллз», который прославил Уилла Смита.

Популярность «Шоу Косби» не помогла Биллу Косби — любимому в прошлом комику, прозванному за уютность его образа «американским папой», — спастись от скандала, когда его обвинили в изнасиловании. Косби — один из первых голливудских харассеров, осужденных законом и обществом на волне популярности движения #MeToo. С 2018 года он сидит в тюрьме.

«Розанна» — любимый сериал правых американцев, в том числе Дональда Трампа, который в 2018 году лично поздравлял шоураннеров с удачным перезапуском и высокими рейтингами. Однако сериал, вышедший на экраны спустя 20 лет с невероятными рейтингами, закрылся быстро и бесславно из-за расистского твита, который явно по глупости опубликовала Розанна Барр, исполнительница главной роли. Эта история наглядно демонстрирует взлет и падение правой идеи в Америке за время трамповского президентского срока.

Впрочем, расистский твит был вполне в духе главной героини сериала, которую тоже зовут Розанна. Она настоящий матриарх в своем семействе синих воротничков, которое перебивается от одной получки до другой, чтобы свести концы с концами. Сериалы с работающими материями в главных героях выходили и до «Розанны», но в них женщина всегда была приложением к отцу семейства. «Розанна» убила этот стереотип окончательно. Кроме того, именно это шоу одним из первых праймтаймовых эфирных сериалов стало активно говорить об однополой любви и показало персонажей-геев — в восьмом сезоне бывший босс Розанны женится на своем партнере, а в девятом мать протагонистки совершает каминг-аут. Кстати, на этих сюжетах настояла сама Барр. А причина проста: брат и сестра актрисы относятся к ЛГБТ-сообществу. Всего «Розанна» получила четыре премии «Эмми».

Ситком о нью-йоркской жизни стендап-комика Джерри Сайнфелда (его играет собственно стендап-комик Джерри Сайнфелд) и его вымышленных друзей окончательно доводит классическую ситуационную комедию до полного, кромешного абсурда, концентрация которого настолько велика, что иногда впору классифицировать происходящее как экзистенциальную драму (например, у одного из героев, классического антагониста-лузера Джорджа Костанзы, умирает жена из-за отравления ядом, который был в дешевых свадебных открытках).

Это один из первых «ситкомов ни о чем»: в жизни Джерри и его окружения толком ничего не происходит, они ходят на работу, с кем-то встречаются и расстаются, а также непрерывно все это друг с другом обсуждают. Из такой, казалось бы, пустословной концепции позже выросли всеми любимые «Друзья» (простите за святотатство, но если сегодня сравнивать их с «Сайнфелдом», то быстро становится очевидно, в чью пользу это сравнение), «Как я встретил вашу маму» и другие. Сегодня, кстати, Джерри Сайнфелд не ушел на покой, а делает для Netflix стендап-спешлы и еще ток-шоу «Комики за рулем в поисках кофе».

Универсальность и понятность ситкомов позволяет их легко экспортировать и адаптировать под зарубежные рынки, и в этом смысле «Няня» — самый удачный и типичный пример ситуационной комедии. Забавно сегодня сравнивать американскую «Няню» и российскую «Мою прекрасную няню». На первый взгляд, одно и то же, даже мелодия на заставке и сюжет пилота похожи. Но дьявол в деталях: в американском варианте героиня Фрэн Дрешер, выходец из еврейской семьи, постоянно употребляющая в речи словечки типа «цацки» и «шикса», попадает в дом к бродвейскому продюсеру, живущему как британский аристократ. Слишком много неочевидных этнокультурных несовпадений.

В российском же варианте все куда очевиднее: этническая украинка Виктория Прутковская находится на службе у прикультуренного олигарха-продюсера, пытающегося воссоздать у себя дома атмосферу высшего света, в результате чего невольно пародирующего и русскую олигархию, и богему. Короче, в «Моей прекрасной няне» куда яснее становится социальный комментарий, возможно даже не заложенный туда авторами, но тем не менее проросший самостоятельно, как сорняк.

«Няню» посмотреть по подписке Amazon Prime.

«Все любят Раймонда» (Everybody Loves Raymond, 1996–2005), сериал, превратившийся у нас в «Ворониных», очередная семейная история, в которой важно сожительство в соседних квартирах представителей трех разных поколений. Отсюда тема про отцов и детей, из которой вырастает подлинная драма кормильца семьи, вынужденного возвращаться домой, где непрерывно орут друг на друга его домочадцы.

Кстати, о том, как шоураннер оригинального сериала Филип Розенталь приезжал в Россию и в ужасе пытался помочь запуску того проекта, который позже станет известен как «Воронины», снята замечательная документалка «Экспорт Раймонда».

«Женаты... с детьми» (Married... With children, 1987–1997), фестиваль тотального семейного и личного несчастья. «Счастливы вместе» в целом похожи на оригинал, хотя к последним сезонам русская версия стала куда фантасмагоричнее. Зато Эд О’Нил (любителям ситкомов артист должен быть знаком по роли патриарха в «Американской семейке») кажется куда более органичным в главной сатирической роли лентяя, гада и женоненавистника, чем Виктор Логинов.

«Умерь свой энтузиазм», почти целиком сымпровизированный, рассказывает о почти настоящей жизни Ларри Дэвида — создателя уже упоминавшегося «Сайнфелда», который играет сам себя.

Это так называемая комедия дискомфорта (cringe comedy): сериал не то чтобы смешит, а скорее вызывает чувство тотальной неловкости из-за нелепости и чудовищности житейских ситуаций, в которые попадает главный герой. «Умерь свой энтузиазм» даже породил мем, где в конце к видео с разного рода абсурдностями приклеивают титры Directed by Robert B. Weide (Роберт Б. Уайди прославился в первую очередь как режиссер сериала «Умерь свой энтузиазм»), с характерной музыкой.

Также из этого ситкома выросли телепроекты Луи Си Кея, тоже скорее не веселые, а депрессивные («Луи», «Хорас и Пит»).

Посмотреть сериал, начиная с третьего сезона, можно на «Амедиатеке».

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Что такое «экзистенциальные комедии» и почему их нужно смотреть всем, кто (хотя бы иногда) задумывается о смысле жизни