«Оленья кожа» — французский фильм о мужчине, влюбленном в свою кожаную куртку. Мы поговорили с исполнителем главной роли Жаном Дюжарденом

«Оленья кожа» была представлена в рамках двухнедельника режиссеров на Каннском кинофестивале в мае. Фильм рассказывает об одержимости одеждой и зависимости от материальных предметов (вы должны были в этот момент подумать о своем телефоне).

По сюжету главный герой по имени Жорж (Жан Дюжарден) покупает куртку своей мечты из натуральной оленьей кожи — светло-коричневую, слегка поношенную, с бахромой — и отдает за нее баснословные €7,5 тысячи. К ней в придачу идет старенькая цифровая камера, на которую Жорж начинает снимать моменты своей жизни и воображает себя режиссером независимого кино (с потерявшимися где-то в Сибири спонсорами). Жорж только что развелся и хочет начать жизнь с новой страницы.

Но что-то идет не так. Жорж впадает в тотальную зависимость от куртки, которая требует от него уничтожить все другие куртки в мире и заставляет его совершать преступления.

Правила жизни поговорил с исполнителем главной роли, актером Жаном Дюжарденом, о специфике жанрового кино, работе с Кантеном Дюпье и пагубных зависимостях.

Что привлекло вас в работе с Кантеном Дюпье?

Кантен, по сути, заманил меня. Он это умеет: при общении с ним вы чувствуете, что вам хочется его радовать. Мне приглянулась его энергия, его стремление делать кино здесь и сейчас. Мало кто из режиссеров излучает такую же уверенность. С ним не страшно сниматься даже в самых безумных сценах. Остается только расслабиться, забыть свое самомнение и поставить себя на службу его воображению.

Что нужно, чтобы сыграть такого персонажа, как Жорж?

Забыть о сценарии. Фильм о безумии не может быть набором отточенных сцен. Точнее, в американском кино так умеют, но это не манера Кантена. Главный ключ к успеху — понимать своего героя. Я вижу в Жорже одиночество, желание начать все по новой. Он бросает все. Кто об этом не мечтал? Он обычный человек, как и все мы. Именно обычного человека я и пытался изобразить на экране — небольшими жестами, взглядами показывая его приземленность.

Как бы вы описали манеру работы Дюпье?

Мне очень нравится его, как он сам говорит, «непрофессиональный» подход. Он снимает фильмы максимально быстро и спонтанно. Мне это близко. У Кантена есть важное сходство с Мишелем Хазанавичусом (французский режиссер, лауреат «Оскара» за фильм «Артист». — Правила жизни) — умение работать с пустотой. Им нравится снимать долгие сцены, в которых вроде бы нечего играть. Они позволяют персонажам и актерам существовать в мире фильма, реагируют на происходящее. Некоторых актеров это расшатывает, но не меня.

Именно в такие пограничные моменты некоего трепетания смешиваются комедия и драма. Например, в сценах, где Жорж требует денег или не может заплатить. Кантен тратит время, чтобы создать ощущение неловкости, позволить сомнениям проявиться. Станет ли Жорж жестоким? Начнет ли плакать? Смеяться? Вы никогда не знаете, что произойдет. Эти маленькие смерти, маленькие пытки временем заставляют меня кричать от смеха.

Это ваш первый жанровый фильм и ваша первая роль серийного убийцы...

Да, и для меня это взрыв эмоций! Я уже играл пограничного персонажа в «Инкассаторе» (Николас Бухриф, 2003), но это не сравнится с опытом, который подарил мне Кантен. Я давно хотел зайти на эту территорию. Безумия, одержимости... Мне нравится, как фильм скатывается из социально приемлемого повествования в область чего-то совершенно ужасного и странного. Я много думал о Патрике Девэре в «Черной серии» Алена Корно (1979 год). Пейзажи, Франция, скука... Кантен перенес атмосферу этого фильма, но добавил в нее много личного, интимного.

Помимо Адель Энель (актриса, сыгравшая роль барменши, с которой знакомится главный герой. — Правила жизни) вашим главным партнером была сама куртка. Как играть, когда одежда тоже персонаж?

Я примерил семь курток. Ту, что в итоге появляется в фильме, одной из первых. Надев ее, я сразу почувствовал какую-то химию. Хотя такие куртки сейчас почти никто не носит, это за пределами хорошего вкуса и здравого смысла. Я не чувствовал себя нелепо в этой куртке, — просто иначе. Может быть, мне не следует это говорить, но я, как и Жорж, увлечен одеждой и обувью. Особенно обувью. Я покупаю немало ботинок, но редко их ношу. Замшевые сапоги, которые носит мой герой, на самом деле мои. Так что и с курткой мы быстро поладили. Мне говорили, будто эта роль создана для меня, но мне кажется, что с курткой попадание еще точнее. Не знаю, согласится ли с этим Кантен, но у меня было такое чувство, когда я смотрел фильм.

Кстати, Кантен — гений монтажа. Когда снимаешься у него, никогда не знаешь, каким выйдет фильм. На съемочной площадке сцена может показаться тебе забавной и смешной, а в руках Кантена повествование внезапно становится тревожным, странным, трагическим. Он находит идеальный ритм для каждой сцены и идеальный их порядок. Под его ножницами головоломка дублей внезапно обретает форму. Немногие кинематографисты обладают таким мастерством.