До свидания

А сказать я хочу только одно: братцы, сотруднички мои ненаглядные, я вас ужасно люблю. Все эти последние дни были страшно трогательными. И наша общая милейшая съемка в гриме, в конце которой фотограф Ксения Плотникова, не успев отмыть макияж, родила мальчика Федю. И последняя траурная редколлегия в гробовой тишине. И этот дурацкий ролик с Евстигнеевым на сайте.

Я смотрю на бесконечную полку с семьюдесятью номерами Правила жизни, которая, даже за вычетом рекламы, своей длиной сделала бы честь любому, самому графоманскому классику, и думаю: что это было, в чем смысл? И если зачехлить всякий глупый пафос, то смысл, конечно, только в том, что это было ужасно весело.

Вот фоторедактор Катя Фур­цева сбивает цену за фотографию с 5000 евро до нуля, пообещав за это прислать иностранному фотографу коробку с советскими значками и солдатиками. Вот музыкант Леонид Федоров посреди августовской ночи на сцене под открытым небом дает для двадцати зрителей концерт такой эмоциональной силы и искренности (и громкости), что администрация Пушкиногорского заповедника в полном составе и дезабилье выбегает из своих заповедных светелок. Вот участник выездной редакции Митя Борисов спрашивает у сотрудницы знаменитой пушкиногорской гостиницы «Дружба», в каком номере останавливался Довлатов, а она листает журнал регистрации и отвечает: «Вы знаете, он, кажется, уже съехал». Продюсер Катя Каган без аккредитации и без журналистского удостоверения прорывается через шесть кордонов охраны и с помощью обаяния и прямого обмана, и не зная ни слова по-испански, все-таки хватает за пуговицу президента Венесуэлы Уго Чавеса и добивается согласия на интервью. Продюсер Лена Шестакова посреди ночи в ледяной воде подмосковного озера в одиночку вкапывает в илистое дно стремянку, поскольку на рассвете ей предстоит снять очередную блажь главного редактора и арт-директора: девушку, «идущую по воде». Издатель Правила жизни Олег Дьяченко пытается объяснить руководству самого известного в мире ювелирного дома, почему их рекламная полоса была талантливо размещена в огромной статье про использование детского рабского труда при нелегальной добыче алмазов. Тончайший и сверх-интеллигентный филолог Филипп Дзядко с риском для жизни находит общий язык («ты, бля, падла, че щас сказал?») с людьми, проведшими 20 последних лет в местах лишения свободы. Редактор русского Правила жизни выпускник Кембриджа Оливер Кэролл на неандертальском русском объясняет членам редакции основы морали: «Размер шнурок вашего крокодила не мешает вам быть человеком». Редактор Мика Голубовский, которому на протяжении нескольких лет не удается напечатать в журнале самое длинное слово в мире (название какого-то белка, состоящее из названий тысяч аминокислот — 189 919 букв), в течение шести часов сидит перед видеокамерой и зачитывает это слово вслух для сайта pravilamag.ru (скоро можно будет полюбоваться). Дизайнер Дима Барбанель на обложке второго номера пересаживает Джорджу Клуни часть головы Брюса Уиллиса («Филь, понимаешь, скадрировано мимо, лобешника не хватает»). Фэшн-директор Катя Павелко навсегда вводит в оборот редакции понятие «селебрять 48-го размера», поскольку знаменитости других размеров плохо поддаются переодеванию во время съемок. Обалдевший от двадцатичетырехчасовой сдачи номера дизайнер Вячеслав Житников в пять утра играет в редакции мелодию из «Шерлока Холмса» на встроенном в айфон пианино... Миша Ратгауз, Даша Тролле, Макс Никаноров, Катя Царева, Лена Егерева, Сережа Кривохарченко, Маруся Севастьянова, Миша фон Шлиппе, Наташа Васильева, Митя Ткачев, Миша Казиник — не буду переписывать весь мастхэд за последние семь лет, — я провел с вами столько времени и столько всего пережил, что по-хорошему обязан на всех вас жениться. Я вас всех ужасно люблю.

Поначалу я хотел было начать это письмо с цитаты из моего любимого фильма Nobody’s Fool: «Вот я умру, и вы узнаете, как в наше время сложно найти одноногого адвоката, у которого всегда хорошее настроение». Но только это не правда. Кругом полно адвокатов с двумя ногами, да и я не умер, а просто похромал в другую сторону. Так что давайте говорить «бодры» — бодрее, а «веселы» — веселее. Жизнь продолжается.