Карантинный спорт, опыт редакции: как в Подмосковье прошла гонка крейсерских парусных яхт

Так мог бы начаться этот репортаж, если бы я писала его в любой другой момент. Но в 2020-м реальность такова, что мы находимся на Кубке крейсерских яхт на Пестовском водохранилище в Московской области, небо затянуто тяжелыми облаками, а яхтсмены прячутся где-то под слоями теплой одежды.

Соревнования проходят в два дня, в них участвуют более 50 яхт, которые разделили на шесть групп в соответствии с классом.

Яхта «Авось», на которой ходила наша команда (два опытных спортсмена и четверо начинающих), относится к классу «минитонник», в нем выступало еще восемь экипажей. Наш инструктор и капитан Олег Витольдович Смирнов рассказал, что яхты этого класса считаются семейными и обычно на регату их приходит немного.

От места стоянки «Авося» до места проведения регаты — около двух часов пути по воде. По пути капитан провел для нас инструктаж: в гонке крайне важно то, как яхта стартует, от этого зависит дальнейший результат. Видимо, поэтому именно на старте иногда случаются разные спорные инциденты, а порой и столкновения: спортсмены спешат занять наиболее выгодное положение и вырваться вперед с самого начала. Времени на раскачку нет: стартовать нужно в течение пяти минут с момента объявления старта, иначе яхта не будет участвовать в зачете.

Судьи объявляют старт, и начинается борьба: яхты должны обойти знаки (буйки), расставленные по акватории специально для гонки. И конечно, должны справиться с этим быстрее соперников.

И тут начинающих яхтсменов ждет сюрприз: то, что вы видите знак прямо по курсу, вовсе не означает, что вы можете просто нацелиться на него и идти по прямой. В этой гонке яхта стартует против ветра, поэтому в таком положении она будет, скорее, постепенно сползать назад, но точно не продвинется к финишу.

Капитан заранее предупредил нас, что на первом отрезке нас ждет лавировка — к первому буйку мы будем двигаться зигзагами, чтобы идти наиболее выгодным в плане скорости курсом, но при этом двигаться в нужном направлении.

Мы стартуем, и в заднюю часть яхты начинает немного заливаться вода. «Марина, Саша — на нос!» — капитан отправил нас на переднюю часть лодки, чтобы разгрузить корму. После того как экипаж распределили равномерно, вода больше не заливалась.

Мы начинаем лавировать: яхта попеременно поворачивается то одним, то другим бортом к ветру (это называется «смена галса»), и каждый такой маневр осуществляется через поворот и переход парусов на другую сторону.

«Приготовиться к повороту!» — командует Владимир Казаков, еще один инструктор, опытный гонщик и наш рулевой. Это значит, что каждый участник команды должен занять свое место: кто-то должен следить за шкотами (веревки, которые регулируют натяжение парусов), а тот, кто сидит на носу, должен максимально прижаться к лодке. Между собой мы стали называть это «принять позу фараона или Ленина». И все равно парус пройдет буквально в нескольких сантиметрах над ним, так что переждать поворот на носу яхты, даже лежа, задача непростая.

Я почему-то не успела нормально ухватиться за неподвижную часть лодки и в момент поворота стала быстро съезжать к леерам (тросы-ограждения), пытаясь нащупать хоть какую-то опору. Но меня вовремя схватил за руку Саша, который тоже сидел на носу. Очень кстати: мне не хотелось становиться тем, на ком отрабатывали бы спасение человека, оказавшегося за бортом.

Мы сделали поворот, и яхта начала сильно крениться в сторону поворота. «Откренить!» — командует капитан. Экипаж должен быстро переместиться на тот борт, который пошел вверх, чтобы выровнять положение судна. Причем сидеть надо, в идеале свесив ноги за борт. Если одежда и обувь у яхтсмена неподходящая, то проходить ему всю гонку с мокрыми ногами.

В какой-то момент, когда мы вот так сидели, свесив ноги, пришел внезапный порыв ветра и лодка накренилась в противоположную сторону. Мы все оказались к воде ближе, чем рассчитывали, а лодка чуть не легла на бок. Но все обошлось.

Мы успешно обогнули первый знак, и теперь нам надо было быстро поставить другой парус — генакер — и убрать стаксель (один из двух парусов, которые были с нами с самого начала регаты).

«Генуя пошла, ну!» — капитан недоволен тем, что мы медленно убираем стаксель. Мы стараемся соображать и действовать быстрее, но это выходит не всегда.

Итак, мы справились с уборкой стакселя и принялись за генакер (как правило, очень красивый и яркий парус, который выступает за пределы яхты).

«Подберите генакерфал!» — скомандовал капитан, что в переводе означает: «Подтяните веревку, которая отвечает вон за тот красивый парус, который мы сейчас будем демонстрировать нашим противникам». И мы подобрали. Да так, что теперь конец троса, который должен был цепляться за генакер, неприкаянно болтался где-то на верхушке 10-метровой мачты.

Кажется, капитан снова нами недоволен. «Придется за ним лезть, как мы теперь будем ставить генакер?» — поинтересовался у нас Олег Витольдович. Выход придумал Владимир: теперь у нас будет один трос на два паруса, которые мы будем ставить попеременно. Неудобно, долго, но это хотя бы какое-то решение проблемы.

Мы успешно обогнули знак, теперь нужно убрать наш красивый генакер и вернуть на место строгий выдержанный стаксель.

«Вира! Вира! ("вверх" на лексиконе моряков. — Правила жизни)» — команды капитана быстро возвращают на землю (точнее, на яхту) и заставляют оторваться от созерцания генакера.

Парус поставлен, мы идем к следующему знаку и видим, как у соседней яхты перекрутило парус и она сильно потеряла ход.

«Какая глубина? Здесь мель, кто-то один постоянно должен следить за этим», — говорит Владимир.

Смотрю на приборы: 1,5 метра, 1,4, 1,2...

«0,2, почти сели!» — говорю я.

«Ничего, нормально», — отвечает Владимир.

И действительно, значение опускается до нуля, а яхта продолжает движение.

«Все-таки задели, — говорит Владимир, — ну ничего, переместитесь все на один борт — так мы уменьшим осадку».

Это помогает, и мы благополучно выбираемся с мели. А вот яхте, которая шла за нами, повезло меньше: она застряла.

Мы успешно завершаем первый круг и идем на второй.

Почти сразу после того, как мы пересекли линию старта, нам наперерез отправилась другая яхта. Я мысленно приготовилась к столкновению.

«Правый галс! Правый галс!» — громко крикнул Владимир.

Другая лодка отвернула в сторону и пропустила нас. По правилам, та яхта, что идет правым галсом (та, которой ветер дует в правый борт), имеет преимущество.

«Если мы что-то нарушили: допустили столкновение, наехали на буй, мы можем оправдаться, если согласны с тем, что неправы. Либо можем не оправдываться, и тогда разбор будет на берегу. Если считаем, что нарушили, то оправдание заключается в одном или двух поворотах», — объясняет капитан Смирнов.

«То есть подрезать никого нельзя?» — спросили мы.

«Можно и нужно. Но по правилам», — объяснил капитан.

Впереди уже показался первый знак, который нам надо было обогнуть, когда Владимир сказал, что «не вырезается»: ветер не позволяет дойти до нужной точки без лавировки.

В этот момент капитан, который был на носу, максимально опустился вниз, чтобы не создавать завихрений, а Владимир сказал всем, что с этого момента по яхте ходим как котята — с той же целью и чтобы не раскачивать лодку. И произошло чудо (в глазах неопытного яхтсмена, конечно; опытные члены экипажа точно знали, как судно отреагирует): яхта набрала ход и мы спокойно обогнули знак с нужной стороны.

Капитан рассказал, что, оказывается, новички на гонках — не редкость, а норма. И для участия в регатах не нужно оканчивать «мореходку».

«Почти во всех командах есть новички, даже на самых престижных гонках, просто таких людей не должно быть слишком много. В моей команде таких может быть до четырех человек. Как сегодня: два — с опытом и четыре — без», — пояснил наш капитан.

При этом капитан Смирнов сказал, что теоретически они с Владимиром могли бы справиться и вдвоем, но все было бы чуть медленнее.

«И откренивали бы меньше, — смеется Олег Витольдович. — К тому же нам бы не хватило рук. Просто новичку нужен наставник, который ему на месте говорит, что делать. Если совсем нулевой, то пусть просто сидит и ничего не трогает. На самых престижных гонках, например, последнее место всегда спонсорское. Они иногда с телефонами, с сигарами сидят».

«Новичкам обычно везет», — уверен Владимир. Он рассказал, что когда только пришел в парусный спорт, выиграл свою первую гонку, после чего на него обратили внимание и стали посылать на серьезные соревнования. Но до следующей победы прошло еще много времени.

Он добавил, что таких регат, как та, на которой были мы, проводится не очень много, а вот разных любительских «междусобойчиков» в неделю можно насчитать пару десятков.

В нашей гонке было два старта, после которых количество яхт в акватории заметно уменьшилось: команды отправились отдыхать. После финиша мы тоже последовали их примеру и направились в сторону домашней стоянки.

Постепенно темнело и заметно холодало: мы укутались во все запасы одежды, которую взяли с собой, но все равно замерзли. Отогреваться приходилось разговорами и впечатлениями от пережитого.

Четверо неопытных членов экипажа были, мягко говоря, ошарашены гонкой. Все было гораздо быстрее, чем на обычной тренировке.

«Регата — это как военные учения: берем торговый фрегат на абордаж и сваливаем от преследования слуг ее величества. Некогда объяснять, поднять паруса! Боцман, тяни шкоты, якорь тебе в транец, бородатая обезьяна! Но вообще, это адреналин и дикое напряжение мысли для тех, кто в теме», — поделился впечатлениями Дан, который впервые участвовал в подобном мероприятии.

«Это действительно опыт, совершенно несопоставимый с обычными занятиями. Ты начинаешь "чувствовать" лодку. Каждое твое действие моментально получает отклик, ты видишь его эффект. Еще я наконец-то узнал, зачем нужны школьные навыки челночного бега: каждые пять минут ты перемещаешься с одного борта на другой, иногда кубарем. Это, наверное, самое полезное, что я сделал для команды, — работал полезным балластом. Сейчас, когда все закончилось, я мечтаю поспать, поесть, высушиться, а на следующий день опять встать в 6 утра, чтобы приехать на пристань и пойти на второй этап гонки. Жаль, не сложилось», — рассказал Никита.

Когда мы пришвартовались, нам оставалось только одно дело: достать фал (один из тросов), который до сих пор болтался где-то на мачте. Для этого команда соорудила подъемный механизм из сидушки, обвязанной тросами. Самым легким членом команды был признан Саша — его-то мы и отправили покорять вершину.