Нет зверя без закона: что изменит (и изменит ли?) первый в России закон об ответственном обращении с животными

До этого обращение с животными регулировалось только нормами Гражданского кодекса, где животное приравнивается к вещи в гражданско-правовых сделках, и Уголовного кодекса, который устанавливает наказание за жестокое обращение с животными.

Зоозащитники в большинстве приветствуют документ, но отмечают, что над ним еще работать и работать. Главной проблемой единогласно называют отсутствие подзаконных актов, регулирующих положения закона, — например, как теперь быть с котокафе, которые помимо коммерческой составляющей выполняют социальную функцию. Правила жизни поговорил с защитниками животных разобрался в основных положениях закона.

Нынешний закон — не первая попытка урегулировать эту сферу. Еще в 1999 году Госдума приняла закон «О защите животных от жестокого обращения», который годом позже был отклонен Путиным, на тот момент исполнявшим обязанности президента. Причина — отсутствие предмета правового регулирования и противоречие отдельных его положений Конституции и ряду федеральных законов.

Для доработки законопроекта создали спецкомиссию (против ее создания в Думе активно выступал Владимир Жириновский, отмечая что «мы людей не можем защитить, они комбикорм едят»), но она не смогла выработать текст, который устроил бы всех. В результате документ восемь лет пролежал в Госдуме и в 2008 году депутаты решили, что продолжать работу над этой концепцией нецелесообразно.

Нынешний законопроект был внесен в парламент в 2010 году на тот момент депутатом Владимиром Мединским (сейчас министр культуры) и Евгением Туголуковым (сейчас занимается фармацевтическим бизнесом). В первом чтении его приняли в марте 2011-го, а дальнейшее продвижение опять застопорилось на несколько лет.

Во многом это было связано с тем, что в России обращение с животными никогда отдельно не регламентировалось и депутаты при работе над законопроектом столкнулись с «правовой дырой» — например, в законодательстве нигде не было зафиксировано, как содержать животных в цирках.

Кроме того, закону противостояло сильное охотничье лобби, а также ряд высокопоставленных политиков, в том числе сенатор Андрей Клишас, губернаторы Сведловской и Астраханской областей Евгений Куйвашев и Александр Жилкин. В 2017 году инициатива запретить контактную притравку животных (специальные тренировки, в ходе которых охотничьих собак или птиц натравливают на привязанную дичь; в большинстве стран это запрещено) поссорила Госдуму и Совет Федерации. Сенаторы заявляли, что закон ставит «на грань гибели тысячелетнее охотничье собаководство» и может обидеть охотников — «пятимиллионную часть лояльного государству общества», а депутаты обвиняли противников в «поощрении живодерства». В итоге закон был принят, и с 4 сентября 2018 года контактная притравка в России запрещена полностью.

Помимо охотников работе депутатов все эти годы противостояли производители лекарств для эвтаназии животных (новый закон для них невыгоден, так как он запрещает умерщвлять бездомных животных, а вводит практику ОСВВ: методика «отлов — стерилизация — вакцинация — возврат»), а также свои интересы пытались лоббировать производители кормов для животных.

После нескольких резонансных случаев жестокого обращения с животными работа над законопроектом ускорилась. Речь идет о деле «живодерок из Хабаровска» — Алены Савченко и Алины Орловой, которые издевались над животными, а затем выкладывали фотографии жертв в соцсети. В том же 2016 году в московском приюте «Эко Вешняки» произошла массовая гибель животных: погибли около 40 собак и кошек. Выживших, обессилевших от голода, волонтеры выносили на руках. Осенью 2017 года зоозащитники провели двухнедельную голодовку у входа в Госдуму с требованием принять закон.

Спустя год о законопроекте вспомнили и приняли за два дня.

Зоозащитники отмечают, что пока принятый закон — формальность и он не будет работать, пока не будут приняты соответствующие подзаконные акты. «Без подзаконных актов принятый закон — ни о чем. Хотя в принципе сам документ достаточно хороший. Там впервые в истории России прописано, что животное способно испытывать страдания», — говорит волонтер движения «Супер Собака» Мария Серегина. Принятый закон, скорее, является фундаментом для строительства полноценной системы взаимодействия с животными в нашей стране, отмечает руководитель общественной организации защиты животных «РусДог» Мария Белоусенко. «Все это было сделано наспех. В законе все очень обтекаемо, и нет никакой конкретики. Просто надо было его уже принять», — говорит она.

Спустя почти три месяца после принятия закона Министерство культуры разработало требования по содержанию животных в зоопарках, цирках и дельфинариях. Новые правила вступят в силу с 1 января 2020 года.

Требования к зоопаркам:

Чтобы продолжить свою работу, все цирки, зоопарки, зоосады, зоотеатры, дельфинарии и океанариумы должны будут получить лицензию. Как отмечает юрист организации «Зооправо» Анастасия Федюнина, передвижным зоопаркам и дельфинариям, где животные содержатся в «отвратительных условиях», скорее всего, по крайней мере законным путем, эту лицензию получить не удастся.

Принятие закона о животных было воспринято многими как прямой запрет на контактные зоопарки. В пункте 4 статьи 15 говорится о запрете деятельности, «основной целью которой является предоставление зрителям или посетителям физического контакта с животными».

Но все не так однозначно: во-первых, в законе отсутствует понятие «контактный зоопарк», во-вторых, пункт 5 той же статьи допускает «физический контакт зрителей с животными», если у животных будут недоступные для людей укрытия, куда они смогут уйти в любой момент.

По мнению зоозащитников, формулировки закона позволяют обойти запрет. Как отмечает руководитель общественной организации защиты животных «РусДог» Мария Белоусенко, предприниматели могут указать в документах регистрации, что физический контакт с животными является не основной целью, а второстепенной.

Закон не в последнюю очередь касается предпринимателей, которые используют животных в коммерческих целях — например, всевозможные антикафе, где содержатся коты, ежи, совы, кролики, мопсы и т. д. Сейчас владельцы подобных бизнесов пытаются разобраться, что с ними будет, и пишут в Госдуму, чтобы внести свой вклад в разработку подзаконных актов.

Инициаторы обращения — группа директоров российских котокафе, в которую вошли основательница самого первого котокафе в России и Европе «Республика кошек» Анна Кондратьева, основатель первого московского котокафе «Котики и люди» Владимир Кузин и Илья Смирнов, владелец самого большого котокафе Москвы «Котиссимо».

Котокафе — коммерческое предприятие, а по закону использование домашних животных в предпринимательской деятельности запрещено.

«В отличие от других стран, где котокафе — это заведения общепита с развлекательной составляющей, большинство российских котокафе действуют как клубы любителей животных, основная цель которых — помощь в спасении и пристройстве бездомных кошек», — рассказывает Владимир Кузин.

По его словам, в России котокафе работают как альтернатива традиционным приютам. «Спасенные волонтерами кошки живут у нас как дома. А посетители приходят к ним в гости, чтобы провести время в уютной атмосфере. В котокафе кошки полностью свободны в передвижении по залам и в любой момент могут удалиться в собственную комнату, куда у посетителей нет доступа. Правила посещения запрещают преследовать кошек, хватать их или как-либо иначе нарушать их комфорт». Кузин утверждает, что в его заведении нормы нового закона полностью соблюдаются.

Помимо котокафе, в Москве существует единственное в России антикафе «Совиный дом», где содержатся совы. Это небольшое здание с подвалом, расположенное во дворе жилого дома на Проспекте мира. На первом этаже — столики, диваны, настольные игры. В подвале — совы. Все они находятся в свободном полете, а некоторых особей можно встретить и наверху. Притаившуюся в углу птицу сложно заметить, но в любой момент она может расправить крылья и взлететь.

Как следует из правил посещения на сайте «Совиного дома», на птиц можно смотреть, наблюдать за их поведением, гладить, брать на руки или фотографировать (возможны и целые фотосессии, за отдельную плату). При этом здесь же можно выпить кофе и поесть сладостей. А содержание животных в местах общепита принятый закон запрещает.

Владелец «Совиного дома», 23-летний Марк Лобынцев, утверждает, что совиное кафе — не общепит. «У нас просто объект содержания животных. Антикафе — это способ оплаты за время. Сюда люди не приходят поесть, они сюда приходят пообщаться», — рассказывает молодой человек.

«Сложно сказать, как этот закон отразится именно на нас, так как документ еще требует доработок. Но "Совиный дом" — это не контактный зоопарк. Это уникальное место, единственное в России. Наша цель — познакомить людей с удивительными животными, как можно больше рассказать об их особенностях и повадках. Человек нигде не может увидеть сову настолько близко: ни в лесу, ни в зоопарке. Как можно лишить человека права смотреть на животных с близкого расстояния? В отличие от контактных зоопарков у нас действуют строгие правила обращения с животными. Мы запрещаем тискать сов», — утверждает Лобынцев.

Сейчас в «Совином доме» всего восемь сов. Все они куплены специально для кафе в питомниках. Выращенные в неволе, они не смогут существовать в дикой природе. Содержать сов в домашних условиях тоже нельзя, поэтому из кафе они никогда не попадут ни в семью, ни на волю.

При этом совы — дикие птицы, их нахождение в свободном полете может быть опасно как для людей, так и друг для друга. Как утверждает орнитолог, кандидат биологических наук Евгений Коблик, разные виды сов должны быть изолированы друг от друга, иначе они неизбежно будут проявлять агрессию.

Осенью 2018 года в соцсетях распространилась информация о плохом содержании птиц в «Совином доме». Бывшие сотрудники антикафе рассказали, что совам тесно жить в таком маленьком помещении, птицы болеют и травмируют друг друга. Помимо этого в дни, когда посетителей много, никто не следит, что птиц хватают руками, насильно достают из укрытий и фотографируют со вспышкой.

«В выходные количество людей единовременно около 30, просто потому, что люди с предыдущих часов остаются дальше, их не выгоняют. Все эти три десятка человек могут без ограничений трогать сов. Если сова спряталась в домик — совиный эксперт может ее оттуда достать, если посетитель попросит. К слову, по требованиям пожарной безопасности на этаже не может находиться более пяти человек сразу, так как там нет пожарного выхода. Что будет с совами при пожаре — додумайте сами», — рассказала одна из бывших сотрудниц кафе.

На портале Change.org даже создали петицию с требованием закрыть «Совиный дом», а сов передать в центр реабилитации. Из текста петиции и слов бывших сотрудников следует, что в кафе умерла одна сова — сипуха по кличке Александр Македонский. Она заболела грибковой инфекцией, ее долго держали взаперти, а в реабилитационный центр передали уже слишком поздно. Вскрытие показало, что сова умерла от инфаркта. Перед смертью она была почти лысая, перья выпали от стресса и болезней.

В разговоре с Правила жизни Марк Лобынцев заявил, что за двухлетнюю историю существования совиного кафе не было ни одного случая ни болезни, ни смерти сов. «Здесь санитарная зона, совы отсюда никуда не улетают. Откуда болезням взяться?» — заверяет предприниматель.

При попадании бездомного животного в приют (как государственный, так и частный) ему должны провести клинический осмотр и обеспечить 10-дневный карантин. Затем животное должны вакцинировать, поставить на учет, промаркировать неснимаемыми и несмываемыми метками, а также стерилизовать. После этого неагрессивных животных предполагается отпускать. Процесс возврата животного в среду обитания должен быть снят на видео.

Данные о беспризорных животных, которые поступили в приют (фотография, краткое описание, дата и место обнаружения), должны размещаться в интернете в течение трех дней.

Также в законе сказано, что животные должны содержаться в приюте до наступления естественной смерти, до возврата на прежние места обитания или до передачи новым владельцам. Умерщвлять питомцев приютов запрещено, за исключением тех случаев, когда животное обречено и требуется прекратить его физические страдания. В такой ситуации это делает ветеринар и только гуманными методами, гарантирующими быструю и безболезненную смерть. Помимо этого закон запрещает передавать питомцев приюта для использования в качестве лабораторных животных.

По словам волонтера движения «Супер Собака» Марии Серегиной, в законе не прописано наказание за ненадлежащее обращение с животными и ничего не сказано о создании приютов в регионах. «Если в Москве порядка 13 муниципальных приютов, то в регионах их практически нет. Без соответствующего распоряжения об их создании все бессмысленно. В законе оговаривается запрет на отстрел животных, а с другой стороны, куда их тогда девать? Их нужно помещать в приюты, а для этого приюты нужно открывать».

Еще один вопрос у зоозащитников и волонтеров вызывает регистрация животных. «Допустим, мы находим на улице собаку, — рассказывает Мария Серегина, — даже если она с ошейником или поводком, это не сыграет большой роли, потому что у нас в стране нет никакой единой базы учета животных. Хотя правительство Москвы говорит, что она есть, по факту ее нет. Найдя собаку на улице, мы не сможем найти ее хозяина. Соответственно, не сможем его оштрафовать. Все упирается в то, что собаку нужно регистрировать, как это делается во всех цивилизованных странах мира. И даже в менее развитых, чем Россия».

Владелец частного приюта «Муркоша» Григорий Добрый говорит, что хоть закон и требует доработки, все равно это большой провыв. «На законодательном уровне понятия частного приюта вообще не существовало до принятия закона, в этом документе впервые было введено такое понятие, притом что де-факто частных приютов в России сотни».

Благодаря закону в России впервые закреплена практика ОСВВ — отлов, стерилизация, вакцинация и выпуск бездомных животных обратно на улицу. Эта программа действует во многих европейских странах и позволяет снижать численность уличных животных, так как они больше не размножаются.

Но вопрос собачьих стай эта программа не решает, отмечает волонтер движения «Супер Собака» Мария Серегина. «Стерилизация не дает гарантии снижения агрессивности. Такого рода животных лучше помещать в приют, но для этого нужно эти приюты открывать».

При этом требование вести видеозапись отлова Серегина приветствует: «У нас Россия. По документам могут отловить тысячу собак, а по факту не будет отловлено ни одной. Поэтому действительно нужно снимать на камеру и все фиксировать».

Краснодарская зоозащитница Анастасия Федюнина (руководитель ассоциации юристов и специалистов по правам и защите животных «Зооправо») утверждает, что компании-подрядчики, которые обязуются отловить животных, как правило, их убивают — потому что дешевле. «Из государственного бюджета выделяются средства для регулирования деятельности безнадзорных животных. Администрация муниципалитета составляет такой контракт, на который соглашаются исключительно живодеры. Добросовестный исполнитель его не подпишет, потому что у него не хватит денег реально выполнить эту работу. То есть заранее делают контракт для живодеров — убивать всегда дешевле».

Как правило, животных травят курареподобными отравляющими препаратами — дитилином или его аналогом адилином. В России они запрещены и за их использование предусмотрена уголовная ответственность, но они до сих пор применяются из-за дешевизны. В больших дозах эти препараты угнетают дыхание, и через 10–20 минут после попадания в организм животное в мучениях умирает от удушья. При этом животное все это время остается в сознании, все понимает, но даже не может пошевелиться.

«Сейчас курареподобные препараты, в соответствии с законом, использовать нельзя, потому что это антигуманно. Уже заведен ряд уголовных дел на врачей, которые их используют. И я считаю, что это справедливое наказание. Врач и никакой другой человек не имеют права использовать для эвтаназии курареподобные препараты, это очень жестоко, это приводит к страданию животного и болезненной смерти. Это еще хуже, чем стрелять, ведь процесс удушения длится от нескольких до десяти минут», — комментирует ветеринарный врач, президент Российской ассоциации практикующих ветеринарных врачей, кандидат ветеринарных наук Сергей Середа.

Теперь по закону владельцы обязаны обеспечивать животным уход и ветеринарную помощь, делать прививки, удовлетворять потребности питомцев в еде, воде, сне, движении и заботиться о том, чтобы у животного не было нежелательного потомства.

Закон уточняет, что выгуливать питомцев можно только в тех местах, которые для этого отвели местные власти. При этом владелец обязан утилизировать отходы своего питомца, а также его останки после смерти.

Если у человека больше нет возможности или желания содержать животное, он обязан передать его новому владельцу или в приют, чтобы обеспечить условия содержания.

За нарушение требований закона владельцы животных и иные лица будут нести «административную, уголовную и иную ответственность в порядке, установленном законодательством Российской Федерации».

Как отмечают опрошенные Правила жизни эксперты, следить за соблюдением этих норм должен будет надзорный орган (например, зоополиция или подобная организация), создание которого считают необходимым. В законе также прописан пункт об организации деятельности общественных экспертов. Однако кто будет являться таковыми и когда они появятся — не ясно.