Тренер, упавший с дерева: история Леонида Слуцкого

На кромке поля в окружении пары десятков подростков стоит крупный человек в тренировочном костюме. Идет общение, которое со стороны напоминают встречу Корнея Чуковского с пионерами. Ребята, перебивая друг друга, задают человеку вопросы, он уютным протяжным голосом отвечает. Спрашивают про футбол, про шахматы, про привычки. Человек пользуется большой популярностью, потому что зовут его Леонид Слуцкий. Этим летом он повезет сборную России во Францию на чемпионат Европы.

Слуцкий, возможно, самый нетипичный представитель своей профессии. Не только потому, что он единственный в Европе тренер, одновременно возглавляющий и национальную сборную, и клуб. И даже не потому, что сумма его соглашения с Российским футбольным союзом долгое время составляла ноль рублей ноль копеек. После семи миллионов евро в год, которые получал в сборной России итальянец Фабио Капелло, контраст покажется резковатым, но все-таки не это характеризует Слуцкого лучше всего.

В футболе 45-летний Слуцкий — с начала 1990-х годов. Хотел стать вратарем, и даже отыграл сезон за «Звезду» из рабочего поселка Городище Волгоградской области, но вместо этого пошел в областном центре тренировать детей. Случилась история, которая в спортивных кругах уже стала хрестоматийной. Молодой Слуцкий полез на дерево спасать соседскую кошку, ветка надломилась, и, упав с высоты третьего этажа на колено, будущий тренер получил тяжелую травму.

Будучи выпускником института физкультуры и при этом почти инвалидом (год в больнице, не гнулась нога), Слуцкий, конечно, имел полное право озлобиться и пополнить легион не вписавшихся в новую эпоху. Обстановка российской провинции девяностых этому только способствовала. И стать стереотипным тренером-выпивохой из заштатного «Текстильщика» было бы еще не самым плохим вариантом.

Однако Слуцкий сразу зачехлил принятые в футболе шаблоны, прослыв режимщиком и книгочеем. «В 22.00 в его комнате уже не горел свет» — так вспоминали о нем коллеги, у которых после десяти все только начиналось. В застольных обсуждениях тактических моментов Слуцкий участия не принимал. Тренируя чужих детей и свои собственные мозги, он перешел во взрослую лигу, оставил за спиной Волгоград и Элисту, добрался до Москвы, получил признание и выиграл чемпионат России с одним из сильнейших отечественных клубов — ЦСКА.

Приглашение Слуцкого в ЦСКА в 2009 году было полной неожиданностью для футбольного сообщества. Во-первых, клуб до этого тренировали именитые иностранцы — бразилец Зико и испанец Хуанде Рамос, — казалось, вектор развития задан. А во-вторых, Слуцкий был на тот момент безработным специалистом, который совсем недавно ушел из «Крыльев Советов» на фоне крайне неприятной истории. Якобы самарская команда сдала матч «Тереку» — говоря проще, сыграла «договорняк». Никто ничего не доказал, но удар по репутации был серьезным. Тем не менее руководство ЦСКА что-то в тренере разглядело.

Постепенно доброе имя удалось восстановить. Затем — заработать авторитет. И наконец стать лучшим.

Когда Слуцкого позвали в сборную, он прославился уже в масштабах страны. «Первый канал» охотно показал народу его тренера — Слуцкий даже побывал на передаче Ивана Урганта. Народ не мог не удивиться.

Завсегдатай «Ленкома», большой любитель литературы (самой разнообразной — от Киплинга до спортивных биографий), постоянный гость КВН и «Что? Где? Когда?», Слуцкий никак не соответствует классическому образу человека со свистком. Он не похож ни на других российских, ни даже на большинство европейских тренеров. И эта обособленность поначалу даже мешала. В профессиональной среде Слуцкого долго считали белой вороной. Кое-кто, наоборот, выделял. Например, португалец Жозе Моуринью, один из лучших тренеров мира, возглавлявший «Челси», «Реал» и «Интер».

Около десяти лет назад группа маститых российских специалистов приехала на стажировку как раз в «Челси», и владелец клуба Роман Абрамович организовал встречу с Моуринью. Единственный, кого португалец поприветствовал персонально, был молодой и тогда еще не самый известный Слуцкий. Спустя годы их команды сыграют в Лиге чемпионов, Моуринью подарит коллеге коллекционное вино, а в ответ получит двухлитровую бутыль какой-то особенной водки. Тогда делегация не верила своим глазам.

Впрочем, прозвище Русский Моуринью, прицепившееся тогда к Слуцкому, едва ли можно считать справедливым. Во-первых, не тот масштаб трофеев и вызовов, это понятно. Во-вторых, Моуринью никогда бы не пошел после тренировки к беговым дорожкам беседовать по душам с молодежью. Хотя бы потому, что к Моуринью посторонних не допустили бы. Разве что в рамках специально согласованных акций, с телекамерами и репортерами. И это не Моуринью плохой. Просто так устроена индустрия большого футбола.

Каким-то чудесным образом Слуцкий находит в этой индустрии лазейки, благодаря чему может оставаться собой. Сидеть с вами в одном ряду партера в театре, выйти на сцену КВН и что-нибудь спеть, быть пойманным в «Макдональдсе» за биг-маком. Непонятно только, как этому специалисту, непохожему на других, удается хорошо тренировать.