Народ против О. Джей Симпсона: как суд над известным футболистом расколол страну и показал несовершенство судебной системы США

Николь: Можете отправить кого-нибудь ко мне домой? Гретна-Грин, дом 325. Мой бывший муж вернулся. Пожалуйста.

Диспетчер: Как он выглядит?

Николь: Это О. Джей Симпсон. Вы знаете, кто он такой. Просто отправьте сюда кого-нибудь.

Диспетчер: Что он там делает?

Николь: Он только что снова подъехал к дому. (Плачет.) Просто пришлите кого-нибудь на помощь.

Диспетчер: Минуту. Оставайтесь на линии, пока полиция не приедет, чтобы мы знали, что у вас там происходит, хорошо? Хорошо, Николь?

Отношения известного футболиста О. Джей Симпсона и молоденькой официантки Николь Браун были подобны, как сказали бы французы, coup de foudre — молнии, вспышке, урагану, не оставившему шансов спастись. Они съехались буквально через несколько недель после первой встречи и, несмотря на нетипичность этого брака для 1980-х (она белая, он афроамериканец), были одной из самых обожаемых пар Америки. Любовь, вспышки ревности, скандалы, бурные примирения — у них было все, кроме спокойных отношений.

Брак ожидаемо окончился разводом, но отпустить бывшую О. Джей не мог: он подолгу выслеживал ее, угрожал и врывался в дом без предупреждения. Звонки в службу спасения стали для Николь дурной привычкой. Той роковой ночью, 12 июня 1994 года, в 911 звонила уже не она — сосед, обнаруживший два окровавленных трупа. Бывшая жена Симпсона Николь Браун и ее друг Рональд Голдман были жестоко убиты: женщине отрубили голову и сильно изуродовали лицо, а мужчине нанесли множественные ножевые ранения.

Судья: Дело «Народ против О. Джей Симпсона». Мистер Симпсон присутствует в зале вместе со своими адвокатами: мистером Шапиро, мистером Кокраном, мистером Дугласом, мистером Бейли. Сторону обвинения представляют мисс Кларк, мистер Дарден и мистер Ходжман. У нас есть ряд вопросов, которые нам необходимо решить, прежде чем мы перейдем к вступительным заявлениям сторон...

В ночь убийства Симпсон находился в Чикаго, куда он спешно улетел. Уже на следующий день он был в Лос-Анджелесе и беседовал с детективами, а сразу после похорон Николь адвокату О. Джей позвонила полиция с требованием сдать клиента. Роберт Шапиро бросился на поиски Симпсона, но того и след простыл.

А дальше вся Америка будет, затаив дыхание, наблюдать в прямом эфире двухчасовую погоню, из-за которой даже прервали финал НБА. В New York Times напишут, что это один в один финал романа «451 градус по Фаренгейту», а Рэй Брэдбери позже в интервью журналу Playboy скажет: «Я посмотрел повторный выпуск новостей — боже мой, они ведь и впрямь правы».

Легендарный Ford Bronco, который позже окажется в Музее преступности при тюрьме Алькатрас, летел по трассе на юг от Лос-Анджелеса. Пока за трансляцией гонки по стране следили 95 млн человек, грамотные режиссеры готовили следующий акт: адвокат Шапиро мгновенно созвал пресс-конференцию, а близкий университетский друг Симпсона Роберт Кардашьян с драматичными паузами зачитывал предсмертную записку О. Джей. Ради него Кардашьян возобновит адвокатскую практику после десятилетнего перерыва, избавится, по словам обвинителей, от улик — окровавленной одежды, которую он вынесет из дома Симпсона в сумке Louis Vuitton, и будет отбивать все «спекуляции» прокурора.

Вопрос: Вам приходило в голову, что мистер Симпсон может быть как-то причастен к смерти Николь?

Ответ: Нет.

Вопрос: Перед тем как уехать из офиса, вы слышали какие-либо новости о крови, найденной около дома мистера Симпсона?

Ответ: Я правда не знаю. Не помню, что было в тот день. Все воспоминания будто размыты. Не знаю, узнал я о крови в этот день или, может, на следующий.

Вопрос: Почему в офисе весь день был включен телевизор?

Ответ: Я хотел узнать, что случилось с Николь.

Дело Симпсона перезапустит карьеру бизнесмена и адвоката Роберта Кардашьяна, сделав из него бренд: уже через несколько лет Кардашьяны станут важной частью американской культуры, до сих пор во многом определяя путь ее развития. Правда, с О. Джей Роберт скоро разойдется, «посмев» усомниться в его невиновности.

Впрочем, судебное реалити-шоу, в которое очень скоро превратится процесс над Симпсоном, выведет на запредельный медийный уровень практически всех участников дела — куда уж тут аферистке Анне Делви-Сорокиной. Такому вниманию СМИ рады будут не все: например, жизнь заместителя окружного прокурора Марсии Кларк, выступавшей обвинителем на суде, превратится в ад. Журналисты будут разглядывать ее словно под лупой («мрачная, лишенная чувства юмора, даже злая») и советовать, что ей делать и как выглядеть («...говорить мягче, одеваться менее строго и носить одежду пастельных тонов»).

Добьет Марсию развод со вторым мужем и слитые бывшей свекровью фотографии изданию The National Enquirer, где Кларк позирует топлес в обнимку с первым супругом Габриэлем Горовицем. Придя на следующий день в суд, она не сможет сдержать слез, а судья Лэнс Ито — к слову, единственный участник процесса, который впоследствии не напишет об этом книгу, — отменит заседание, давая Марсии немного времени прийти в себя.

Обвинитель Марсия Кларк проводит допрос свидетеля Брайана Джерарда (Като) Кэйлина, друга подсудимого.

Кларк: Вы сообщили мистеру Шапиро, что в период с мая 1993 по май 1994 года Николь и мистер Симпсон пытались помириться?

Кэйлин: Что-то вроде того.

Кларк: Сходились и расходились в течение всего года, получается?

Кэйлин: Это было похоже на некое обязательство: они проводили вместе какое-то время, пока О. Джей был в городе. Не знаю точно, когда именно, но, думаю, это было связано с расписанием футбольного сезона. Мне кажется, это длилось примерно до августа, а потом в Нью-Йорке начинался сезон НФЛ.

Кларк: И что же это было — обещание, что Николь будет себя вести как его жена до августа 1994 года?

Шапиро: Возражаю, Ваша честь, спорно.

Судья: Отклонено.

Шапиро: Слухи.

Судья: Отклонено.

Шапиро: Спекуляция.

Судья: Отклонено.

Для Марсии Кларк дело О. Джей было чем-то сродни личного крестового похода: в 17 лет она была изнасилована, что во многом повлияло на ее желание стать юристом и бороться по мере сил с домашним насилием. В подсудимого она вцепилась прямо-таки бульдожьей хваткой, забрасывая адвокатов Симпсона неопровержимыми доказательствами: перчатки с места убийства, которые Николь Браун на заре их брака купила супругу, кровь жертвы в белом Ford Bronco, кровавый отпечаток обуви на коврике в машине, волосы Симпсона на рубашке убитого Голдмана.

Адвокаты хладнокровно отстреливались, указывая на ошибки полицейских при сборе улик, несовершенство технологий анализа ДНК и слабое здоровье Симпсона. Сомнения присяжных росли в геометрической прогрессии, Марсия Кларк скрежетала зубами, но сделать ничего не могла. Это позже журнал Vanity Fair назовет ее иконой феминизма, пока же она проигрывала дело и терпела обвинения от прессы в чудовищной некомпетентности.

Адвокат Джонни Кокран проводит допрос миссис Юнис Симпсон, матери подсудимого.

Кокран: У вашего сына были проблемы со здоровьем, когда он родился?

Юнис Симпсон: Да, у него был рахит. Недостаток кальция.

Кокран: Как вы его поддерживали?

Юнис Симпсон: Я чувствовала, что виновата перед ним.

Кокран: Вы не должны винить себя. И как же вы ухаживали за сыном?

Дарден: Протестую! Не имеет значения.

Судья: Отклонено.

Юнис Симпсон: Как я ухаживала?

Кокран: Что вы делали, чтобы его ноги стали сильнее и он пошел на поправку?

Юнис Симпсон: Редкие визиты к врачу, лекарства и много, очень много любви и заботы.

Кокран: Отлично. Пожалуй, это самое главное.

В детстве О. Джей, будущая звезда НФЛ, страдал от дефицита кальция, вызвавшего рахит. Денег у матери не было, поэтому пришлось обходиться подручными средствами — например, самодельными корректорами, вызывавшими шквал насмешек со стороны сверстников. Симпсон терпел издевательства, сжав зубы, и верил, что спорт поможет укрепить здоровье и вырваться из порочного социального круга.

Адвокаты будут настаивать на наследственной предрасположенности Симпсона к артриту, что полностью ставило под сомнение физическую возможность О. Джей совершить двойное убийство. Обвинители вытаскивают из рукава козырь: видео тренировки футболиста, записанное за несколько дней до трагедии. Из обломков прежней линии защиты блестящая команда Симпсона собирает новую: расовая дискриминация. И здесь уже попадает в точку.

Обвинитель Марсия Кларк проводит допрос свидетеля Аллана Парка, водителя лимузина.

Кларк: По дороге в аэропорт подсудимый говорил что-нибудь?

Парк: Несколько раз повторил, что ему жарко. Два или три раза: «Знаешь, чувак, здесь очень жарко». Я ответил, что он может включить кондиционер.

Кларк: Он включил?

Парк: Кажется, да. Еще у него было опущено стекло. Знаете, пару раз он повторил: «Не стоит одеваться в спешке» — или что-то вроде того. Или: «Я точно что-то забыл». Я сказал, что такое бывает, если отправляешься в путешествие. Он в ответ спросил, который час.

Кларк: Мистер Парк, позвольте мне уточнить...

Кокран: Ваша честь, разве свидетель закончил говорить? Я вот не уверен.

Кларк: Он в процессе. Если не возражаете, я все-таки задам следующий вопрос.

Судья: Простите, обвинитель. Я думал, мы договорились, что вы будете говорить только со мной. Спасибо. Продолжайте.

Кларк: Вы помните, какая погода была в ту ночь?

Парк: Кажется, достаточно мягкая. Наши обычные мрачные и туманные июньские ночи.

Кларк: Какая была температура?

Парк: Градусов 20.

Кларк: Вам было жарко?

Парк: Нет.

Надежды обвинителей были связаны с водителем лимузина Алланом Парком, который должен был в роковую ночь увезти Симпсона в аэропорт, откуда он спешно вылетел в Чикаго. Приехав к особняку О. Джей, Парк увидел тень человека, крадущегося к дому, — по комплекции он был очень похож на Симпсона, но доказать, что футболист возвращался от Николь, не удалось. Прояснить ситуацию должны были показания детектива Фурмана, собиравшего улики. Но тот мало того что отказался отвечать на добрую половину вопросов, дабы «не свидетельствовать против себя», так еще и, как выяснилось, люто ненавидел афроамериканцев. Адвокаты предоставили расшифровки стенограмм Фурмана за последние несколько лет. Жирную точку ставит его признание: «Я бы собрал всех нигеров вместе и сжег».

Америку было не остановить: на улицах собирались протестующие с требованиями отпустить Симпсона и завести новое дело, где обвиняемым будет уже Фурман. Адвокаты наслаждались произведенным эффектом и сравнивали детектива-расиста с Адольфом Гитлером. Исход дела был практически решен.

Секретарь суда: «Верховный суд Калифорнии, округ Лос-Анджелес, дело "Народ штата Калифорния против Орентала Джеймса Симпсона, дело №BA097211. Мы, присяжные, считаем обвиняемого, Орентала Джеймса Симпсона, невиновным по статье Уголовного кодекса №187 (А), убийство, в отношении Николь Браун Симпсон, а так же Рональда Лайла Голдмана". Дамы и господа присяжные, решение вынесено единогласно?

Присяжные: Да.

3 октября 1995 года Америка вновь замерла в мучительном ожидании перед телевизорами — президент Клинтон покинул Овальный кабинет, чтобы послушать оглашение приговора, а в Нью-Йорке даже задержали несколько рейсов ради опаздывающих пассажиров. В Лос-Анджелесе без пяти десять утра. Нервы у всех напряжены до предела. 10 часов. Судья Лэнс Ито просит судебного секретаря, миссис Робертсон, зачитать вердикт присяжных. Невиновен. Невиновен. Невиновен. С мистера Симпсона были сняты все обвинения. Страна захлебнулась в торжествующих криках и слезах отчаяния. Пока дети О. Джей, не помня себя от радости, обнимали отца («Мы сделали это!»), Ким Голдман, сестра Рональда, рыдала прямо в зале суда, а прокурор Кристофер Дарден потерял сознание во время пресс-конференции.

Экс-футболист после 474 дней заключения вышел на свободу — чтобы вернуться через год и проиграть по тем же обвинениям уже гражданское дело. Судья Хироши Фуджисаки, возглавивший новое судебное разбирательство, обязал О. Джей выплатить семье погибшего Голдмана $33,5 млн.

А денег Симпсону катастрофически не хватало. О. Джей распродал все имущество, включая спортивные трофеи и футбольную форму, но так и не смог расплатиться. Публикация скандальной биографии «Если бы я сделал это», рассказывающей о том, как Симпсон гипотетически мог убить бывшую жену и ее любовника, финансового положения футболиста не поправила. Он решился ограбить магазин в Лас-Вегасе — как он позже говорил, просто чтобы вернуть украденные у него кубки. За вооруженное нападение О. Джей получил 33 года (по году за невыплаченный миллион) и отправился за решетку, а права на скандальную рукопись передали потерпевшей стороне. Семья Голдман, недолго думая, изменила название на более красноречивое: «Если бы я сделал это: признания убийцы».

Суд над Симпсоном стал серьезной проверкой судебной системы Соединенных Штатов. Обращение к нации Билла Клинтона, напомнившего, что американцы обязаны уважать решение суда присяжных, одного из столпов демократического общества, острые углы будто бы не сгладило — даже наоборот. Громкое дело дало толчок многим сферам правового регулирования: американская криминалистика переосмыслит себя, сделав ставку на экспертизу ДНК, а в стране появится закон о домашнем насилии.

А что же О. Джей? Не отсидев и десяти лет, Симпсон вышел на свободу в 2017 году в связи с решением о досрочном освобождении. Живет, как он сам говорит, хорошо, только избегает поездок в Лос-Анджелес — «боится столкнуться с убийцей его бывшей жены». По слухам, в тюрьме он хвастался сокамерникам двойным убийством, но судить повторно его, конечно же, не будут — кому-то все же приходится соблюдать принципы фейр-плей.

Примечание редакции: транскрипции судебных заседаний приведены с сокращениями без потери смысла.