Тутанхамон придет за тобой: как появилась легенда о «проклятии фараонов» и кто ее развенчал?

Египетская Долина царей расположена в нескольких километрах к западу от течения реки Нил, недалеко от древнего города Фивы и современного города Луксор. Она окружена высокими скалами, сквозь которые ведет длинный, узкий и извилистый проход. В древности это был некрополь, использовавшийся египетскими фараонами периода Нового царства (1570–1070 годы до н. э.) начиная с фараона Аменофиса I. Место последнего приюта государей, как это положено, защищали на совесть, однако недостаточно: туда пробирались грабители, ученые и просто любопытные.

Первым из навеки уснувших владык Египта обнаружили фараона Сети I — его гробницу откопали аж в 1817 году. И понеслось. С тех пор было найдено еще несколько десятков гробниц, хотя самой популярной и ценной была обнаруженная в 1922 году усыпальница Тут-Анкх-Амона, чье имя можно перевести на русский как «Живое воплощение [бога] Амона». Вы уже догадались, что это не кто иной, как фараон Тутанхамон, правивший в XIV веке до н. э. И хотя гробницу к тому моменту дважды грабили, в ее недрах по-прежнему находилось более 5000 предметов, погребенных вместе с молодым государем, вернувшим царству стабильность и восстановившим культ Амона.

Нашел гробницу английский археолог и египтолог Говард Картер. C первого дня прибытия в Египет тщеславный британец искал что-то, что принесло бы ему богатство и славу. Но капризная фортуна снова и снова отворачивалась от него. Он уже пребывал в глубоком отчаянии, когда повстречал Джорджа Герберта, пятого графа Карнарвона, и эта встреча перевернула не только его жизнь, но и всю египтологию. У графа было то, чего так не хватало Картеру, — деньги. Даже так — ДЕНЬГИ. Средства, на которые Картер при желании мог копать хоть до Китая. И теперь ученого и нового инвестора его изысканий объединяла одна цель — найти гробницу Тутанхамона.

Картер не первый год грезил разгадкой тайны юного фараона, поэтому начиная с 1917 года прибирал к рукам брошенные раскопы других исследователей и продолжал их рыть. Во-первых — и в его ситуации это было критически важно — такой подход позволял существенно сэкономить на рабочей силе, поскольку львиную долю работы проделали другие люди. Во-вторых, англичанин искренне считал, что гробница действительно где-то там и его коллегам попросту не хватило терпения.

Так продолжалось до 4 ноября 1922 года, пока возле входа в гробницу Рамзеса VI он не обнаружил высеченную из камня ступеньку, что могло указывать на наличие еще одной гробницы. Вскоре были обнаружены другие находки, подтверждавшие его догадку. Картер тут же отстучал телеграмму Карнарвону, поздравив инвестора с открытием, и 25 ноября тот уже лично присутствовал на раскопках. Когда вход в гробницу был распечатан, Картер шагнул вперед и робко посветил фонариком внутрь дверного проема.

—Ну... ты что-нибудь видишь? — нервно переминавшийся с ноги на ногу лорд Карнарвон нарушил гробовую тишину вопросом, ответ на который определял их дальнейшую жизнь.

— Я вижу чудеса... — прошептал Картер.

Россыпи драгоценных камней, мебель из чистого золота, изысканно отделанные вазы, прекрасно сохранившиеся одеяния фараона и, наконец, золотой трон — только он один моментально окупал экспедицию. Сокровища, скрытые от людских глаз добрых три с половиной тысячи лет, теперь явились миру.

Однако работа была закончена лишь через два года, 3 февраля 1924-го, когда Картер и его люди наконец открыли дверь в последнюю камеру гробницы, которая предназначалась для фараона лично. Там обнаружили массивный гранитный гроб, внутри которого помещались еще три гроба поменьше, которые, в свою очередь, с поразительной точностью подходили друг к другу, формируя нечто вроде погребальной матрешки. Два внешних были из дерева, внутри инкрустированы золотом и драгоценными камнями, а третий и последний, выплавленный из чистого золота, хранил останки юного государя Египта — мумифицированное тело Тутанхамона, лицо которого было закрыто маской, повторявшей его черты.

Конечно, эти легендарные и удивительные открытия сразу же привлекли внимание всего мира. Сотни и тысячи туристов приезжали в Долину царей, истоптали и изрыли окрестную пустыню вдоль и поперек в надежде наткнуться на утерянные драгоценные предметы. Но было еще что-то, что подогревало болезненный ажиотаж толпы. Среди египтян ходила легенда о том, что всякий, кто посягнет на гробницу фараона Тутанхамона, заплатит своей жизнью.

Тогда и начал формироваться миф, тем более что египтолог расшифровал надпись, венчавшую вход в гробницу: «Смерть придет на легких крыльях ко всем, кто посмеет осквернить эту могилу». Увы, пресловутую надпись так и не найдут, потому что рабочие Картера разрушат стену, на которой она была. Однако эти слова по сей день будоражат умы впечатлительных персон по всему миру.

Рассказы о проклятии распространились среди местных жителей со скоростью лесного пожара, и вскоре наемные египетские рабочие из экспедиции Картера и Карнарвона начали массово покидать лагерь, бросая раскопки. Ученый и его ближайшие соратники старались пресекать лишние разговоры, чтобы не усугублять ситуацию и не нагнетать панику. До поры получалось, но 5 апреля 1923 года в каирской гостинице «Континенталь» скончался лорд Карнарвон — покровитель и главный инвестор раскопок, лично присутствовавший при вскрытии гробницы. Сторонники теории о проклятии фараона тут же принялись трубить об этом на все лады, гадая, как скоро Тутанхамон костлявой рукой дотянется и до остальных.

Среди сонма апокалиптических предзнаменований время от времени звучал глас здравого смысла. Люди, лично знавшие лорда, обращали внимание на то, что покойному было 56 лет, он переживал последствия автокатастрофы, сильно подкосившей здоровье, и приехал в Египет уже больным. Вдобавок Карнарвон был хроническим астматиком. Правда в том, что началом его конца стал незначительный комариный укус во время прогулки по гробнице фараона. Место укуса воспалилось, и позже, когда лорд брился, ненароком сковырнул припухлость. Рану тут же обработали йодом, но у Карнарвона довольно быстро поднялась температура до 38,3. Именно тогда, 14 марта 1923 года, его дочь Эвелина решила перевезти его в Каир. Глупая случайность привела к рожистому воспалению (кожная инфекция, симптомами которой являются покраснение и лихорадка), которое в итоге вылилось в септицемию (разновидность сепсиса) и завершилось разрушительной пневмонией, добившей астматика Карнарвона. Легенда гласит, что в утро, когда умер лорд, в Каире погасли все огни. И что в то же самое время в Англии, в его замке в Хайклере, трехлапый терьер Сьюзи взвыла и умерла, отправившись вслед за хозяином.

С этой смертью легенда о проклятии начала приобретать параноидальный оттенок, и все, кто входил в гробницу фараона, считали себя следующими в трагическом списке. Страх усиливали еще два обстоятельства смерти Карнарвона. Комар укусил лорда в левую щеку — как выяснилось при снятии бинтов с мумии, у молодого царя была метка в том же месте. Сама по себе деталь более чем настораживала, и, когда несколько месяцев спустя умерла и медсестра, находившаяся на попечении лорда Карнарвона, многих причастных к экспедиции охватил неподдельный ужас.

Карнарвон была первым в смертном списке. За ним последовал американский археолог Артур Мейс, помогавший Говарду Картеру разрушить стену погребальной камеры. Мейс начал жаловаться на усталость и сильную боль в груди, потерял сознание и скончался после госпитализации. Другой жертвой проклятия Тутанхамона стал друг Карнарвона по имени Джордж Джей Гоулд — железнодорожный магнат из США, также грезивший тайнами древней гробницы. Посетив ее, он буквально на следующий день слег с высокой температурой и скончался, не дожив до утра.

В 1924 году настала очередь Арчибальда Дугласа-Рида, техника-рентгенолога, который по роду тесно контактировал с мумией фараона. Когда в 1929 году от проблем, связанных с нарушением кровообращения, скончался один из главных помощников Картера капитан Ричард Бартель, число жертв проклятия уже перевалило за десяток. Некоторое время спустя за Бартелем последовал и его отец, лорд Уэстбери, выбросившийся из окна. Злые языки утверждали, что уже покойный лорд умудрился захватить с собой еще одну невинную душу — якобы катафалк с его телом потерял управление и задавил уличного мальчишку.

К 1936 году насчитывалось уже 33 умерших, прямо или косвенно связанных со вскрытием гробницы Тутанхамона. Всех их, естественно, людская молва тут же записывала в жертвы древнего проклятия.

С началом Второй мировой войны стало не до проклятий — творившиеся в Европе ужасы могли пристыдить самого кровожадного фараона. Поэтому о мстительном духе Тутанхамона до поры не вспоминали. А потом — в 1967 году — доктор Мохамед Ибрагим, директор отдела древностей Каирского музея, попытался помешать некоторым предметам, принадлежащим Тутанхамону, отправиться на выставку в Париж. Ученый утверждал, что ему якобы снились вещие сны, в которых фараон просил не допустить, чтобы реликвии покинули землю Египта. Однако, несмотря на его сопротивление, египетское правительство вынудило его подписать разрешительные документы. В тот же день доктор Ибрагим был насмерть сбит грузовиком, когда выходил из своего офиса.

Вскоре после этого, в 1972 году, доктор Гамель Мехрез, преемник Ибрагима в отделе древностей Каирского музея, демонстративно санкционировал отправку останков Тутанхамона в Лондон для демонстрации на выставке, при этом хвастаясь, что не верит в проклятие фараона. «В этих суевериях нет никакого смысла. Я сам всю жизнь проработал среди мумий, и вот вы видите меня: я выгляжу мертвым? Это просто совпадения», — заявил он публично. На следующий день после отправки сокровищ Тутанхамона на выставку в Лондон доктор Мехрез скончался от кровоизлияния в мозг.

Также широкое распространение получила байка о том, что якобы во время злополучного перелета в Лондон с мумией на борту офицер-техник по имени Ян Лэнсдаун в шутку постучал ногой по коробке, в которой хранилась та самая золотая маска фараона, и прокомментировал это словами: «Я только что пнул самый дорогой предмет в мире». Спустя некоторое время, как утверждали, этот офицер сломал ту самую ногу.

И это далеко не все истории о последствиях проклятия фараона, в разные годы доносившиеся до широкой публики. То там, то здесь люди, хоть сколько-нибудь касавшиеся злополучной мумии или предметов из гробницы, утверждали, что перенесли сердечный приступ, сломали руку или ногу и тому подобное. Все это исправно тиражировала желтая пресса, тем самым укрепляя веру в проклятие.

Охранники у посмертной маски египетского царя Тутанхамона, выставленной в Британском музее, Лондон, Англия, 31 января 1972 года.

Нашелся человек, над которым проклятие оказалось невластно, — сам Говард Картер, идейный вдохновитель и руководитель раскопок. Именно он первым вошел в усыпальницу и по логике должен был принять наиболее страшный удар мстительного фараона. Однако пока весь мир сходил с ума и сочинял новые байки, Картер спокойно доживал свой век в родной Англии, где и умер естественной смертью спустя 17 лет после открытия гробницы.

Его история убеждала скептиков в правоте, в то время как большинство историй казались банальными байками любителей легкой славы. Карварнон, как уже было сказано, скончался вследствие собственного слабого здоровья и череды неприятных совпадений. У магната Гоулда наблюдались симптомы, характерные для лихорадки, которую он, судя по всему, подхватил в Египте. Рентгенолог Дуглас-Рид в силу рода деятельности регулярно подвергался рентгеновскому облучению, и, вероятно, на этом фоне у него мог развиться рак. Не стоит забывать, что соответствующее оборудование в первой половине XX века было далеко от совершенства. Невезучий египтолог доктор Ибрагим вполне мог угодить под колеса машины и без помощи фараона — подобные смерти, увы, не редкость в любом крупном городе мира. А уж инфаркты, инсульты, переломы костей — лишь проза жизни.

До сих пор существует немало теорий, объясняющих феномен «проклятия». Кто-то считает, что гробницы внутри пирамид были благоприятной средой для выживания бактерий и что те могли мутировать, оказывая непредсказуемый эффект на здоровье людей.

Журналист Филип Ванденберг, автор книги «Проклятие фараонов», отмечал, что древние египтяне были экспертами в ядах и некоторых препаратах, которые не нужно принимать внутрь, чтобы убить, поэтому могли смешать ядовитые вещества с краской на внутренних стенах гробниц. По этой же причине считается, что древние расхитители гробниц, едва проникнув внутрь, проделывали в стенах небольшие отверстия для вентиляции.

Повлияла на гипотезы и охватившая мир во второй половине 1940-х атомная истерия. Так, в 1949 году физик-ядерщик профессор Луис Булгарини предположил, что египтяне могли использовать радиоактивные элементы при отделке внутренних помещений гробниц, в частности уран, которым якобы были покрыты полы склепа.

Ответ нашли и медики. Профессор медицины и биологии Каирского университета доктор Эззедин Таха 3 ноября 1962 года созвал группу журналистов, чтобы сообщить, что разгадал загадку проклятия фараонов. Он понял, что многие археологи и сотрудники Каирского музея время от времени страдали распираторными заболеваниями, сопровождавшимися лихорадкой. Таха заявил, что воспаления были вызваны вирусом под названием Aspergillus niger, который способен выживать в самых неблагоприятных условиях на протяжении столетий и даже тысячелетий внутри гробниц и в телах мумифицированных фараонов.

Окончательную же черту под вопросом о проклятии подвел в начале XXI века научный сотрудник университета в Мельбурне доктор Марк Нельсон, опубликовавший статью в одном из лучших медицинских журналов мира, British Medical Journal. Проанализировав возраст каждой доказанной «жертвы» проклятия, а также обстоятельства, при которых они умерли, он пришел к выводу, что средняя продолжительность их жизни составляла 70 лет. А это значит, что зафиксированные случаи сердечных приступов, кровоизлияний, инфекций и аутоиммунных заболеваний, вероятнее всего, были обусловлены естественным износом организма и снижением иммунитета, характерным для возрастных людей. Творцов великого открытия забрало не проклятие фараона, как писали охочие до сенсаций журналисты, а то, что властвует над каждым из нас. Время.