«Нельзя схватить кого-то за задницу и остаться безнаказанным»

Правила жизни: Как я понимаю, Санктум ездит сейчас с гастролями по миру. Где вы проводите вечеринки?

Деймон Лоунер: Самую первую вечеринку Санктума мы проводили в Беверли-Хиллз. Это было пять лет назад. С тех пор сообщество росло, и мы начали устраивать маскарады в Нью-Йорке, Вегасе, а со временем стали присматривать новые локации по всему миру: Лондон, Москва.

Нам хочется показать Санктум всему миру. Но вечеринка может появиться только там, где она нужна. В Москву мы прилетели, потому что здесь появилась команда заинтересованных людей. Мы начали обсуждать, что нужно сделать, чтобы провести мероприятие. Есть несколько условий, необходимых для успешной вечеринки, и ребята смогли все их выполнить.

До этого я никогда не был в Москве. Мы сходили на одну вечеринку, и это было изумительно. Это настолько другой мир. В Америке SNCTM – это место, где женщины и мужчины могут наслаждаться друг другом.

Наша задача – создать атмосферу для экспериментов. Почти все билеты на мероприятие в Москве проданы, так что об отсутствии спроса говорить не приходится. Правда, не уверен, что люди понимают, на что они идут. Поэтому одна из моих миссий – разговаривать с пришедшими и объяснять, какие цели мы преследуем. Люди приведут своих партнеров, очень важно, чтобы у них получилось довериться и открыться друг другу. В Америке тоже не сразу люди смогли до конца раскрыться. Мне понадобилось два года, чтобы донести свою идею до гостей. Теперь, когда все понимают, в чем смысл этих мероприятий, это превратилось в невероятное событие.

Esq.: Я прочитала, что на ваших вечеринках из ста человек – 75 женщин и 25 мужчин. Это потому что женщины подают больше заявок, или вы так распределяете количество гостей?

D.: Я не могу дать четкий ответ, почему женщин на этих вечеринках больше, чем мужчин. Возможно, потому что для них вход бесплатный. Мы смотрим, как она выглядит, чем занимается и что говорит о себе, если нам нравится то, что мы видим, мы приглашаем ее.

Для мужчин билет стоит $3 тысячи, не каждый может себе это позволить. Но удивительно, даже если речь идет о паре, то женщина скорее оставит заявку за них обоих, чем это сделает партнер. Кажется, будто женщинам это нужно больше. Тут они чувствуют себя в безопасности. Это их вечеринка. Многие из них, кстати, приходят, чтобы поэкспериментировать с другими девушками. Площадок для приобретения подобного опыта не так уж и много, поэтому они приходят к нам.

Esq.: То есть такие условия созданы не потому, что одному мужчине нужно несколько женщин?

D.: Нет! На самом деле, на наших вечеринках женщины агрессивнее мужчин. Тут они чувствуют свободу делать все, что захотят. Мы создали атмосферу абсолютной безопасности. У нас хорошо выстроена охранная система. Любой мужчина, который хочет попасть в клуб, обязан уважать женщин и их желания. И если он эти правила нарушает, мы его тут же исключаем из Санктума. Никто не может схватить кого-то за задницу и остаться безнаказанным. И я очень надеюсь, что у нас получится создать ту же атмосферу в других странах. И не факт, что это получится. Это во многом зависит от культуры поведения по отношению к женщинам.

Esq.: Думаю, дело не столько в культуре, сколько в том, какой ты человек.

D.: Нет, культура тоже очень важна. В стране есть установки, как люди ведут себя. В некоторых странах женщинам не принято говорить, что они любят секс, что они хотят доминировать или подчиняться. В Америке женщины все больше говорят об этом. И, наверное, в Европе. Но я понятия не имею, как с этим обстоят дела в Москве.

Esq.: Сейчас вы больше настроены на то, чтобы ездить с гастролями, чем основательно останавливаться где-то и развиваться?

D.: Вот как это устроено: мы делаем вечеринку, после чего люди начинают говорить о ней. Через месяц или два мы возвращаемся. И к этому моменту все больше людей узнает о Санктуме. Нет смысла проводить вечеринки чаще, чем раз в два месяца. Мы ставим высокую цену, чтобы участие в мероприятии оставалось чем-то эксклюзивными.

Единственное место, где маскарады проходят раз в месяц – это Лос-Анджелес, где находится наш штаб-особняк Тюдор.

Esq.: А что у вас тут за команда в Москве?

D.: Это местные молодые ребята, которые знают столицу и мечтали об этой вечеринке. Команда была так вдохновлена: они нашли место, где мы смогли бы все это устроить, нашли инвестора, занялись пиаром и начали продавать билеты. Я не знаю Москву и ее жителей. Российская команда создала такие условия, чтобы мы смогли прийти и уже без проблем ставить представление.

Esq.: Кастинг в России сложнее проводить, чем в Лос-Анджелесе – месте, куда съезжаются все красивые и талантливые люди в надежде стать звездами?

D.: Трудно найти не красивую девушку, а ту, что будет хорошо двигаться и сможет погрузиться в атмосферу Санктума. Тут люди, пришедшие на кастинг, все еще не понимают, что это за шоу. Когда вечеринка пройдет, им будет легче. Но это займет некоторое время. В Америке актеры рассказывают своим друзьям, в каком крутом шоу принимали участие – так нам удалось собрать отличный пул артистов. Некоторые работают в SNCTM с самого открытия. Они знают каждый шаг, каждое движение, поэтому Алине (креативный директор SNCTM. – Правила жизни) очень просто работать с ними.

Esq.: А кто у вас пишет сценарий?

D.: Сценарий пишет Алина, она занимается всей творческой частью – костюмами, которые она вместе со своей командой делает вручную, сценарием для актеров, интерьером, освещением, музыкой.

Esq.: Шоу как-то отличаются друг от друга?

D.: Каждое шоу отличается от другого. Даже в Лос-Анджелесе. Но у нас есть определенные темы, которые мы используем. Все крутится вокруг секретных сообществ, церемоний. У нас есть герои, с которыми гости могут взаимодействовать, а есть те, на которых можно только смотреть.

Esq.: А где вы ищите актрис? Они приходят из индустрии «для взрослых»?

D.: Тут кастингом занимаются наши партнеры, поэтому я не совсем уверен, где они их ищут, скорее всего, речь идет о модельных агентствах. А в Лос-Анджелесе вначале многие порно-актрисы и правда участвовали в шоу. Поначалу нам было очень сложно найти людей, которые были готовы переодеваться в эти костюмы и делать то, что мы просили их делать. Но потом все начали узнавать о нас, заявок стало в разы больше, поэтому сейчас найти актеров не составляет труда.

Esq.: А у девушек есть какой-то контракт? Помните какие-нибудь интересные пункты из него?

D.: В основном актеры взаимодействуют только друг с другом. По сценарию они могут взаимодействовать с гостями, но с ними не позволено заниматься сексом. Они не могут употреблять наркотики, рассказывать о том, кого они видели на маскараде. А в остальном это обыкновенный контракт для человека, работающего на шоу.

Esq.: На вашем сайте написано, что членство в клубе – это не просто секс-вечеринки. Тогда что это?

D.: Есть разные уровни членства. Чем выше уровень, тем у тебя больше доступа к приватным развлечениям. Не каждый может попасть в любую комнату. В Америке у нас много знаменитых гостей, которым хочется большего уединения во время экспериментов. Поэтому у них есть возможность купить высшее членство.

Esq.: Что я получу, если заплачу за высший уровень доступа?

D.: У нас есть пожизненное членство. Оно стоит $1 млн, по сути, они становятся мной. У них есть доступ ко всем мероприятиям, они могут сесть за любой стол, они могут зайти за кулисы и пообщаться с кем угодно. Каждый, кто купил его, получает кольцо, которое я сделал на заказ. Их всего три. Два уже проданы, осталось одно. Первые два пожизненных билета стоили очень дорого, но их купили в течение 72 часов. Поэтому я поднял цену последнего – я понятия не имел, что их разберут так быстро, а этого я не хочу. Последнему, кто купит это членство, я отдам кольцо со своего пальца.

Esq.: Но с ними вы не встречаетесь за чашечкой чая, речь всегда идет об эротическом маскараде?

D.: Да, в основном Санктум – это об эротике, но и еда – это афродизиак, поэтому мы экспериментируем со всем, что может принести удовольствие. Чаще всего мы делаем black-tie маскарады, но время от времени устраиваем вечеринки и ужины только для VIP клиентов. Я не люблю об этом рассказывать, иначе исчезает вся эксклюзивность происходящего. Какие-то вещи просачиваются в прессу, но если бы я рассказывал обо всем, что происходит в Санктуме, пропал бы дух Санктума.

Esq.: Каких правил должны придерживаться гости?

D.: Вот как это работает: ты приходишь в место, где можешь быть взрослым. Если ты хочешь заняться сексом с кем-нибудь из гостей – ты можешь. Если хочешь девушку, двух девушек, парня, несколько парней – вперед! Если ты VIP гость, ты можешь уединиться с партнером в отдельной комнате. На вечеринке можно исследовать свою сексуальность, но можно и не исследовать. Многие пришедшие весь вечер пьют коктейли и беседуют с другими гостями. Чего нельзя делать – так это заниматься сексом с актерами.

Esq.: Чтобы стать членом клуба, нужно заполнить небольшую анкету, где вы спрашиваете об их сексуальных предпочтениях. Какой самый частый ответ на вопрос: «Что вас заводит?»

D.: Меня часто удивляют ответы гостей, особенно женщин. Их фантазии очень яркие. Не уверен, что я могу это рассказывать. Многие хотят подчиняться нескольким мужчинам одновременно. Другим нравится, когда на них смотрит группа людей, пока они занимаются сексом со своим партнером. Кто-то мечтает доминировать, кого-то возбуждает идея найти партнершу своему мужу и смотреть, как они будут заниматься сексом. Большинство ответов далеки от невинных. Это что касается женщин.

Мужские ответы чаще нежнее и мягче, чем те, которые мы получаем от женщин. Может быть, они боятся, что если покажутся агрессивными, мы не примем их в клуб – и в этом они правы. У многих мужчин сохранились какие-то подростковые запросы – большие сиськи, много голых девушек – как будто это поисковый запрос на порносайте. Такие заявки я отклоняю, потому что в них нет ничего интересного. Но многие мужчины рассказывают, что хотели бы удовлетворять женщин или ублажать сразу несколько. И это наши люди – в клуб попадают те мужчины, которые хотят отдавать, а не забирать. У женщин нет пениса, поэтому я не боюсь, что они причинят кому-то вред. Они мягче и ответственнее. Если их фантазии агрессивные, меня это не смущает. Но когда то же самое я слышу от мужчин, я сразу думаю, что от него возникнут проблемы.

Esq.: Для американских вечеринок вы просите прислать фотографии, но для московской – только страницу в Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации). По ней разве можно что-то понять о человеке? В России популярность социальной сети не такая, как в США.

D.: На самом деле по этой ссылке в Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) моя команда находила другие соцсети гостей, чтобы понять, что он или она представляют. Люди в Москве, кажется, боятся отправлять свои фотографии в интернете, писать настоящее имя, поэтому нам пришлось обезопасить для них процесс. Мы знали, как они выглядят, хотя ошибки тоже случаются. Здесь аккаунты людей приватны, и не всегда понятно, что за человек стоит за аватаром. За все время существования клуба не утекла никакая информация о гостях. Поэтому в Америке люди уже не боятся присылать свои фотографии и реальные имена.

Это такие публичные люди, бизнесмены, звезды, русские миллиардеры. В Москве пока все по-другому. Возможно, тут дело в культуре, и люди больше боятся подобных вещей. Может быть, через пару лет все кардинально изменится, а может быть и нет.

Esq.: Я прочитала, что четверть ваших гостей – это гетеросексуальные пары. А кто остальные?

D.: Не знаю откуда такая информация по поводу гетеросексуальных пар. Для нас не имеет значение сексуальная ориентация гостей, и я, честно говоря, не отслеживаю количество тех или иных. Гомосексуалы, гетеросексуалы – для нас намного важнее, кто ты, чем занимаешься, почему хочешь участвовать в маскараде, что ты готов за это отдать. И я не говорю о деньгах – потому что знаю, сколько денег ты заплатишь. Что меня интересует, так это идешь ли ты брать и использовать или отдавать. Гомосексуалы определенно приходят на наши вечеринки, в основном лесбиянки, хотя гетеросексуалов остается большинство. Не знаю, почему так. Возможно, у гомосексуалов-мужчин есть свои вечеринки, где все сделано для них, поэтому сюда они приходят реже.

Esq.: Возможно потому, что ваши шоу во многом направлены на взаимодействие с женщинами. Я посмотрела промо-ролик вечеринки, и в основном все действия происходят по отношению к женщине: ее шлепают, на нее ставят стаканы с алкоголем, ей облизывают соски.

D.: Да, все так. Это то, что заводит нашего креативного директора Алину.

Алина: Это неправда! Просто я наблюдаю, что нравится людям, и стараюсь включить это в шоу.

D.: Окей, давайте скажем следующим образом. Мой креативный директор – это женщина, и я ей доверяю. И ей больше нравится ставить женщину в подчинение, но при этом не забывая о тех, кому нравится доминировать. Живыми столиками могут быть и мужчины. Мы спрашиваем актеров, что им нравится. Если кто-то предпочитает доминировать, он будет доминировать. Но очень многим женщинам нравится подчиняться. И тут речь идет не о причинении боли – здесь все направлено на удовольствие – но удовольствие через силу и власть. Сценарий не касается гостей: они сами вправе решать, что хотят делать и как. И чаще всего то, что будут делать актеры, намного жестче того, чем займутся посетители. Большинство из них будет просто тихо и нежно заниматься сексом в сторонке. Это не так зрелищно. Поэтому представление доведено до крайности – иначе его будет неинтересно смотреть.

Esq.: У вас в правилах написано, что мужчины должны приходить в смокингах, а женщины – в вечерних платьях или нижнем белье. Почему мужчины не могут прийти в нижнем белье?

D.: Честно говоря, мне нравится, как мужчины смотрятся в смокингах. Я хочу, чтобы мои вечеринки выглядели эстетично. Вначале я не был так строг с дресс-кодом – очень сложно заставить всех приходить в смокингах, – но мне безумно не нравилось видеть мужчин в костюмах­­. Поэтому сейчас все, кто приходит не в смокинге, не могут попасть на вечеринку. Он может уйти без смокинга, но прийти должен обязательно в нем. Возможно, я сексист по отношению к мужчинам. Я заставляю их платить, носить смокинг, вести себя определенным образом – и я могу так делать, это ведь моя вечеринка. Женщинам же позволено делать почти все что угодно. Они свободны в выборе костюма – главное, чтобы он был высококлассным. И если женщина сообщает охране о неподобающем поведении мужчины, мы его просто выводим без лишних вопросов и недоверия к словам женщины. Деньги назад он, естественно, не получает. Меня часто спрашивают, почему платят только мужчины. Знаете, если хотите сделать свою вечеринку, можете ввести оплату для женщин, но это моя вечеринка.

Esq.: Прошел уже год, как вышла статья в американском Правила жизни. Тогда вы выглядели очень грустным и одиноким, а сейчас передо мной сидит как будто другой человек. Что-то изменилось с тех пор?

D.: Я бросил всю прошлую жизнь, чтобы заниматься тем, что по правде люблю. Я ушел от жены – это было душераздирающе сложно. Но мне нужно было это сделать. Поэтому когда писали ту статью, я проходил через многое. За этот год я многому научился. Но я до сих пор не знаю, сделал ли я правильный выбор. Я создал место, где у меня может быть столько секса, сколько я захочу. Вопрос – этого ли я хочу. Возможно, мне нужно было пройти этот путь, чтобы в итоге, как бы парадоксально это ни звучало, стать моногамным. И я надеюсь, тот факт, что я открыто рассказываю людям об этом, поможет им решить их проблемы. Знаете, это непросто – следовать за своей мечтой.