Германия без «мамочки»: что ждет страну после ухода Ангелы Меркель?

Однако в последние годы четко прослеживается тенденция к уменьшению влияния двух «старых» партий и росту популярности прочих политических сил. На нынешних же выборах вообще может возникнуть беспрецедентная в истории Германии ситуация, когда на так называемую «большую коалицию» (ХДС/ХСС и СДПГ) придется меньше половины голосов. Это, как и многое другое, свидетельствует о кризисе, если не о полном уходе в прошлое «центристского и буржуазного» политического климата второй половины ХХ века.

Парламентский спектр ФРГ традиционно выглядит таким образом (если начинать с радикальных партий и заканчивать умеренными). Левые: «Левые» (Die Linke), «Зеленые» (Grüne), СДПГ (SPD) — и правые: «Альтернатива для Германии» (AfD), Свободная демократическая партия (FDP) и ХДС/ХСС (CDU/CSU, также — Union). По сути, единственной партией радикальных перемен в этом списке является «нерукопожатная» «Альтернатива для Германии», на сотрудничество с которой наложено негласное табу, в то время как остальные имеют между собой, безусловно, больше общего, чем различного. Все остальные парламентские партии более или менее солидарны друг с другом по основным вопросам: энергетической и климатической политики, Европейского союза, миграции и национальной идентичности.

При этом наиболее монолитен «левый фланг», ставящий во главу угла защиту климата и социальную справедливость. Под ней левые политики ФРГ чаще всего понимают введение квот во всех общественных, научных и государственных структурах для разнообразных меньшинств, увеличение социальных пособий, упрощение иммиграции и адаптации мигрантов, тотальное устранение пережитков так называемого «патриархального и нетолерантного» прошлого из повседневной жизни немцев и т. д.

У блока ХДС/ХСС и СвДП, безусловно, есть ряд разногласий с партиями «левого фланга», что затрудняет (особенно для СвДП) потенциальное сотрудничество с ними. Однако, как отмечают некоторые исследователи (например, германист О. Ю. Пленков), ХДС/ХСС очень сильно полевела при Меркель, потеряв не только многих своих избирателей, но и собственный политический имидж защитников традиционных немецких ценностей. Так, например, партия Меркель стала главным проводником либеральной миграционной политики, отменила службу в армии, легализовала однополые браки и разрешила однополым парам усыновлять детей, позволила гендерному дискурсу стать, наряду с климатическим, центральным для немецкой общественной жизни. На этом фоне тщетные попытки преемника Меркель на посту председателя ХДС Армина Лашета аккумулировать электорат вокруг ХДС/ХСС, рисуя, как говорят немцы, дьявола на стене, лишь бы не допустить формирования левой коалиции, выглядят бессмысленно, а то и вовсе глупо.

Поэтому одной из первостепенных задач для Лашета будет определить идеологические рамки для своей партии. ХДС/ХСС важно отличаться как от многолетних партнеров по коалициям из СДПГ, вновь обретающей более отчетливые левые черты, так и от достаточно консервативной и националистической АдГ, которая резко набрала популярность после миграционного кризиса 2015 года (время от времени в рядах христианских демократов звучат мнения, что, возможно, сотрудничество с этой партией не худший вариант — главное, не допустить окончательного «полевения» немецкой политики). С этой непростой задачей лидер христианских демократов пока едва ли справляется.

Несмотря на то что Ангела Меркель еще в конце 2018 года заявила о скором уходе, поиск нового лидера партии «Христианский демократический союз» (ХДС) затянулся почти на два года, что, несомненно, негативно сказалось на образе христианских демократов. Изначально члены ХДС отдали предпочтение в качестве преемника в партии и потенциального канцлера Аннегрет Крамп-Карренбауэр (ныне занимает пост министра обороны). В 2018 году она вышла победителем из внутрипартийной дуэли с более консервативным коллегой Фридрихом Мерцем.

Менее популярная у избирателей, чем Мерц, но более верная курсу христианских демократов при Меркель, Крамп-Карренбауэр спустя 14 месяцев приняла решение оставить пост председателя партии после общенационального скандала из-за региональных выборов в Тюрингии. Тогда, чтобы не допустить второй срок подряд правления «Левых» в этой федеральной земле, правопопулистская «Альтернатива для Германии» проголосовала за избрание министром-председателем регионального правительства кандидата от «Свободных демократов» Томаса Кеммериха, которого ранее поддержал ХДС. Сотрудничество ХДС с АдГ, пусть и невольное для христианских демократов, нарушило негласное табу на союзы с националистами, что вызвало огромный скандал. В итоге Крамп-Карренбауэр превратилась в «токсичную» фигуру и ей пришлось забыть о канцлерстве.

Практически год явного «наследника» у Меркель не было, пока 16 января 2021 года на партийном съезде ХДС председателем партии не был избран глава правительства федеральной земли Северный Рейн — Вестфалия Армин Лашет. Как в свое время и Крамп-Карренбауэр, Лашет считается самым последовательным и верным сторонником Меркель, однако в отличие от своей предшественницы он обладал наименьшей популярностью среди потенциальных лидеров ХДС. Несмотря на это, при незримой поддержке канцлера он был не только избран лидером Христианско-демократической партии, но и выдвинут кандидатом на выборы от блока ХДС/ХСС — при этом в блоке проигнорировали высокую популярность в стране Маркуса Зёдера, лидера ХСС («Христианско-социальный союз», баварская партия, с которой ХДС всегда выступает в альянсе), — Зёдер был вторым после Меркель политиком по уровню поддержки в стране. Причина здесь прежде всего в том, что, как написала немецкая консервативная газета Junge Freiheit, с Лашетом ХДС/ХСС останется все тем же «социал-либеральным хамелеоном меркелевской эпохи».

Затем христианские демократы оступились еще несколько раз: громкий коррупционный скандал, связанный с закупками масок, неудачная коронавирусная политика, многочисленные локдауны. И, в конце концов, самый сильный прокол Лашета: когда во время наводнений на западе Германии летом 2021 года бундеспрезидент Франк-Вальтер Штайнмайер выступал с речью о жертвах и помощи пострадавшим, лидер ХДС над чем-то радостно смеялся — и это попало в прямой эфир.

С момента выдвижения Лашета началось стремительное падение рейтингов ХДС/ХСС, которая в итоге подошла к этим выборам, установив абсолютный антирекорд собственной популярности: с начала 2021 года рейтинги снизились практически в два раза и сейчас колеблются в районе 20%. При этом поддержать лично Армина Лашета как потенциального канцлера готов лишь один из десяти немцев. И многие эксперты видят в этом поворотный момент в политической истории христианских демократов.

В ФРГ канцлерский кабинет может быть сформирован из представителей одной (такого история немецкой демократии еще не знала) или нескольких партий с тем условием, чтобы суммарно эти партии имели больше половины голосов в парламенте. Канцлером, то есть главой правительства, становится лидер крупнейшей партии правящей коалиции.

На данный момент, по результатам социологических опросов, математически возможны шесть коалиций, однако, вероятнее всего, две умеренно левые партии — социал-демократы и «Зеленые» — будут сотрудничать, и именно вокруг них будет строиться новое правительство. О желании скоординировать усилия уже заявляли Олаф Шольц и Анналена Бербок — лидеры СДПГ и экологистов соответственно. Однако, судя по соцопросам, у этого дуэта не будет необходимого большинства голосов в парламенте. При этом многие высокопоставленные социал-демократы заверяют, что однозначно хотели бы отправить партию Меркель в оппозицию, а такая риторика осложняет потенциальные переговоры с ХДС/ХСС, и без того нелегкие. Трудности в общении двух «больших» партий могут возникнуть еще и из-за напряженных отношений их лидеров. На одном из совместных предвыборных мероприятий — дебатах кандидатов на пост канцлера — Лашет и Шольц, мягко говоря, без симпатий смотрели друг на друга, к тому же Шольцу приходилось парировать постоянные личные выпады «меркелевского наследника»: так, Лашет заявил, что в его правительстве не было бы места такому министру финансов, как Шольц (именно этот пост он занимает в нынешнем кабинете). При этом Армин Лашет, надо сказать, смотрелся наименее привлекательно из трех претендентов на фоне спокойного Шольца и даже политически неопытной и окруженной многочисленными скандалами Анналены Бербок (кандидат от ХДС/ХСС, постоянно уклоняясь от ответов на неудобные вопросы, порой противоречил сам себе, оправдывался). К напряжению между ХДС и СДПГ стоит добавить и общую усталость населения от «старых партий» — и все это повышает вероятность, что кто-то из них, скорее всего, ХДС, не войдет в правительство.

Таким образом, уход партии Меркель после 16 лет руководства страной в оппозицию более чем вероятен.

В подобном случае родине Гете и Шиллера уготован, скорее всего, не слишком богатый выбор: либо коалиция «Светофор» (по партийным цветам СДПГ, «Зеленых» и СвДП), либо полностью левое правительство из социал-демократов, «Зеленых» и «Левых». В обеих этих коалициях СДПГ будет крупнейшей партией, что позволит нынешнему вице-канцлеру Шольцу наконец отбросить от своей должности неприятную приставку и полноценно возглавить правительство. Стоит сказать и о том, что нехаризматичный технократ Шольц значительно опережает всех остальных претендентов на место Меркель в первую очередь за счет их собственных ошибок. За последние месяцы соперники Шольца (главным образом — Лашет и Бербок) допустили невероятное количество просчетов, которые бросили тень на их личный имидж и ударили по популярности партий, которые они представляют.

Формирование красно-желто-зеленой коалиции менее вероятно, чем союз трех левых партий, — хотя бы потому, что с готовыми на компромиссы «Левыми» Шольц и Бербок поладят намного лучше, чем с рыночными либералами из «Свободных демократов». Ни лидер социал-демократов, ни лидер экологистов, в отличие от ХДС/ХСС или СвДП, не считают «Левых» недемократической силой и радикалами, с которыми нельзя строить совместное правительство. Так, например, «Левые» были частью правительственных коалиций в Бранденбурге с 2009 по 2019 год, а сегодня вместе с СДПГ и «Зелеными» правят в Берлине и Бремене. В федеральной земле Тюрингия эта партия и вовсе является ведущей в правительстве еще с 2014 года. Итак, поскольку в регионах есть работающие примеры красно-зелено-красных правительств, Шольц и Бербок высказывались о готовности к сотрудничеству, а сами «Левые» пошли на уступки и отказались от ряда радикальных программных установок (например, требований выйти из НАТО), вполне допустимо предположить, что ФРГ ждет именно такой политический альянс.

Что касается пугающего для многих вопроса «а что же будет после Меркель?», радикальных перемен ожидать не стоит — пришедшие на смену многолетнему лидеру не станут менять основные векторы развития страны. Это касается и внешнеполитических приоритетов, включая отношения с Россией — сдержанные, порой не очень дружественные, но с сохранением постоянных контактов.

«Эпоха Меркель» уже может рассматриваться как некий переходный этап между консервативной политикой ФРГ образца второй половины ХХ века и современным политическим менеджментом, постмодернистским и универсальным. Как бы странно это ни звучало, содержательно немецкая демократия не предлагает большого выбора, оставляя своим гражданам лишь вариации внешней формы и скорости движения в единственно возможном направлении — углубление европейской интеграции и глобализации, размытие национальной идентичности, проведение либеральной миграционной политики, доминирование в общественной и культурной среде таких актуальных тем, как, например, защита экологии или гендерные исследования.

Итак, в ближайшие недели партии будут вести меж собой переговоры, по итогам которых Германии огласят имена ее новых рулевых.

1 В немецком языке это слово употребляется также и в женском роде — Kanzlerin.