Где в будущем будут хоронить людей, как правильно измерять луну и притворяться копом
В США люди часто выдают себя за полицейских — кого-то прельщает ощущение власти, другие пользуются ложным статусом, чтобы грабить иммигрантов или насиловать женщин. Проблема настолько распространена, что в полицейском департаменте Нью-Йорка есть отдельное подразделение для борьбы с «поддельными копами». Герои материала The Atavist тоже притворялись полицейскими, хоть и в Санта-Монике, — однако в этой истории все куда более запутано.
Их зовут Кристофер Дэнсел и Стив Фарзам. Дэнсел рос в неблагополучном районе, где бандитские стычки и убийства были обычным делом, поэтому полицейским он хотел стать с детства. Какое-то время он действительно работал полицейским, но был уволен за езду в пьяном виде и стал подрабатывать охранником. Фарзам, наследник богатой семьи владельцев мотелей, полицейским стать пытался, но не преуспел: его не взяли из-за чрезмерного рвения, поскольку ему уж очень хотелось останавливать водителей, допрашивать людей и преследовать подозреваемых. Фарзам был одержим «работой в форме» – собирал и изготавливал всевозможную атрибутику, учил жаргон, регулярно выдавал себя за патрульных или пожарных – поэтому отказ его огорчил. Но не остановил: молодой человек маниакально хотел служить обществу, компенсируя таким образом хронический личностный кризис.
Дэнсел и Фарзам встретились на одной из подработок и быстро подружились. Мерились накопленной атрибутикой, вместе посещали всевозможные курсы: от обучения владению оружием до предотвращения атак террористов-смертников. Пока дела Дэнсела катились под откос – его компания прогорела, с нескольких работ уволили, у жены-порноактрисы обнаружился алкоголизм и вспышки ярости – бизнес Фарзама пошел в гору. Он владел одним из самых известных отелей в Санта-Монике, играл в гольф с шефом полиции и собирался купить городок Бриджвилль, чтобы создать там собственную полицию и реализовать, наконец, свою тягу к охране порядка. К счастью или сожалению, это ему не удалось.
Тогда же Дэнсел решил сдать друга властям. По его словам, он узнал о том, что Фарзам перепродает автоматические винтовки, да и сам владеет несколькими — на территории Калифорнии это незаконно. Учитывая множество мелких правонарушений и судимостей в биографии Фарзама, которого постоянно ловили за то, что он притворялся полицейским или агентом ФБР, дело против него выстраивалось большое. Но есть и другая версия: став информатором, Дэнсел мог, наконец, хоть как-то поучаствовать в большом и важном расследовании.
Так или иначе, Дэнсел начал сообщать правоохранительным органам обо всем, что делает Фарзам. Тот значительно облегчил задачу: постоянно хвастался своим доступом к закрытым базам данных полиции и прочих органов, показывал винтовки и программу для изготовления фальшивых документов. Дело против Фарзама разрасталось – в конце концов его арестовали и обвинили в 77 нарушениях закона. Правда, благодаря деньгам и связям семьи, он отсидел всего 90 дней, заплатил штраф, и сейчас все еще управляет отелями. После освобождения Фарзама в сети стали появляться материалы, компрометирующие Дэнсела, – с информацией, которая была только у его бывшего друга. Дэнсел в итоге был вынужден сменить имя и уехать из штат. Пожалуй, дружба, построенная на маниакальной любви к перевоплощению в полицейских, не могла закончиться иначе.
«В будущем ваше тело не будет похоронено... оно разложится», – начинает с места в карьер автор Wired. Действительно интересное заявление, с учетом того, насколько глубоко в человеческой культуре укоренились погребальные обряды: похороны и кремация. Проблема в них только одна – они неэкологичны. Решить ее взялась группа людей, о которых рассказывает этот текст.
Автор пишет, что в будущем обработка наших тел станет высокотехнологичным процессом. Сначала труп положат в камеру с высоким давлением внутри, где, после погружения в смесь из гидроксида калия и воды, разогретой до 150 градусов по Цельсию, плоть начнет отходить от костей. Все, кроме скелета разложится на базовые составляющие: соль, сахар, пептиды и аминокислоты. Тело цветом и консистенцией будет напоминать слабо заваренный чай. И пахнуть хорошенько пропаренными устрицами. Затем у получившейся смеси нормализуют Ph-баланс, чтобы с ней могли справиться очистные сооружения, и буквально спустят в трубу. Кости превращаются в мелкий песок и выбрасываются в океан. Это называется «щелочной гидролиз».
Звучит ужасно. Однако стоит на время отключиться от эмоций и задуматься вот о чем: традиционные похоронные обряды не менялись уже веками. А современные достижения медицины даже в каком-то смысле сделали их хуже. Например, сейчас перед похоронами тела зачастую бальзамируют, чтобы в гробу они выглядели прилично. Для этого их доверху накачивают химикатами, которые попадают в окружающую среду, когда тело начинает разлагаться. Или ещё раньше: в 2015 году во время наводнения в Северной Ирландии токсины попали в грунтовую воду и вся живность в округе оказалась в опасности. Можно, конечно, делать специальные гробы, но тогда тела внутри превращаются в отвратительный и токсичный черный «суп», который выливается наружу при любом повреждении корпуса.
Кремация ненамного лучше. Посреди процесса оператор открывает дверцу печи и огромным крюком ворошит скелет, чтобы он весь прогорел. А пепел от одного человека неизбежно смешивается с другим, так как остается в камере, где происходит сгорание. К тому же, крематории выбрасывают в окружающую среду пепел и углекислый газ.
С другой стороны, щелочной гидролиз, при всей своей отвратительности, куда более экологичен. В теле просто не остается ничего, что может навредить окружающей среде. Несмотря на это, в США гидролиз разрешен только в 14 штатах. И, тем не менее, пользуется популярностью, несмотря на усилия лоббистов, представляющих интересы индустрии традиционных погребальных обрядов. На похоронах и кремации делают огромные деньги, а щелочной гидролиз обходится дешево. Вообще материал выглядит, как хорошая нативная реклама, поскольку у этого метода вообще не обнаруживается весомых недостатков. С другой стороны, если щелочной гидролиз недорого стоит, экологичен, и в целом примерно так же отвратителен, как остальные способы, почему бы ему действительно не стать будущим погребальных обрядов прогрессивного человечества.
21 августа обещают большое солнечное затмение. К сожалению, в России его не увидеть: посмотреть на зловещее космическое явление смогут только жители стран, расположенных относительно близко к США. Однако затмения интересны не только свои видом — как пишет автор Nautilus, благодаря одному из них люди узнали размер Луны.
Первым природу затмений осознал древнегреческий философ Анаксагор. Мысль о том, что света Землю лишает другое небесное тело, а не боги, сама по себе была революционной, однако Анаксагор на этом не остановился. Он понял, что с помощью тени, которую Луна отбрасывает на Землю, можно вычислить размер самой небесной планеты. Кроме того, раз оно способно полностью закрыть Солнце, значит, светило находится далеко от Земли — еще одна прорывная по тем временам мысль.
17 февраля 478 года до н.э. Анаксагору представилась возможность проверить свою идею: затмение случилось ровно над Средиземным морем, а философ находился в Афинах. Длилось оно шесть минут, так что лично измерить тень от луны Анаксагор не мог. Он придумал простое, но гениальное решение: спустился в афинский порт и стал спрашивать прибывающих моряков о том, когда и где именно они пересекли край тени. Так люди измерили луну. Правда, результат оказался уж очень приблизительным – как через пять столетий писал Плутарх, Анаксагор заключил, что по размеру луна примерно равно полуострову Пелопоннес.
Через 238 лет александрийский мыслитель Эрастофен благодаря затмению вычислил радиус Земли. Он заметил, что в полдень летнего солнцестояния палка, воткнутая в землю в городе Сиена, не отбрасывала тени. В Александрии, где жил и работал ученый, такого не бывало. Объяснений могло быть два: либо Земля плоская, а Солнце находится очень близко к ней, либо планета обладает сферичной формой, а светило, наоборот, расположено далеко от нее. Чтобы решить этот вопрос, достаточно было посмотреть на тень, которую Земля отбрасывает на Луну во время лунного затмения. Тень была круглой вне зависимости от местоположения наблюдателя, значит, отбрасывать ее могла только сфера, а разница между тенями в Сиене и Александрии объяснялась изгибом планеты. После этого достаточно было измерить эту разницу, а также расстояние между двумя городами, и дело было в шляпе.
Когда Солнце было в зените и тени в Сиене исчезли, Эрастофен заключил, что разница в позиции светила составила 7,2 градуса. Следовательно, расстояние между двумя городами было примерно одной пятидесятой (7,2/360) от окружности Земли. От известного ныне точного значения результат Эрастофена (250 тысяч стадий) отличался примерно на два процента.
Еще один текст о том, как современные профессии меняют привычный уклад вещей. А точнее, о стримерах, которые зарабатывают на прямых трансляциях видеоигр и с помощью пожертвований зрителей оплачивают учебу.
Материал The Verge, возможно, не так актуален для России, но в США вопрос оплаты образования стоит очень остро: бесплатных мест крайне мало, а обучение порой неподъемно для обычных семей. Возможность оплачивать обучение с «донатов» (так называют пожертвования, отправляемые стримерам) – огромный шаг в легитимизации профессии.
Чтобы зарабатывать на стримах, не нужно быть киберспортсменом, регулярно выступающим на турнирах – хотя одной из героинь материала это определенно помогло. Личной харизмы вполне может хватить, как в случае Джоша Кэрона, на которого подписаны более двадцати тысяч человек. Часть выручки от стримов он вложил в оборудование, но остальное откладывает – Кэрону нужно платить за учебу на маркетолога.