Криминальное пошлое

Письмо от неизвестного пользователя приходит на мой электронный адрес в ноябре. Вот как оно начинается: «Целые орды сексуальных рабов ищут тут госпожу. И я бы не назвал свою работу простой. Она подразумевает не только владение иностранным языком, но и знание психологии, бизнес-планирования и работу с жалобами. Переводчик обязан быть режиссером, продавцом и контент-менеджером одновременно».

Он описывает место, в котором работает больше трех лет: «Тут десятки запертых дверей, из-за которых доносятся громкая музыка, смех, крики и стоны. Работа кипит – девушки флиртуют, танцуют, заманивают гостей в приватные онлайн-шоу, где каждая минута стоит денег. Когда клиент попадается на крючок, в ход идут фаллоимитаторы, плетки и другие орудия страсти и наслаждения».

Он объясняет, что три года «вел аккуратные записи» о людях, с которыми сталкивался по работе: моделях, переводчиках, зрителях и организаторах секс-чата. На мою просьбу прислать эти записи мне он ответил, что я сам все увижу, если приеду в Петербург.

«Работаю последние месяцы, – пишет он. – Если вы приедете прямо сейчас, то сможете попасть в клуб. В договоре о неразглашении прописано, что это помещение – частная собственность. Туда закрыт доступ даже доставщику пиццы и участковому».

Несколько дней я трачу на изучение бизнес-модели виртуальных секс-чатов, где девушка за определенную сумму сделает все, что захочет пользователь. Она может курить, произносить фразы, которые его возбуждают, повелевать им, раздеваться или мастурбировать. Для оплаты услуг используется виртуальная валюта – токены. В среднем трехсот токенов – стоимость обеда в Burger King на двоих (10,99 доллара) – хватит на полноценное приватное шоу с девушкой, парнем или парой, которые выполнят все.

По оценкам американца Дугласа Рихтера, который консультирует LiveJasmin – платформу, похожую на YouTube, но транслирующую только записи с веб-камер, – годовой оборот такого бизнеса – около одного миллиарда долларов. «При этом оборот всего порнобизнеса я оцениваю в пять миллиардов», – пишет он. Рихтер уверен, что классическая порнография умерла, а веб-камеры придумали, чтобы ее воскресить.

«Предварительно записанный контент потерял популярность», – замечает Рихтер.

По его данным, один из трехсот зрителей ежедневно переводит доллары в токены, чтобы насладиться порно в реальном времени. «Геи приходят в секс-чаты чаще остальных».

«Клиенты без риска потери анонимности вступают в половой акт, не выходя из дома, офиса или автомобиля, что может быть чудеснее?» – пишет в своем письме парень из Петербурга. Он сообщает, что ему нужны деньги, чтобы завязать с этой работой.

В конце июня 2016 года в голландии задержали мужчину, замешанного в громком убийстве четырехлетней давности. Айдан С., 38 лет, был арестован в январе 2014-го, но решение о выдаче его канадской полиции обнародовано только теперь.

По данным правоохранительных органов в Амстердаме, этот человек шантажировал 15-летнюю Аманду Тодд ее эротическими снимками. Они познакомились в виртуальном чате, и она показала ему грудь. Позже С. опубликовал эти фотографии на своей странице в Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) и разослал их родителям и друзьям Аманды. Он требовал, чтобы она вернулась в секс-чат и показала ему что-нибудь поинтереснее. Аманда пыталась отравиться, но ее спасли врачи.

Затем она записала видеообращение на YouTube, в котором рассказала, что в секс-чате искала друзей. Через пару недель Аманда покончила с собой.

Газета The Guardian сообщает, что Айдан C. замешан еще в 39 случаях преследования девушек из секс-чатов. Он приговорен к 10 годам и 243 дням тюрьмы за шантаж и интернет-мошенничество. Мать Аманды, присутствовавшая в зале суда, заявила: «Я уверена, моя дочь хотела бы оказаться здесь и посмотреть на этого ублюдка».

Национальное Британское агентство по борьбе с преступностью называет этот феномен sextortion (сексуальное вымогательство. – Правила жизни) и сообщает, что в 2016 году на территории королевства пострадали 864 человека, запуганные в интернете. Четверо покончили жизнь самоубийством.

Тела четырех других девушек с разницей в год были прибиты волнами к берегу Лонг-Айленда. Меган Уотерманн – 22 года, Мелисса Бартелеми – 24 года, Морин Брейнард-Барнс – 25 лет и Амбер Линн Костелло – 27. По подозрениям следствия, всех их убил один и тот же человек. Номера телефонов, доступ к страницам в социальных сетях и персональным компьютерам позволили выяснить, что девушки проводили время в секс-чатах, где знакомились с мужчинами и удовлетворяли их фантазии перед веб-камерой.

Из петербургского письма следует, что модели в чатах часто используют услуги операторов, чтобы не тратить время на переписку с пользователями. В России оператор работает еще и в качестве переводчика, потому что не все девушки говорят по-английски. Из письма ясно, что для каждой модели создается выдуманный виртуальный мир: ненастоящие страницы в социальных сетях, поддельные номер телефона и адрес электронной почты. Все контакты с пользователями ведет только оператор. Он решает, сколько стоят услуги моделей и доступ к их выдуманной истории. Но что если оператор решит испортить им жизнь?

Год спустя я приближаюсь к металлоискателю на Московском вокзале и замечаю хмурого человека, протягивающего мне руку. «Добро пожаловать в Петербург, парень, – говорит он, размахивая телефоном. – Меня зовут Гриша* (имя изменено – Правила жизни)».

Он похож на тех, с кем я ехал в «Сапсане» или учился в университете. Но я не знаю, как должен выглядеть человек, который ежедневно выдумывает пошлые фразы, чтобы доводить до оргазма мужчин. Он не выглядит геем. На нем мятые черные брюки и ветровка, голос хриплый, будто спросонья. Он достает из кармана листок и протягивает мне.

«Надеюсь, для вас это не проблема». Там указана сумма, которую он просит, чтобы провести меня в клуб, а еще условие, что его имя, домашний адрес и любые контакты не всплывут в тексте.

Его соседей нет дома, они ходят по собеседованиям, так что мы запираемся на кухне, и Григорий начинает рассказывать мне о своей жизни. Он говорит, что его родители в разводе, мать госпитализирована с острым психозом и маниакально-депрессивным расстройством. У его отца новая жена и две дочки.

Он рассказывает, что вместе с сестрами его купали в одной ванне и он не замечал разницы между полами. В школе он писал эротические рассказы, но только чтобы повеселить друзей, а не выпустить пар. «Потом я поступил на факультет режиссуры и актерского мастерства», – делится он.

Григорий работал в Александринском театре и пять лет жил с девушкой, на которой собирался жениться. Но потом в их отношениях что-то пошло не так, и он остался один. Из Александринки его уволили за опоздания и агрессивное поведение.

«Я оказался в безвыходном положении, – он закатывает глаза. – Хотел идти в армию, но мне сказали: если тебя разозлить, ты возьмешь автомат и расстреляешь всех. Наверное, так и есть».

Тогда же появился его давний приятель, который работал переводчиком в секс-клубе, зарабатывал 250 долларов в неделю и был доволен жизнью. Все, что он делал в течение дня, это смотрел, как молодые девушки раздеваются и ласкают себя перед камерой, а еще писал пошлости мужчинам. При приеме на работу он прошел обязательный тест на знание английского языка и после этого получил персональную девушку.

«Я всегда хотел стать режиссером, – улыбается Григорий. – Мне казалось, что чат – это работа моей мечты». Теперь у него набор психологических проблем. Его не возбуждают ролевые игры, эротические фильмы, и в сексе он потерял уверенность: в чате приходилось выкладывать перед незнакомцами свои самые грязные мечты и фантазии.


Однажды он попросил парня, исполнявшего роль раба, положить член на разделочную доску, и это вызвало у Григория эякуляцию.

Меня впечатляет его откровенность. Мы знакомы около часа, а он выкладывает все о своих фетишах и причинах сексуальных отклонений.

Cекс-чат «экзотика» находится в полуподвальном помещении в центре города. Чтобы попасть туда, нужно несколько раз набрать код на замке и получить подтверждение у администратора.

Передо мной тест на знание английского. Вопросы из разряда: «Как вы отреагируете, если модель назовут грязной конченой су***?» Меня просят придумать несколько ласковых обращений к пользователям и завуалированно предложить им заняться оральным сексом, пригласив в приватное шоу.

В памятке к тесту указано: лучше всего использовать слова- фетиши типа heels – каблуки и panties – трусики, глаголы «тереть», «гладить», «капать», «глотать», «сплевывать», «пленять» и существительные «лысина» и «засранец».

В виртуальном чате запрещено использовать изображения, а также кукол, похожих на младенцев, и распространять персональные данные моделей и переводчиков. Информация о них хранится на официальном сайте студии, выдающей себя за модельное агентство.

В регистраторе доменов nic не указано, на кого зарегистрирован этот сайт. Вся «Экзотика» состоит из длинного коридора, по обеим сторонам которого множество дверей. За дверьми – комнаты, в которых работают модели. Там есть кровати, кресла, телевизоры, столы, шкафы и книги – имитация реальной жизни. На каждую из девушек направлена веб-камера и световая аппаратура. Это похоже на телевизионные эфиры. Когда виртуальный секс заканчивается, свет выключается, и в комнату заходит уборщица.

«Парень, ты в порядке?» – спрашивает Григорий и идет туда, где его ждет модель. Сегодня пятница, его последняя смена перед отпуском, из которого он не собирается возвращаться, и он намерен сорвать куш. Пятница – главный день в чатах: одиноких мужчин по всему миру никто не ждет, и они сливают деньги в интернете.

Я иду в комнату с компьютерами. За одним сидит Алексей, брюнет с унылым лицом и большим шрамом на щеке. Он работает тут два месяца. На экране его компьютера – киргизка, которую выдают за японку. Она танцует перед камерой. Об этом ее попросил оператор. Он подключен к ее компьютеру, и всю переписку они ведут через «блокнот». Теперь он просит ее бить себя по щекам и облизывать губы, приблизившись к камере.

«Экзотика» арендует коттеджи в Бишкеке и Астане. Трансляции оттуда не прекращаются сутками. Модели работают по шесть часов в дневную смену и по двенадцать в ночную. Местных девушек выдают за азиаток, потому что их легко продать иностранцам. Через неделю «Экзотика» открывает новый офис – в Воронеже, потому что европейский тип внешности снова популярен.

«Близко-близко к камере», – пишет Алексей.

На листе перед ним настоящее имя Сладенькой Лилы – Айдана. Ее страницу «ВКонтакте» можно найти за пару минут. Там вся ее семья, друзья и фотографии. «Однажды ты совершенно случайно окажешься в нужное время в нужном месте, и миллионы дорог сойдутся в одной точке», – написано в статусе. Дата рождения: 22 марта 1996 года* (*дата изменена. – Правила жизни). Семейное положение: влюблена.


«Если ты появился в интернете однажды, нельзя исчезнуть навсегда», – говорит Алексей.
Странно, но меня возбуждает, что я знаю о ней все.

Моя первая смена начинается на следующий день в два часа. Григорий сказал, что заработанных денег ему хватит на то, чтобы найти нормальную работу и вытащить мать из психушки. Больше он мне не звонит, и мы с ним никогда не встречаемся.

На экране пустая комната. Белые стены, картина с розами и шкаф с книгами. Модель появится на месте через пять минут. Мне известно о ней следующее: она mistress (госпожа. – Правила жизни), а значит повелевает рабами. Она не мастурбирует на камеру, а заставляет делать это других. Она любит БДСМ и глубокое проникновение.

Я никогда прежде не встречал людей с такими взглядами на жизнь, так что быть ею непросто.

Вчера вечером я звонил по Skype Джастину. Теперь ему тридцать, а когда он впервые воспользовался секс-чатом, было тринадцать. Он работает менеджером по продажам в супермаркете в Калифорнии. В 2000 году Джастин купил веб-камеру, подключил ее к своему компьютеру и зашел в видеочат сайта знакомств. Он был очень похож на Джастина Бибера – взъерошенные волосы, челка, большие карие глаза – и нравился взрослым мужчинам. Один из них предложил пятьдесят долларов за то, что Джастин снимет майку. Деньги переводились на его электронный кошелек через PayPal.

«Это было чудесное время», – вспоминает Джастин. Сейчас у него угревая сыпь и проблемы с прикусом. Семнадцать лет назад он был настоящим красавчиком.

«Тогда я понял, что и так снимаю рубашку каждый день у бассейна, – продолжает он, – но никто не платит за это ни цента».

Он снял майку в чате, и отовсюду посыпались комплименты. Через три дня он снял белье, еще через день мастурбировал на камеру, принимал душ перед аудиторией в 1500 пользователей и впервые занимался сексом. У него не было личного оператора. За год зрители заплатили Джастину сто тысяч долларов. Всего он провел в вебе пять лет.

А потом журналист The New York Times заплатил ему две тысячи за встречу и вывел на разговор о том, что сотни детей зарабатывают на карманные расходы в секс-чатах. Он предложил Джастину стать лицом борьбы с детским порно и выступить перед

Конгрессом. Джастин согласился, потому что привык быть послушным мальчиком, а потом лишился всего. Он хотел принести пользу обществу, а был опозорен на всю страну. Теперь он еле сводит концы с концами.

«Может быть, теперь я бы поступил иначе, – говорит Джастин. – Но тогда мне хотелось помогать людям».

Я знаю человека, который был звездой в секс-чате, а потом потерял все. Его зовут Сергей Миронов, ему 27 лет, и он выступал на соревнованиях в категории Men’s Physique. В 2014 году Миронов был пожизненно исключен из Федерации бодибилдинга России за аморальное поведение в интернете. Видео, на котором он удовлетворяет себя перед компьютером, разлетелось в сети.

Сегодня у него популярный на YouTube канал «Дневник кача» (25,7 миллиона просмотров), где он печет вафли, тренируется и съедает по 25 бургеров зараз. Его рост – 186 сантиметров, вес – 110 килограммов. В прошлом Миронов – абсолютный чемпион Петербурга. Он выглядит устрашающе.

Случай Сергея Миронова уникален для России. Это крупнейшее разоблачение публичной личности, пользовавшейся секс-чатом. В 2015-м Федерация обещала разрешить ему принимать участие в соревнованиях, если из интернета исчезнут все его личные видео.

Когда я связываюсь с ним, меня интересует, сталкивался ли он с веб-запугиванием. Миронов спрашивает, как я опишу его в статье, и сообщает, что ему это не выгодно.

Моя модель появляется перед камерой с опозданием в пять минут. За это она получит пятидолларовый штраф. У нее недовольное лицо. Мы обмениваемся любезностями, и шоу начинается.

На компьютере открыто несколько секс-чатов. За соседними столами – африканец и Алексей со шрамом на щеке. У нас абсолютно разные модели. У африканца развязная киргизка, которая мастурбирует на кровати. Он зарабатывает на ней пятьсот долларов в сутки, и об этой парочке ходят легенды. У Алексея – казашка, которую выдают за кореянку. Она сразу предупредила, что он может делать с ней все, но белье она не снимет.

Мой первый приватный чат начинается с пользователем Романтичный Джон. Он платит 60 токенов (три доллара) за минуту общения с глазу на глаз и интересуется тем, как прошел день. Его реальное имя – Саймон, он живет на Аляске.

«Вчера я выписался из психиатрической клиники, – пишет он. – Поздравь меня, детка!» «Я тебя поздравляю, Саймон», – отвечаю я.

Он жалуется на то, что живет в заднице мира, где кругом одни старики, и ему не с кем сходить на свидание. От этого у него бывает депрессия, и он вынужден искать общения в секс-чате. Ему 25, и он дважды пытался покончить с собой. Через три минуты деньги Саймона заканчиваются, и его выбрасывает из приватного чата.

В течение часа на моем компьютере появляются люди, которые надевают костюм рыбки Дори из мультфильма «В поисках Немо» и хотят, чтобы я стал их мамочкой и поменял им памперс. Сексуальные отклонения постепенно становятся для меня нормой. Я начинаю думать о всех своих действиях во множественном числе, ассоциируя себя с моделью.

Мне не нравятся ее татуировки, розовые волосы и серый цвет лица. Я пишу в «блокноте»: «Может, тебе не хватает кальция в организме? Или витаминов?»

За приватный чат приходит оплата от пользователя Фиолетовая Обезьянка. Он не называет своего имени, но ясно, что они с моделью уже знакомы. Он зовет ее милой и спрашивает, где она пропадала. Ее действительно не было в клубе месяц, потому что она защищала диплом в Институте туризма. Ее средний заработок – пятьдесят тысяч рублей в неделю.

«Знаешь, детка, меня здесь постоянно блокируют», – жалуется Обезьянка. «Почему, малыш?» – спрашиваю я. «В прошлый раз, когда я играл со стеклянной бутылкой, им это не понравилось. А вчера были свежие овощи – и вот опять».

Он открывает доступ к своей камере и платит пятьдесят токенов за то, что я буду видеть его. На нем синяя толстовка, лицо незапоминающееся. Он пишет, что приобрел кий для игры в бильярд и комплект шаров для гольфа. Обезьянка намекает на то, что хочет использовать какой- то из этих предметов, и мне надо помочь ему сделать правильный выбор.

На пятом часу я воспринимаю эту работу как компьютерную игру. Человек на экране становится для меня набором пикселей и кодов. Мне несложно попросить его засунуть

в себя кий, но это не первое, что приходит в голову. Я прошу его смазать три мяча для гольфа маслом.

Он раздевается и делает это.

Я прошу его найти маркер и написать на шарах мое имя – Mia, – и он пишет.

«Mia, детка, теперь ты будешь внутри меня?» – спрашивает он. «Я буду в тебе, Обезьянка», – отвечаю я и смотрю, как шары медленно оказываются в нем.

На экране моего компьютера приватное шоу со стариком, который играет со свечкой. «Представляешь, он сейчас умрет, а потом придут дети и узнают, что он на порносайтах сидел и умер. Печально, да? Это очень печально», – говорит Алексей. Мы остались в комнате вдвоем, и тут он разоткровенничался.

Он рассказал, что больше года работал моделью в чате, но теперь у него большой шрам на щеке и он не нужен администрации «Экзотики». После увольнения обострились приступы сонного паралича, и ему страшно не проснуться однажды утром. Он принимает легкие эйфоретики, и тогда панические атаки прекращаются.

«В последний раз я спал три дня назад».

На моем компьютере гадкий старик лежит в своей кровати, но мне нет до него дела. Сегодня мой заработок – шесть тысяч токенов. Триста долларов. Семьдесят пять из них я забираю себе, остальное делят между собой «Экзотика» и девушка.

Алексей рассказывает, что стал моделью после переезда из Екатеринбурга. Он встретил приятеля, который задал ему риторический вопрос: «Ты мастурбируешь»? Алексей покачал головой, а тот ответил, что ему за это платят. В первые месяцы Алексей зарабатывал сорок тысяч рублей в неделю и снимал квартиру на Литейном проспекте. Во время каждого эфира он использовал вибратор, который включался от токенов, падающих на счет. Если пользователи хотели, чтобы Алексей упал на землю и корчился от боли, они должны были выложить триста токенов. За двадцать сила вибрации была минимальна,

и он слегка постанывал.


Он хорошо помнит свой последний эфир, когда ему пять раз присылали триста токенов, и он думал, что сердце не выдержит. «Это как сидеть на электрическом стуле, – говорит он. – Поразительным образом очень успокаивает».

Его девушка каждый раз находилась в комнате вместе с ним. Она работала переводчиком и блокировала людей, у которых нет денег. Ее не возбуждало, что происходит с парнем, но их секс по-прежнему оставался «достаточно неплохим».

Свой последний день работы моделью он не забудет никогда. В тот вечер он вышел из «Экзотики». Шел по набережной, а потом кто-то ударил его бутылкой по голове и провел по щеке стеклом. В кармане была зарплата за последнюю неделю: он должен был оплатить квартиру и купить домой еды.

«Я слышал, как меня спросили: "Парень, ты в порядке?" – ударили и снова спросили: "Парень, ты в порядке?".

Его обчистили, а ночью он проснулся от шума Невы. Он уверен, что это сделал кто-то из секс-клуба.

«Попасть в чат проще, чем из него выбраться», – говорит Алексей. Сейчас он мечтает уехать из Петербурга и устроиться стюардом. Его профиль в чате – Большой Вилли – был удален администрацией, но это не проблема. Он работает моделью из дома, когда случается выходной. Надевает карнавальную маску, купленную у Гостиного двора, его девушка включает свет, достает вибраторы, и шоу начинается.

«Я позабочусь о тебе», – говорит она.


И он повторяет все, что когда-то его успокаивало. ≠