Будущее наступило: 10 явлений 2010-х, которые стали для нас новой реальностью
Будущее наступило: 10 явлений 2010-х, которые стали для нас новой реальностью
_БИТКОИН _СТРИМИНГ _СЕЛФИ _МЕССЕНДЖЕРЫ _YOUTUBE _ХИП ХОП _СТАРТАП _БЕЖЕНЦЫ _ПОТРЕБЛЕНИЕ _ПОП КУЛЬТУРА
В канонической фантастике
2 0
1 0
— е
считались далеким будущим.
Жители огромных городов перемещаются на летающих машинах, грязную работу выполняют роботы, главная проблема человечества — найти общий язык с инопланетной цивилизацией.
В реальности все сложилось иначе. Мы перемещаемся в «Убере», грязную работу выполняют мигранты, главная проблема человечества — не уничтожить планету — ни ядерной ракетой, ни пластиковым пакетом.
2010-е стали десятилетием революций, совершенных не оружием, а «черным зеркалом», что мы повсюду носим с собой. Серия технологических прорывов изменила все: теперь мы по-другому общаемся и зарабатываем деньги, по-другому едим и выбираем партнеров для секса.
Правила жизни выбрал 10 явлений 2010-х, изменивших все; их не могли представить ни фантасты, ни мы сами до тех пор, пока они не стали нашей новой реальностью.
1
Почти у каждого, кто следит за новостями, есть такая история: видел биткоин по $10, потом по $100, хотел купить, но что-то мешало. Почти каждый хоть раз подсчитывал в уме, насколько можно было бы разбогатеть, купив в 2010-м биткоины вместо чашки кофе. В начале 2010 года биткоин стоил 0,003 доллара. Через год — доллар. Еще через год — $300. К декабрю 2017-го курс криптовалюты к доллару составлял 1 к 19 783. Те, кто вложил $100, заработали $2 млн.
биткоин
Биткоин как финансовый инструмент — потенциальная угроза правительствам, особенно министерствам финансов, контролирующим денежные потоки. Биткоин как культурный феномен — мучительное сожаление об упущенных возможностях, которые не подвернутся больше никогда. Некоторые потеряли свой шанс в буквальном смысле: американский программист Джеймс Хауэллс, например, случайно выбросил свой жесткий диск с криптовалютой — и вспомнил о нем несколько лет спустя, когда биткоины тысячекратно подорожали. К тому моменту содержимое жесткого диска, с юридической точки зрения все еще принадлежащее Хауэллсу, оценивалось в $75 млн. Джеймс все еще может увидеть свое состояние — публичные криптографические ключи (одна половина пазла) сохранились в истории транзакций. Но не может его потратить — потому что жесткий диск, на котором хранятся приватные ключи (вторая половина пазла), лежит среди четырехсот тысяч тонн токсичного мусора на калифорнийской свалке. Подобрать ключи невозможно — комбинаций больше, чем атомов во Вселенной. Местная администрация не разрешает программисту раскапывать свалку — хотя он нашел инвестора. «Биткоин дорожает — когда на диске будет не $75 млн, а $7,5 млрд, они сразу согласятся, — уверен он. И добавляет: LOL». Без этого «лол» у него есть реальные шансы сойти с ума.
Первым человеком, купившим за биткоины что-то реальное, был программист Лазло Ханец из Флориды: 22 мая 2010 года он заказал две пиццы и заплатил за них 10 000 биткоинов. Игроки рынка криптовалют с тех пор отмечают в этот день профессиональный праздник. Теперь эти две пиццы стоят по $40 млн каждая и продолжают дорожать. Лазло Ханец мог бы стать небесным покровителем рынка криптовалют.
По официальной легенде биткоин придумал анонимный математик-анархист, мечтавший освободить людей от контроля государства. С тех пор прошло десять лет: почти все криптовалютные биржи теперь требуют предъявить паспорт при совершении операции, правительства разрабатывают законодательную базу для контроля над биткоином, а создать собственную криптовалюту собираются Facebook и Евросоюз. Больше половины рынка контролируют китайские компании — посреди безымянных деревень во Внутренней Монголии, рядом с коровниками и огородами, вырастают майнинговые фермы — исполинские ангары, где ряды специально созданных компьютеров решают бесконечную последовательность уравнений. Фермы, которым требуется чудовищное количество энергии, работают от чадящих угольных электростанций: угольные шахты поставляют сырье для цифровых. От государства биткоин пока освободил только Павла Дурова (но не до конца), несколько крупных корпораций и торговцев наркотиками.
Биткоин — символ будущего, которое мы не можем ни предвидеть, ни проконтролировать, ни предотвратить. Кто бы знал в начале 2010-х, что люди будут готовы раскопать несколько тысяч тонн токсичного мусора из-за одного выброшенного жесткого диска.
Иллюстратор Михаил Блосяк
2
2010-е – эпоха потокового видео, потоковых впечатлений и потоковой экономики. Первому миру предложили избавиться от собственности, и это оказалось неожиданно удобно. Музыка, кино, квартира, машина – теперь все это можно мгновенно взять в аренду и сдать обратно, когда надоест.
стриминг
Каршеринг и агрегаторы такси в значительной степени обессмыслили покупку личного автомобиля — крупные автопроизводители один за другим начинают предлагать свои машины по подписке. Роскошь тоже не миновала эта участь: один из самых популярных европейских стартапов — мобильное приложение для аренды яхт. Чтобы получить мгновенный доступ к миллионам треков, теперь не нужно ничего скачивать: 80% из многомиллиардной прибыли американской музыкальной индустрии — доходы от стриминга. В прошлое уходят не только видеопрокаты, но и пиратские сайты — за три года работы Netflix в Канаде трафик BitTorrent упал вдвое.
В 2010-м Netflix заключает контракт на 1 млрд долларов с Paramount, Lionsgate и Metro-Goldwyn-Mayer и тратит на стриминг $117 млн. В 2013-м компания запускает производство собственных фильмов. Конкуренты — HBO, Hulu и Amazon — вскоре последуют ее примеру. Вслед за Netflix на рынок стриминга выходят Disney, Warner Media и NBC Universal.
К 2015 году «Безродные звери» от Netflix попадут в программу Венецианского фестиваля, в 2017-м «Окча» и «Истории семьи Майровиц» потеснят работы признанных мастеров в Каннах, в 2018-м «Рома» возьмет в Венеции все главные призы, включая «Золотого льва». У Стивена Спилберга это вызовет возмущение — он заявит, что Netflix выпускает телефильмы, которые могут претендовать разве что на «Эмми», а стриминг разрушает киноиндустрию, убивая кинопрокат. В ответ Neflix нанимает Мартина Скорсезе (чье «Молчание» в прокате провалилось), выпускает 3,5-часовую гангстерскую сагу «Ирландец» с Де Ниро и Аль Пачино и ставит в планы на 2019 год 90 полнометражных картин. И, чтобы окончательно лишить Спилберга аргументов, приобретает культовый кинотеатр Paris в Нью-Йорке и долю в голливудском The Egyptian Theater. И навсегда остается в культуре: выражение Netflix and chill («Приезжай, кино посмотрим») в американском английском стало самым популярным эвфемизмом для разного рода фривольных предложений.
Вслед за YouTube к середине 2010-х функцией прямой трансляции обзавелись все крупные соцсети. Концерты Берлинской филармонии, откровения рэперов, панды Московского зоопарка, политические дебаты — в реальном времени транслируется все. По длительности просмотров лидирует сервис стриминга видеоигр Twitch: пользователи Twitch отсмотрели в 2019 году 2,72 млрд человеко-часов видео — потому что даже играть в видеоигры самому теперь не обязательно.
Дело не только в том, что стриминг и аренда всего на свете вместо собственности — это дешево и удобно. Просто жизнь в 2010-е стала слишком быстрой — нет времени по-настоящему чем-нибудь завладеть.
Иллюстратор Мария Толстова
3
Эверест, 8848 метров над уровнем моря. До вершины остается последний участок тропы. Здесь выстроилась длинная очередь из альпинистов и проводников. Подъем был опасным – даже подготовленные и опытные альпинисты не всегда возвращаются с Эвереста живыми. Герои, которые почти закончили восхождение, ждут своих пяти минут на вершине, за которые нужно успеть снять нормальное селфи. Потому что без селфи не считается.
селфи
Герой 2010-х смотрит в Instagram чаще, чем в зеркало. Около половины всех фотографий в социальных сетях — селфи. Среднестатистический миллениал снимет за свою жизнь больше 25 000 автопортретов. Как минимум каждый второй из миллиарда с лишним пользователей Instagram регулярно фотографирует себя. 19 из 20 подростков снимали селфи хотя бы раз. В самой соцсети, по разным оценкам, появляется около тысячи новых селфи в секунду.
Первые люди, погибшие при попытке снять селфи, — американские подростки, позировавшие на фоне проезжающего поезда. Двое друзей на Урале погибли, пытаясь снять автопортрет с боевой гранатой. Индонезийский турист, фотографируясь, упал в кратер действующего вулкана. Зрителя корриды, вооруженного селфи-палкой, поднял на рога разъяренный бык — список жертв фронтальной камеры продолжает пополняться, но, кажется, мало кто сомневается, что ради красивой фотографии стоит рисковать жизнью.
Селфи, по разным данным, могут провоцировать депрессию или повышать самооценку. Селфи породили индустрию инфлюенсеров — людей, чья работа заключается в том, чтобы делать красивые снимки в вещах модных брендов. Селфи превратили Instagram во вторую по популярности и первую по скорости роста соцсеть планеты, а потом заставили скрыть число лайков в тщетной попытке остановить погоню пользователей за популярностью. Селфи демократизировали красоту — и это главное.
Привилегия, которой раньше пользовались только знаменитости, вдруг стала доступна всем. Теперь каждый — от московского менеджера до девочки из глухой провинции — может стать мини-звездой, микропубличной личностью, транслирующей во внешний мир свой идеализированный образ. То, что телевидение и глянцевые журналы когда-то делали для сотни избранных, теперь ежедневно делают для миллиарда человек обычные смартфоны. Быть идеальным — хотя бы на фотографиях — стало легко. Кажется, это первый случай, когда техника настолько тесно связана с эволюцией: фотографии в социальных сетях теперь не только необходимость, но и едва ли не главный способ воспринимать себя.
По статистике большинство пользователей Instagram считают свои автопортреты милыми, ироничными и живыми, а чужие терпеть не могут за нарциссизм. И это не так странно, как кажется на первый взгляд — действительно, неприятно, когда из зеркала на тебя почему-то смотрит другой человек.
Иллюстратор Павел Мишкин
4
2010-е упразднили одиночество. Мгновенные сообщения использовались и раньше, но с появлением WhatsApp, где для регистрации и поиска контактов достаточно номера телефона, мессенджеры вытеснили все остальные формы коммуникации. Пользователи приложения ежедневно отправляют 65 млрд сообщений – и впечатляет не только цифра, но и тот факт, что этим людям есть что сказать друг другу.
МЕССЕНДЖЕРЫ
Способность к мгновенной и непрерывной коммуникации меняет общество. Не отвечать на рабочие сообщения утром в воскресенье пока еще простительно, но уже не всегда уместно. Знаки препинания (в особенности — точку в конце предложения) можно больше не ставить, более того — подчеркнутая грамотность может быть воспринята как неискренность, сообщают лингвисты Бингемтомского университета, Нью-Йорк. Писатель Набоков, который в 1969-м в интервью New York Times предложил «специальный типографский знак, обозначающий улыбку», вряд ли мог предположить, что полвека спустя без смайлика будет тяжело отличить иронию от сарказма, а любую сложную эмоцию человечество научится передавать при помощи картинок с котами.
Самая заметная — и самая неочевидная — перемена произошла в том, как люди выстраивают отношения друг с другом. Быть в непрерывном контакте с несколькими десятками (или с несколькими десятками тысяч) человек в любом месте, в любой момент — попасть в своего рода цифровую стаю — оказалось неожиданно удобно. Не случайно главной социальной сетью, главной площадкой для общения и одновременно главным СМИ в 2010-е стал Telegram — оказалось, что традиционные соцсети с лайками, профилями и списками интересов, длинными постами и сторис — это почти так же неудобно, как говорить по телефону. Зачем, если все необходимое можно быстро скинуть в чат или канал? Мессенджеры создали подобие коллективного разума: идеи, мысли и впечатления мгновенно транслируются в кругу друзей и знакомых, а затем расходятся шире. Несколько лет назад Илон Маск предположил, что люди уже превратились в киборгов, войдя в своего рода симбиоз с интернетом, и дальнейший ход техногенной революции ограничен возможностями не устройств, а человеческих глаз, которые тратят время на то, чтобы читать текст, и пальцев, которые набирают этот текст с ограниченной скоростью.
В 2010-е мессенджер из способа коммуникации стал механизмом социальной организации. В китайском WeChat постепенно появилось все — от внутренних банковских приложений и сервисов доставки еды до электронных паспортов и системы социального кредита. Telegram готовится выпустить свою криптовалюту. Мессенджер, у которого есть криптовалюта, паспортная система и банк — это уже цифровое государство или еще нет? Способ мгновенно обмениваться информацией — это уже коллективное мышление или еще нет? Пока не ясно. Ясно другое: игнорировать гневные сообщения от начальника ночью не получится — он же видит, что вы онлайн.
Иллюстратор Сева Выводцев
5
Аудитория YouTube – 2 млрд только зарегистрированных пользователей. Каждый день они смотрят в среднем миллиард часов видео. Для сравнения, аудитория международного вещания BBC– чуть меньше 500 млн. Первый канал, «Россия-1» и НТВ, по официальным данным, набирают 50–100 млн каждый.
Youtube
YouTube появился в 2005-м, в 2006-м его за $1,6 млрд купил Google, но только с распространением быстрого интернета, позволившего смотреть видео нормального качества где угодно и когда угодно, стало ясно, что привычные телеканалы безнадежно проигрывают в этой войне. Еще недавно телевидение безраздельно правило массовым сознанием, но 2010-е его похоронили.
В 2010-е впервые стало модно не смотреть телевизор. На рубеже девяностых и нулевых новостей ждали как откровения, а популярный телеведущий мог разрушать карьеры или напрямую влиять на ход выборов. Десять лет спустя стало принято бравировать тем, что не смотришь ни один из главных каналов страны — максимум включаешь фоном после длинного рабочего дня. Телеиндустрия, неизбежно ориентированная на среднего зрителя, неожиданно обнаружила, что никакого среднего зрителя на самом деле не существует и что даже домохозяйкам из провинции проще смотреть те сериалы, которые хочется, а не те, которые за них выбрал программный директор. У телевизора остались в основном пенсионеры, которым некуда деться из аналогового мира.
YouTube, который начинался как сборник приколов и вирусных видео, за 2010-е превратился в альтернативную медиасреду. Туда постепенно ушли форматы, изгнанные с мейнстримных телеканалов как недостаточно коммерческие или слишком неполиткорректные: документальные фильмы на острые темы, длинные серьезные интервью, новости, которые не покажут по телевизору. У главного интервьюера страны Юрия Дудя 6 млн подписчиков — и по масштабу, и по актуальности поднимаемых тем он сам себе телеканал. Леонид Парфенов, легенда старого телевидения, перенес в YouTube «Намедни». Критики и стримеры, начинавшие вещать из своих хрущевок перед дешевыми веб-камерами, стали респектабельными звездами. Вместе с просмотрами в индустрию пришли серьезные рекламодатели и большие деньги. Третье место в рейтинге самых высокооплачиваемых видеоблогеров на 2019 год занимает пятилетняя Настя Радзинская — канал, на котором девочка примеряет платья, пробует еду и распаковывает игрушки, приносит Настиным родителям около 18 млн долларов в год. Свое шоу на YouTube с недавних пор есть даже у Максима Галкина, супруга Аллы Борисовны Пугачевой. Перечислять здесь все онлайн-проекты, не только обходящие ТВ по качеству и охвату, но и вообще не нуждающиеся ни в каком телевидении, было бы слишком долго. К тому же про это наверняка есть обзор на YouTube.
Иллюстратор Даниил Шубин
6
Первый миллиардер хип-хопа Джей Зи владеет в числе прочего долей в Uber и Armand de Brignac. В 2017-м он становится первым рэпером в истории, попавшим в американский «Зал славы авторов песен» – вместе с Миком Джаггером, Бобом Диланом и группой Queen. За музыканта ASAP Rocky, летом 2019-го арестованного в Швеции за драку, вступается президент США Дональд Трамп.
ХИП ХОП
Альбом Канье Уэста My Beautiful Dark Twisted Fantasy включают в списки «500 лучших альбомов всех времен» издания Rolling Stone и NME. Вскоре после этого Канье запускает линию одежды и обуви c гигантами фэшн-индустрии от adidas до Maison Martin Margiela, спонсирует избирательную кампанию Барака Обамы и наносит визиты в Белый дом. За рэпера АSAP Rocky, летом 2019-го арестованного в Швеции за драку, вступается президент США Дональд Трамп. Согласно отчетам консалтинговой компании Nielsen, в 2017 году в семи случаях из десяти в интернете слушали рэп или r’n’b-альбомы. В 2018-м за номинацию «Песня года» на Grammy бьются рэперы Childish Gambino, Jay-Z и Кендрик Ламар. Годом позже в этой номинации побеждает This is America.
В России 2010-х рэперы входят в жюри рейтинговых музыкальных конкурсов на ТВ: рядом с Градским, Фадеевым, Киркоровым в федеральном эфире появляется Баста. Рэп-баттлы становятся самым ярким трендом русского YouTube за все десятилетие: в 2015-м противостояние Оксимирона и Джонибоя входит в историю мирового хип-хопа как самый просматриваемый баттл (1 млн просмотров за сутки). В 2017-м словесный поединок блогеров Ларина и Джарахова набирает беспрецедентные 9,1 млн просмотров за 24 часа, а всего несколько месяцев спустя этот рекорд бьет схватка Оксимирона и Гнойного. Звезде глубокого петербургского андеграунда Гнойному (он же Слава КПСС, он же Соня Мармеладова, он же Птичий Пепел, Воровская Лапа, Бутер Бродский и Валентин Дядька) этот баттл откроет дорогу на федеральное ТВ — Славу берет под крыло Филипп Киркоров, а Юрий Дудь и Ксения Собчак записывают с ним длинные интервью. К середине десятилетия русский рэп становится не менее популярным, чем русский рок в 1980-х. Баттл-рэперов обсуждают даже те, кто ни одного рэп-альбома в жизни не слушал; их сравнивают с классиками русской поэзии — Маяковским, Блоком, Брюсовым.
Находятся и те, кто хочет контролировать новый популярный тренд, — концерты рэперов начинают запрещать. Все заканчивается 22 ноября 2018 года: в Краснодаре внезапно перед самым началом отменяют концерт рэпера Хаски. Музыкант забирается на крышу автомобиля на парковке, чтобы выступить перед собравшимися людьми, и его арестовывают на 12 суток за хулиганство. Через четыре дня Хаски отпускают: в Москве гремит концерт в его поддержку — выступают Оксимирон, Баста и Noize MC. Телеведущий Дмитрий Киселев читает рэп в своей вечерней программе, а директор Службы внешней разведки Сергей Нарышкин предлагает поддерживать рэперов грантами.
Судьба русского рэпа решена: вместо того чтобы остаться в подполье, как это произошло с русским роком, он выходит на федеральный уровень.
Иллюстратор Евгений Тонконогий
7
В 2010-х успешный стартап мечтали сделать все. Герой 2010-x надевал поношенные кеды, брал ноутбук и отправлялся в Кремниевую долину – писать до полуночи код, питаться лапшой быстрого приготовления и в ожидании венчурного инвестора снимать койку в хостеле для таких же визионеров. «Чувак, такая идея! Как Uber, только для собак! – "Может, Airbnb, но для неандертальцев?" – "Facebook для инопланетян!"
СТАРТАП
Facebook, Airbnb — эти и похожие истории успеха были перед глазами у всех. Вчерашние недоучившиеся студенты-программисты превращались в мультимиллиардеров за ночь. Facebook ($566 млрд) был основан в студенческой общаге. Airbnb ($31 млрд) называется так, потому что свои первые $80 создатели этого сервиса заработали, пустив к себе домой переночевать на надувном матрасе каких-то туристов, а с утра сделали им завтрак. Uber ($90 млрд) основали люди, выгодно продавшие свои предыдущие стартапы крупным корпорациям. В 2014-м Google за $3,2 млрд купил компанию Nest — ее основателям пришлось изобрести свой собственный умный термостат, после того как они не смогли найти подходящий в магазине. В 2015-м русский дизайнер Вадик Мармеладов продал Airbnb свой стартап Lapka и ушел работать с Канье Уэстом.
Некоторое время казалось, что переделать мир теперь так же просто, как поправить баги в компьютерной программе, и что за рациональным способом вызывать такси последует как минимум рациональный способ жить. Все оказалось сложнее: вчерашние успешные стартапы понемногу превращаются в мегакорпорации-монополии (в 2010-х Google купил 150 компаний — от производителей оптики и электроники до разработчиков искусственного интеллекта) и начинают заниматься сразу всем — от беспилотных автомобилей до спутниковой связи. Facebook, например, планирует завести свои собственные спутники и раздавать бесплатный вайфай с беспилотных аэростатов.
Uber, несмотря на популярность у инвесторов, за десять лет так и не вышел в плюс. Стартап Theranos, обещавший произвести революцию в области медицинской диагностики и оцененный в $10 млрд, обанкротился: на десятый год работы оказалось, что устройства, которые Theranos показывает инвесторам, — бутафория. Cтартап Juicero продавал футуристические соковыжималки по $400 и сок в особых пакетах — пока не выяснилось, что сок из этих пакетов быстрее и удобнее выжимать руками. Последний такой скандал — со стартапом WeWork, оцененным в $7 млрд, — случился совсем недавно: у WeWork при попытке выйти на IPO не обнаружили вообще никакой внятной бизнес-модели.
В 2013 году Айлин Ли, основательница стартап-инкубатора Cowboy Ventures (название, довольно точно передающее дух эпохи) ввела в оборот термин "единорог" — частный стартап, который оценивается в $1 млрд долларов и больше. У единорогов есть одно важное качество:
это вымышленные существа.
Иллюстратор Тим Яржомбек
8
Расстояние от Бурунди, самой бедной страны Африки, до Берлина – около 6000 километров. Это если по прямой, а не по обочинам трасс, в грузовиках или через Средиземное море на надувной лодке. ВВП Бурунди – $320 на душу населения. Подушевой ВВП Германии в 150 раз выше. Африка и Европа – не просто два разных континента, а две разные реальности. Из одной в другую можно дойти пешком, и в 2010-е миллионы человек рискнули попробовать.
беженцы
Таких масштабных миграций не было ни в 1990-е, ни в 2000-е. Последний раз подобное происходило в V веке нашей эры, во время Великого переселения народов, и тогда римлянам пришлось останавливать нелегальных мигрантов Аттилы с оружием в руках. Впрочем, римские легионы на тот момент состояли в основном из легальных мигрантов — германцев, а всего через год Рим разграбили вандалы.
В 2010-х все выглядело более мирно, но не менее драматично: вдоль балканских шоссе тянулись мрачные колонны людей с рюкзаками, на воды Средиземного моря спускали ржавые лодки, набитые людьми так плотно, что пассажиры не могли пошевелиться. Беженцы попадали в руки контрабандистов, которые за билет на лодку забирали все, что только могли найти. А потом указывали рукой куда-то в сторону Сицилии: «Вам туда, удачи». Доплывали не все.
Чем покажется Европа человеку, который родился в нищей стране, где дети за доллар в неделю выплавляют на свалках цветные металлы из выброшенной электроники? Или где-нибудь в Ливане, живущем в состоянии замороженной гражданской войны между шиитами, христианами и коммунистами? В Эритрее, где захват в заложники стада коз — серьезный политический аргумент?
Чем ему покажется Швеция с пособиями по безработице, плюрализмом, магазинами, полными еды, женщинами, не завернутыми в паранджу? Швеция покажется чудом, раем на земле. Чтобы попасть в рай, не страшно рискнуть жизнью. Дети беженцев, которые вырастут в Европе, конечно, ничего не будут знать о голоде, шиитах и козах и обнаружат себя на нижней ступени социальной лестницы. Их никто не пустит туда, где есть не только еда, но и красивые дома, дорогие автомобили, умные разговоры, последний iPhone, продлевающая жизнь медицина и, самое главное, свобода делать что-то осмысленное, а не торговать в родительском ларьке сигаретами.
Чем покажутся беженцы человеку, который вырос в уютном пригороде Копенгагена, дрался в последний раз в детском саду, кровь видел только в видеоиграх, а голод испытывал, только если не успел позавтракать перед лекцией о гендерном равенстве? Сначала он встретит глядящих исподлобья сирийцев плакатами и воздушными шариками, надеясь, что, отдохнув с дороги, они устроятся работать в кофейни, бутики и офисы, выделяясь среди местных жителей только экзотическим акцентом. После того как вместо коворкингов и воркшопов беженцы начнут организовывать шариатские патрули, к чужакам потеряют интерес и уберут подальше от глаз — в гетто.
В 2010-х третий мир отправился в паломничество в первый — посмотреть на землю обетованную. Жители обоих миров пришли друг от друга в глубокое недоумение. Кажется, не понравилось ни тем, ни другим.
Иллюстратор Олег Буевский
9
В 2010-х стало принято спасать планету от неминуемой гибели, помогать меньшинствам в борьбе c угнетением и критиковать капитализм. Грета Тунберг попала на обложку журнала Time и в число номинантов на Нобелевскую премию мира. Весь 2019-й Грета выступала с речами – в штаб квартире ООН, в Европарламенте, в Конгрессе США. «Вы украли мое детство и разрушили мои мечты!» – такого мировым лидерам в лицо не говорил еще никто, и точно не шестнадцатилетняя шведская школьница.
потребление
Международное Парижское соглашение об ограничении выбросов углекислого газа подписала (еще в 2016-м) даже Российская Федерация, а мусор теперь сортируют не только в Берлине, но и в Люберцах. Германия с 2011 года остановила 8 из своих 17 атомных электростанций и до 2022-го обещает закрыть остальные. Крупные автопроизводители собираются в скором времени отказаться от двигателей внутреннего сгорания и начать выпускать электромобили. Показная роскошь в духе нулевых выглядит анахронизмом — мода описала полный круг, продвинутые жители мировых столиц ходят за покупками с дизайнерской авоськой, а молоко наливают в принесенный бидон. Самая желанная машина 2010-х — не Bentley, а Tesla. Самая продвинутая архитектура — минималистичные пассивные дома, оснащенные солнечными батареями и системами очистки воды. В самую стильную одежду эпохи — кроссовки, джинсы и худи — переоделись даже миллиардеры. Сверхпотребление в 2010-х превратилось в признак нищеты — пока бедные покупают в сетевых магазинах одежду, которая придет в негодность через несколько месяцев, богатые слушают лекции Мари Кондо. «Вам, — объясняет Мари своей пастве, — не требуется пятнадцать пар штанов». Два главных политических движения десятилетия — #MeToo и Black Lives Matter — посвящены борьбе за права меньшинств. Активисты-экологи все чаще предлагают законодательно закрепить права хотя бы некоторых видов животных. Наступила эпоха осознанности.
Со спасением планеты, разумеется, пока не все гладко. Большая часть выбросов углекислого газа (а также микропластика и прочих отравляющих окружающую среду субстанций) приходится на Африку, Индию и Китай, где мало кто слышал о Парижском соглашении и где у людей совсем другие проблемы. Кобальт для батарей экологически чистых электромобилей добывают в странах третьего мира, используя детский труд. Кроссовки сделаны в основном из пластика, который сложно перерабатывать. Немецкие власти после отказа от АЭС обнаружили, что зеленая энергетика еще недостаточно развита, и восполняют недостаток энергии за счет бурого угля, довольно грязного топлива. Что до прав животных, то Buzzfeed весной 2019-го опубликовал сенсационное расследование: оказалось, что крупная экологическая организация WWF тратила пожертвования на организацию военизированных отрядов, вооруженных мачете и автоматическим огнестрельным оружием и, по слухам, пытавших браконьеров.
Но это мелочи. В конце концов, климатический апокалипсис обещан в неопределенном будущем — предполагается, что до него не успеет дожить даже поколение Греты Тунберг. А вот ощутить себя частью глобального движения за осознанное потребление можно уже сейчас.
Иллюстратор Андрей Глазков
10
В 2010-х супергерои, драконы и киборги захватили мир. Главный фильм 2019 года – «Джокер». Хоакин Феникс превращает сюжет классического комикса о клоуне-злодее в психологическую драму об одиночестве и судьбе маленького человека. После того как новые части супергеройских франшиз вытеснили с экранов все остальное кино, супергероям пришлось усовершенствоваться, а фильмы о них превратились в способ поговорить о реальных проблемах общества.
ПОП КУЛЬТУРА
Тридцатилетние дети 1990-х категорически не хотят взрослеть, но это не значит, что у них все хорошо — скорее, наоборот. Образы супергероев выполняют функцию куклы в офисе психотерапевта: «Покажи на фигурке Бэтмена, где тебя трогал поздний капитализм». «Пусть Джокер расскажет доктору, почему ему не нравится быть грустным клоуном на минимальной ставке». Сериалы, кино про супергероев и перезапуски франшиз из 1990-х смотрят все. Marvel («Мстители», «Стражи Галактики», «Железный человек», «Капитан Америка») и DC («Бэтмен», «Супермен», «Чудо-женщина») производят деньги со скоростью печатного станка. Новые эпизоды супергеройских франшиз уже несколько лет подряд занимают минимум половину из первой десятки самых кассовых фильмов года. Студии достают из огромного архива американской поп-культуры персонажей второго и третьего плана вроде Серебряного серфера, чтобы про каждого снять полнометражный фильм. Disney после покупки «Звездных войн» выпускает как минимум по фильму в год — не важно, что они не нравятся критикам, основную долю многомиллиардных прибылей все равно приносят продажи игрушек и сувениров.
Сериалы тем временем окончательно превратились из павильонных комедий с закадровым смехом в сложные и умные драмы на серьезные темы. Двадцать лет назад «Прослушка» и «Клан Сопрано» казались смелыми экспериментами, а в 2010-е сериалы начали снимать Дэвид Финчер, Паоло Соррентино, Вуди Аллен, Николас Виндинг Рефн, Стивен Содерберг и Гильермо дель Торо. Дэвид Линч наконец дождался эпохи, на фоне которой «Твин Пикс» смотрится органично.
2010-е начались и завершились «Игрой престолов». Сериал про драконов, инцест и магических зомби смотрели и цитировали все — от водителей и продавцов до кандидатов в парламент и респектабельных политических комментаторов. «Хиллари Клинтон — Дейенерис Таргариен!». «Дональд Трамп — Волан-де-Морт!». В Париже протестующие включают проходящей мимо полицейской колонне «Имперский марш» из «Звездных войн». Это внезапно стало не только не стыдно, но и почти обязательно. В 2000-е человек, упоминающий на первом свидании планету Криптон, факультет Слизерин или марку своей приставки, был обречен на одиночество. В 2010-е не разбираться в философской подоплеке вечного противостояния Бэтмена и Джокера стало неприличным.
Иллюстратор Григорий Перцев