«Чудо в кукурузном поле»: как пилоты A321 совершили почти невозможное, действуя не по инструкции

Важное уточнение: пилот SSJ-100 в мае имел налет 6800 часов (из них 1400 — на «Суперджете»). Пилот «Уральских авиалиний» Дамир Юсупов много лет работал юристом, а летчиком стал только в 35 лет (сейчас ему 41). Общий налет на всех самолетах у него всего около 3000 часов, что в разы меньше. Собственно, и командиром воздушного судна на момент аварии он был всего лишь один год. И тем не менее на борту его самолета не погиб никто. Почему у этих двух авиапроисшествий такой разный итог?

Десять лет назад, 15 января 2009 года, на воды Гудзона сел самолет А320 (близкий, хотя и далеко не идентичный авиалайнер). Как и российский собрат, сразу после взлета — что вообще случается близ мест, где водятся птицы, любящие воду, — он столкнулся со стаей пернатых, отчего отказали сразу оба мотора. Как и с самолетом «Уральских авиалиний», случившееся было сразу (хоть и не без последующего судебного разбирательства) оценено как чудо: далеко не всегда «безмоторная» посадка на совершенно не подготовленную поверхность заканчивается вообще без жертв.

Но есть в этих происшествиях и два серьезнейших отличия. Первое: капитан американского судна Чесли Салленбергер был архиопытным (к тому моменту он летал почти 36 лет с общим налетом 19 663 часа, четверть из которых — на А320). Почти семикратная разница в налете и многократная в общей длительности летной карьеры явно отличают его от Дамира Юсупова.

Вдобавок к этому самолет над Гудзоном успел набрать почти километр высоты, а не всего лишь 240 метров, как его собрат у Жуковского. Авиалайнеры А320 и А321 даже при неработающих моторах могут планировать на расстояние 4,07 километра при потере всего 300 метров высоты. То есть времени для поиска ровной площадки и принятия верного решения у Дамира Юсупова было в три-четыре раза меньше, чем у американского пилота. Если бы в авиалайнер Чесли Салленбергера птицы попали еще на взлете, как у Юсупова, — ему пришлось бы посадить воздушное судно прямо в море, безо всяких доворотов на Гудзон. А в море, как мы знаем, бывают большие волны. Поэтому посадить туда большой самолет, не утопив его, заметно сложнее — как и эвакуировать потом оттуда людей.

Но есть и третье, не менее серьезное отличие. «Чудо на Гудзоне», по которому в 2016 году вышел одноименный фильм, было очень сложной посадкой, потому что это была посадка на воду. При приводнении есть риск утопить самолет, но есть и большой плюс: спокойная вода даже при посадке на скорости 300 километров в час дает меньше трения о брюхо самолета, чем грунт. Если самолет будет садиться на твердую поверхность, а не на водную гладь хотя бы чуть-чуть не выровненным, трение о его выступающую нижнюю часть приведет к пожару. На самолете с полными баками пожар действительно опасен.

Чтобы понять, насколько тщательной и аккуратной должна быть посадка на твердую поверхность — иначе не избежать гибели людей, — достаточно взглянуть на видео посадки Boeing 767 в аэропорту Варшавы в 2011 году. По нему понятно, что выравнивание машины должно быть намного аккуратнее, чем при многих посадках на шасси. Именно благодаря этому посадка на брюхо завершилась тогда лишь малым пожаром.

Но и польская посадка все же не настолько опасная, как близ Жуковского. Бетонная полоса аэропорта может дать больше искр при трении на посадке, но «грунтовое» приземление в заросшее поле плохо тем, что пилот не видит, нет ли на нем каких-то неровностей. Во время войны посадки в поле часто заканчивались кувырком самолета через нос, когда он натыкался на какое-то малозаметное препятствие. Большой авиалайнер через нос не кувыркается, но вот сильный удар о неровность и последующий пожар для него вполне реальны.

Как мы только что отметили, садиться на засаженное высокими растениями поле — весьма рискованный выбор, который делают нечасто. Что подтолкнуло к нему командира уральского А321? Действительно ли нужно было так рисковать?

На деле никакого выбора у командира воздушного судна просто не было. В 6 часов 10 минут 15 августа самолет взлетел, почти сразу в его левый двигатель попала минимум одна птица, после чего он заглох. Тогда экипаж обратился к диспетчеру аэропорта с просьбой о возврате для посадки. Но этот план остался лишь планом, потому что почти сразу еще одна птица попала и во второй, правый двигатель, отчего тот потерял две трети тяги. На трети тяги одного двигателя из двух разворачиваться и совершать посадку не было никакой возможности.

Другой важный вопрос: почему экипаж принял решение не выпускать шасси? Действительно, корректная посадка на шасси менее пожароопасна, чем на брюхо. Шасси дает меньшее трение, низ фюзеляжа не касается земли, меньше вероятность получить искры при касании поверхности. Это лишь часть причин, по которым официальная рекомендация Airbus, производителя самолета А321, указывает: посадка на суше должна выполняться на шасси, без него допустимы только приводнения самолета, где шасси очевидно не удержит его на поверхности.

Дамир Юсупов явно нарушил эти рекомендации, содержащиеся в так называемом чек-листе — списке обязательных к выполнению действий при отказе двигателей на высоте.

Но у варианта с шасси есть и минусы. Во-первых, у авиалайнера оно выходит неспешно, и если высоты недостаточно, полностью выйти успеет только одна стойка. В этом случае удар по ней будет слишком сильным, стойка может пробить крыльевые баки. Что будет дальше — все мы помним по майскому катастрофическому событию с «Суперджетом». Во-вторых, шасси на самом деле хорошо работает только на абсолютно ровной поверхности. Если пилоту не видно ее в деталях (а неубранная кукуруза их неплохо скрывает), шасси может попасть в неровности, канавки или что-то подобное.

Опять-таки тогда от удара самолет может получить пробитие баков или крен и касания земли тем же крылом с баками внутри. Все это — очень плохие варианты. На фото с места аварии хорошо видно: растительность у самого самолета довольно высока и понять, до какой именно степени поле было ровным, пилоты не могли, что должно было добавить им неизвестных переменных в уравнение, которое они должны были решить в уме, причем очень быстро, за минуту-другую.

Как отмечают пилоты авиалайнеров, «в руководящих документах есть пункт о том, что капитан или пилот, управляющий самолетом, имеет право отклониться от любых инструкций, если он действует на основании опыта и знаний и в целях успешного завершения полета». Именно по этому пункту и действовал Дамир Юсупов.

И это большая смелость с его стороны, потому что пункт этот работает по принципу «победителей не судят». Если все прошло хорошо, никто не спросит с него за нарушение чек-листа. Если при жесткой посадке на брюхо была бы хоть одна человеческая жертва — с него начали бы спрашивать по всей строгости, ведь формально он нарушил требования производителя самолета.

Емко прокомментировал действия Юсупова и его экипажа Юрий Сытник, член комиссии при президенте по вопросам развития авиации, заслуженный летчик России: «Так как он не выпустил шасси, нечему было втыкаться в крылья, и топливо осталось в баках-кессонах. А топлива было прилично: ему нужно было лететь два с половиной часа до Симферополя... Где-то, наверное, 15-16 тонн топлива... Есть в России, оказывается, еще и школы подготовки летного состава, и есть летчики грамотные».

Здесь и пролегает разделительная черта между случаем с «Суперджетом» и «чудом на кукурузном поле» у Жуковского. 5 мая 2019 года большинство людей на борту SSJ-100 погибли потому, что пилоты посадили их при работающих двигателях с избытком вертикальной скорости (скорость снижения). 15 августа 2019 года никто не погиб потому, что пилоты посадили самолет с минимумом вертикальной скорости при неработающих двигателях.

По всей видимости, количество часов налета не всегда определяет, кто может справиться с критической ситуацией лучше: тот, у кого их 3000, как у Дамира Юсупова, или тот, у кого их 6800, как у командира «Суперджета».

Как это часто бывает, любое громкое событие мгновенно порождает немало спекуляций на тему того, что на самом деле виноваты действия или бездействие властей. Не стало исключением и «чудо на кукурузном поле». Издание Baza оперативно выдвинуло версию, что причина столкновения с чайками — наличие рядом несанкционированной свалки. Чайки действительно любят свалки, но в этом конкретном случае понять, в свалке ли дело, сложно: всего в 150 метрах от окраины аэропорта течет Москва-река, а чайки любят и водную гладь.

Более того, сама идея того, что чайки любят только свалки, не вполне корректна. В наше время множество населенных пунктов у воды наблюдает чаек, даже если поблизости вообще нет свалок. Эти птицы — настоящие оппортунисты, которые поедают все съедобное, что выбрасывают люди. А те с каждым годом выбрасывают все больше, давая чайкам все больше пищи для размышлений на тему урбанизации. За последние полвека самые распространенные виды чаек стали привычными далеко от морских и озерных берегов, к которым их считали привязанными когда-то.

Еще одна проблема, подстегивающая размножение почти всех видов чаек, — глобальное потепление. В обычных условиях они размножаются раз в год, но по мере удлинения теплого времени года и повышения обилия пищи могут делать это и два раза в год (некоторые страны уже столкнулись с этим) — с соответствующим ростом численности.

Сходная ситуация в умеренном климате не только у чаек. Другие, например утки и дикие голуби, благодаря глобальному потеплению также расширяют свой ареал в последние годы, появляются там, где их никогда не видели раньше. И утки, и другие виды птиц, склонные летать стаями, могут быть опасны для самолетов. К сожалению, с этим не всегда можно что-то сделать: существующие аэропорты трудно перенести в другое место и нет никакой гарантии, что распространение ареалов птиц на севере с потеплением не сделает «птиценаселенными» и окрестности новых аэропортов.

Именно поэтому изучение опыта посадок вроде той, что совершил Дамир Юсупов, — предельно оправданное занятие, способное не раз помочь гражданской авиации в будущем.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Летчиков, посадивших Airbus A321 на кукурузном поле, представят к госнаградам

74 человека обратились в больницу после аварийной посадки самолета «Уральских авиалиний» на кукурузное поле в Жуковском

«Героем себя не ощущаю»: командир экипажа А321 «Уральских авиалиний» рассказал об экстренной посадке в Жуковском

Росприроднадзор подтвердил, что около аэропорта Жуковский есть нелегальная свалка. Она привлекает птиц