Каково это — защищать в судах жертв современных рабовладельцев

Не знаю, идет ли речь в случаях с дипломатами о преступных сетях. Я участвовала в процессах против физических лиц, а не против международных группировок.

В Вашингтоне (округ Колумбия) много дипмиссий. Работники посольств, по правилам Госдепартамента, должны заключать контракт с домашней обслугой, пока та находится еще в своей стране. Обычно происходит так: женщину встречают в международном аэропорту Даллеса, разрывают контракт, отнимают документы. И она без знания языка, без родственников и знакомых оказывается в чужой стране с рабовладельцами. Только у меня было 10–12 судебных разбирательств такого рода, еще несколько были урегулированы до суда (тогда процесс состоял лишь в определении суммы ущерба).

Иногда женщины даже знают тех, кто их привозит в США, — бывает, что это дальний родственник или знакомый. Жертвы прибывают отовсюду: из Филиппин, ЮАР, стран Юго-Восточной Азии и Среднего Востока, Катара, ОАЭ. Из России у меня лично подзащитных не было. Хотя одна из моих коллег, Мартина Ванденбург, работала в свое время в Human Rights Watch в России (участвовала в основании первого кризисного центра для помощи жертвам изнасилования), затем на Балканах — и, насколько я знаю с ее слов, есть случаи контрабанды людей и из России.

Первый раз мы выиграли дело в 2007 году. Суд постановил выплатить в пользу жертвы 1 миллион долларов, но дипломат уехал и вывез абсолютно все свои активы. Мы не сдались, мы вообще очень упорные. В конце концов мы идентифицировали его активы в США, их удалось арестовать, продать и передать какую-то сумму пострадавшей.

Момент нашего наивысшего торжества произошел в 2013 году. Дело было так. Мы в пятый или шестой раз пришли в посольство Танзании, чтобы потребовать деньги за преступление, совершенное их бывшим сотрудником. Этот человек уехал и продолжал работать в правительстве страны. Предыдущие попытки [призвать его к ответственности] успехом не увенчались. Но в тот раз мы взяли с собой Томаса Пикеринга (известнейший дипломат; был послом США в странах Африки, в Индии, в Сальвадоре, в России; занимал пост представителя США при ООН; в 1997–2000 годах был помощником госсекретаря США по политическим вопросам. — Правила жизни), он тогда был «человеком № 3» в Государственном департаменте. Пикеринг начал разговор с госпожой послом на суахили, затем посол вышла из комнаты, а он рассказал, о чем шла речь. Оказывается, он сказал следующее: «Президент Обама собирается приехать в Танзанию в июне (а дело было в марте) и не хочет, чтобы это дело омрачало отношения между нашими странами». Через шесть недель пришел денежный перевод.

Согласно закону о защите пострадавших от торговли людьми, они имеют право получить T-визу. Правительства стран, против дипломатов которых мы вели тяжбы, заявляли: если мы приходим к мировому соглашению и жертва получает все заработанные деньги, то она не имеет права рассказывать, что с ней произошло. А для получения визы необходимо давать показания. Поэтому теперь мы стараемся заручиться для клиентов визой, а уже потом подавать в суд на работодателя. Кроме того, до начала процесса важно приложить к нашей жалобе «активы», которые нельзя вывезти из страны до окончания слушаний. Имеется в виду имущество дипломата. Правительства отказываются признать факты, максимально затягивают выплаты, так что мы задействуем все инструменты, чтобы призвать их к порядку.

Обычно, когда мы подаем в суд на дипломата, он быстро уезжает на родину и продолжает там работать в государственном аппарате. Правительства, мне кажется, либо сами как-то завязаны, либо смотрят сквозь пальцы на поведение сотрудников.

С юридической точки зрения это довольно приятные дела. Подзащитные к этому времени успевают бежать из страны (а бегут во всех случаях), так что мы в процессе выступаем против пустого стула. Никакого перекрестного опроса, никаких возражений, как правило, не бывает. Обычно мы в суде предъявляем контракт или банковские гарантии. Иногда до судебного разбирательства не доходит, дело разрешается на стадии досудебного следствия.

Бывает, клиенту успели выплатить какую-то маленькую сумму, часть обещанного по контракту. Мы привлекаем экспертов, которые говорят, каковы компоненты ущерба и сколько человек мог бы получить за такую работу, если бы все было законно. Кроме того, что осужденный обязан по решению суда выплатить всю зарплату, иногда клиенту присуждают возмещение морального ущерба. Но это в случае вопиющего поведения нарушителя. По юрисдикциям некоторых штатов жертвы торговли людьми изначально имеют право на какие-то выплаты сверх жалования.

Часто люди попадают к нам через другие организации. Иногда помогают «добрые самаритяне». Женщины же никого не знают в этой стране, им некому пожаловаться. Люди замечают их состояние и помогают бежать из рабства. У нас хорошие отношения с ФБР и прокуратурой. И целая сеть адвокатов в разных штатах, я ведь не все дела сама веду.

Как правило, женщины получают работу и строят дальнейшую жизнь здесь. Во многих случаях нам удается раздобыть для них деньги. Но мы помогаем и инвестировать полученные суммы с умом, ведь на их неопытности вполне может паразитировать кто угодно».

Общее число случаев торговли людьми более или менее точно установить невозможно. Однако за последние 10 лет на горячую линию американской некоммерческой организации Polaris, которая борется с рабством и торговлей людьми, обратилось 49 000 человек (телефон горячей линии: 1-888-373-7888). И с каждым годом звонков все больше, сейчас их число доходит до 150 в сутки. В свою очередь, по данным Международной организации труда, той или иной форме рабства (включая брак против воли, проституцию, насильственный труд) в 2016 году подвергалось 40,3 миллиона человек. Это больше населения Австралии или Канады, почти целая Украина и более четверти населения России. 75% жертв — женщины и девочки. В американских судах, по данным Human Trafficking Legal Center, в 2012–2016 годах рассматривалось 420 случаев торговли людьми, преследуемых федеральными законами.

Лори Мастерс — партнер фирмы Hunton Andrews Kurth LLP. Более 30 лет работает юристом в Вашингтоне (округ Колумбия). Окончила Джорджтаунский университет, а также юридический факультет Университета Нотр-Дам. Специализируется на страховом праве, представляет интересы физических и юридических лиц в судах США и в арбитраже в Европе, а также борется с торговлей людьми. Занимается общественной работой, защищая интересы женщин. Состоит в совете управляющих Американской коллегии адвокатов, в Коллегии женщин-адвокатов Вашингтона (старейшая организация женщин-юристов в мире, основанная в 1917 году). Является со-основателем неполитической организации «Женщины-юристы на страже» (Women Lawyers on Guard), поднимающей вопросы равной оплаты за равный труд, репродуктивных прав, права на аборты и т. д. Участвует в работе организации, занимающейся подготовкой женских кадров для политики (задача фонда — 50% женщин на всех уровнях власти к 2028 году). В 2014 году была кандидатом на пост генпрокурора округа Колумбия. Член совета директоров и одна из основателей Юридического центра по борьбе с торговлей людьми (Human Trafficking Legal Center), который проводит по всей стране тренинги для юристов, помогающих жертвам.