Родные офшоры

Международные банки называют сверхбогатыми тех клиентов, в распоряжении которых не меньше трех миллионов долларов, свободных для инвестирования. На весь мир таких людей всего пара сотен тысяч. Миллиардеры вроде Рокфеллеров нанимают для управления капиталами «семейный офис»: это целая команда людей, которая десятилетиями обслуживает конкретную семью. В нее входят налоговый специалист, бухгалтер, консультант по благотворительности и даже арт-куратор. Но большинство обходятся меньшими силами. Этих помощников называют управляющими благосостоянием или частным капиталом, финансовыми консультантами и даже домашними банкирами. В мире, где 1% людей владеет большим состоянием, чем все остальное человечество, без них не обойтись.

Мир сверхбогатых интересовал меня давно, но я не понимала, как к нему подобраться. Эти люди не пускают социологов к себе домой, не участвуют в телефонных интервью — помощники ограждают их от таких, как я. В 1970-е годы американский социолог Джон ван Маанен специально окончил полицейскую академию и устроился в участок, чтобы провести исследование полиции Калифорнии. Я решила действовать по тому же методу и внедриться в этот мир. Чтобы получить сертификат профессионального управляющего благосостоянием, у меня ушло два года и больше 10 тысяч долларов. А дальше начались путешествия по миру: я объездила 18 стран, от Швейцарии, Китая и Сингапура до Каймановых островов, Сейшел и островов Кука, посещала конференции финансистов и брала интервью у десятков людей.

Еще тридцать лет назад этой профессии формально не существовало. Была группа юристов, банкиров и бухгалтеров, работающих с узким сегментом задач, с которыми сталкивались только очень богатые люди. В профильном журнале Trusts & Estates один из бухгалтеров написал: «Многие из нас занимаются одним и тем же, но мы не знаем друг друга и не общаемся. Давайте встретимся». В 1990 году на первую такую встречу в Лондоне собралось 90 человек, а на следующий год пришли уже тысячи. Вскоре появилось профессиональное сообщество STEP со штаб-квартирой в Лондоне. Сегодня в нем состоит больше 20 тысяч человек из 95 стран мира, именно они управляют деньгами самых богатых людей планеты. В середине 1990-х была разработана система профессионального сертифицирования: в отличие от врачей или юристов управляющие благосостоянием сертифицируют себя сами. Многие из них в итоге работают как частные предприниматели.

Главная валюта управляющих благосостоянием — это доверие. Сверхбогатые люди подозрительно относятся не только к незнакомцам, но даже к членам собственной семьи. Управляющие должны быть сдержанными, благонадежными и неболтливыми. Большинство из тех, с кем я общалась, — белые мужчины, выходцы из англосаксонских стран. У этой профессии нет особых знаков отличия, но многие любят тайные знаки: например, носят перстни-печатки с изображением фамильного герба или старомодные карманные часы на цепочке.

Управляющий должен знать все секреты своих клиентов: о детях-наркоманах, о тайных семьях и любовницах, о медицинских диагнозах, будь то рассеянный склероз или ВИЧ. Все это потенциальные риски для капитала: информация о болезни главы компании может привести к падению акций, а на похороны клиента может заявиться незнакомая женщина с ребенком и сказать, что это его внебрачный сын. Зачастую клиентов охраняют от их же собственных родственников. Я разговаривала с управляющими состояниями очень пожилых и больных людей: по их словам, им приходится постоянно сдерживать наследников, которые, мягко выражаясь, хотят сэкономить на лечении.

Доверие между клиентом и управляющим благосостоянием в разных странах понимают по-разному. Например, с клиентами из Китая нельзя говорить о смерти — считается, что такие разговоры могут повлечь за собой несчастья. Представьте себе работу управляющего, который составляет завещание, но при этом не может упоминать само слово «смерть». У клиентов из Саудовской Аравии нельзя спрашивать о семье: в их культуре деловая жизнь жестко отделена от личной. Отличительной особенностью русских клиентов является то, что они в крайней степени недоверчивы. Вся история России — это история того, как власть предавала собственный народ. То же самое, кстати, происходит и в Китае: если вы перешли дорогу власть имущим, то наверняка потеряете свое состояние. Поэтому у богатых русских, с одной стороны, существует дефицит доверия к кому бы то ни было, а с другой — огромная потребность защитить свой капитал. Люди, которые нажили огромные состояния в России, полностью их контролировали на протяжении всей своей жизни и никому не доверяли. В результате и русские, и китайцы рассуждают одинаково: я могу положиться лишь на тех людей, на которых полагается мой социальный круг. Поэтому если мой друг-миллионер держит все средства в офшоре на Британских Виргинских островах, значит, и я буду.

В Европе и США управляющих благосостоянием воспринимают прежде всего как людей, которые помогают богатым легально уходить от налогов. Это огромная проблема, ведь страны ежегодно теряют миллиарды долларов из-за того, что их богатые граждане держат деньги в офшорах. Сейчас во Франции судят бывшего министра бюджета Жерома Каюзака, в чьи обязанности, среди прочего, входила и борьба с уклонением от уплаты налогов. Но в 2010 году выяснилось, что он сам хранит 600 тысяч евро на тайном банковском счете в Швейцарии.

Никто точно не знает, сколько денег спрятано в офшорах. По данным экономиста Габриэля Закмана, в них хранится 8% мирового благосостояния, а у отдельных стран, включая Россию, цифра достигает 50%. До недавнего времени главным российским офшором был Кипр, но после национализации местных банков русские деньги переместились на Британские Виргинские острова. Обывателям кажется, что в таких местах пачки денег штабелями сложены на улицах, но на самом деле все эти острова — это финансовые потемкинские деревни. Невысокие здания, невзрачные офисы, маленькие кабинеты с компьютерами — все сделано так, чтобы не привлекать внимание.

Жители офшоров чувствуют себя противоречиво: с одной стороны, виртуальные деньги дают им работу, ведь богатые люди платят за привилегию держать там свои средства. Но по-настоящему высокооплачиваемые посты в офшорах занимают экспаты, местные работают на подхвате. Власть в этих микрогосударствах — в большинстве своем демократических, по крайней мере, на словах — принадлежит финансовому сектору и обслуживает их интересы. На тех же Виргинских островах для их удобства даже перенесли государственный праздник — День освобождения от рабства, — чтобы банки были открыты.

Правительства разных стран пытаются бороться с офшорами, но неизменно проигрывают. Во-первых, большинство стран находятся в состоянии конфликта интересов. Дэвид Кэмерон и его министры призывают покончить с системой ухода от налога, но при этом сама Великобритания — крупный налоговый рай. Огромная часть экономики страны держится на лондонской недвижимости. Что случится с британской экономикой, если русским, китайским и арабским миллиардерам запретят покупать там дома?

Во-вторых, богатые люди имеют политическое влияние и противостоят борьбе с офшорами. В-третьих, законы, которые принимаются против ухода от налогов, зачастую содержат довольно очевидные упущения. В Европе, например, была принята так называемая директива о налогообложении сбережений — из-за нее вы или я теперь не можем иметь сберегательный счет в швейцарском банке без того, чтобы Швейцария не сообщила об этом вашему правительству. Но проблема в том, что большинство богатых не держат деньги на сберегательном счете, а инвестируют их. К тому же в этой директиве речь идет только о счетах, открытых на имя собственника вклада, а не каких-либо офшорных компаний. Организация экономического сотрудничества и развития (OECD) несколько раз предлагала создать черный список стран, которые помогают уходить от налогов, и в случае, если они не предоставляют информацию о богатых клиентах, исключать их из мировой экономической системы. В ответ возмущаться начали сами офшоры, даже такие крошечные, как острова Кука: «Мы-то думали, что вы за свободный рынок и свободную торговлю, а получается, что мы, суверенное государство посреди Тихого океана, обязаны подчиняться законам других стран». Дело кончилось ничем.

Богатство хорошо не само по себе, а потому, что дает возможность игнорировать неудобные законы. Это реалии, с которыми приходится сталкиваться управляющим благосостоянием. Так, одна из моих собеседниц рассказывала, как летела на частном самолете из Европы на встречу с клиентом, забыв дома паспорт: в аэропорту прибытия их просто встретил лимузин, и никто так и не проверил документы. Или взять знаменитый развод миллиардера Дмитрия Рыболовлева, длившийся несколько лет. Спор между супругами шел о миллиардах долларов, но его активы хранились в трасте, который предполагал неприкосновенность от раздела имущества. В суде адвокаты пытались доказать, что он был создан специально для того, чтобы увести деньги от претензий членов семьи.

В странах Аравийского полуострова миллиардеры не прячутся от налогов, гораздо актуальнее там проблема наследования. По законам шариата женщины наследуют меньше мужчин, и если владелец состояния не хочет, чтобы его дочери получили меньше, чем сыновья, единственная возможность — переписать состояние на кого-то, кто живет за пределами этих стран, и распоряжаться завещанием по своему усмотрению. Англосаксонское право предполагает, что ты можешь оставить наследство кому угодно, хоть своей собаке.

Чем больше денег, тем больше законов вы можете позволить себе игнорировать. Трудно назвать точную цифру, которая подарит вам абсолютную свободу, но такое ощущение, что у некоторых арабских миллиардеров она уже есть. Недавно член королевской семьи из Саудовской Аравии был арестован по подозрению в изнасиловании одной из своих американских служанок. Суд назначил залог в $350 тысяч, после чего арестованный вышел из тюрьмы, собрал чемоданы, сел в частный самолет и улетел домой. В будущем ему просто не стоит возвращаться в США — хотя, возможно, если заплатить достаточно, можно будет сделать и это. Многие управляющие благосостоянием признавались мне, что поведение клиентов часто вызывает у них ужас, кто-то пытается убедить их быть более благоразумными, жертвовать на благотворительность. Но чего я точно не слышала, так это чтобы кто-нибудь в мире сверхбогатых просто сдал своих клиентов полиции.