Завернуть за уголь

К сожалению, нет. В теории идея «возобновляемого топлива» звучит прекрасно, и сельскохозяйственные лоббисты уже убедили Европу и США в том, что нужно принять амбициозные планы по продвижению растительных заменителей бензина. Но пока в реальности лекарство — этанол, получаемый из кукурузы в США, и биодизель, получаемый из пальмового масла, сои и рапса в Европе, — оказалось куда страшнее самой болезни. Индонезия уничтожила столько лесов и болот, чтобы производить пальмовое масло для Европы, что теперь страна передвинулась с 21-го места на 3-е по количеству промышленных выбросов. И вот уже одно исследование утверждает, что понадобится более 400 лет, чтобы использование биодизеля компенсировало прямой урон окружающей среде, который наносится из-за осушения болот. А ведь есть еще и непрямой урон: на голодной планете использование съедобных растений в качестве топлива существенно меняет структуру землепользования. Например, из-за высоких доходов от этанола многие американские фермеры переключаются с производства сои на кукурузу. Спрос на сою растет, и бразильские производители начинают осваивать новые земли — в основном за счет пастбищ. Скотоводы вынуждены все дальше вторгаться в джунгли Амазонки и вырубать леса под пастбища. А это, как показывает другое исследование, наносит такой урон окружающей среде, что компенсировать его за счет биотоплива удастся через 167 лет.

Из-за истребления лесов количество общемировых выбросов в атмосферу уже увеличилось на 20%. А это значит, что нужно ограничивать площадь сельхозземель — весьма устрашающая задача в условиях неуклонного роста населения земли и совершенно невыполнимая задача, если нам нужно все больше полей для выращивания топлива. На то, чтобы один раз наполнить бак джипа, уходит годовой запас зерна для одного человека. Даже если бы США пустили все свои зерновые на производство этанола, это покрыло бы лишь одну пятую их спроса на бензин.

Вряд ли. Последние законодательные нововведения в США, хотя и предусматривают весьма щедрую поддержку производства кукурузного этанола, предполагают также огромные вливания в разработку биотоплива «второго поколения» — например, целлюлозного этанола, получаемого из проса. Но последние исследования свидетельствуют, что любой вид биотоплива, для которого нужны пахотные земли, будет хуже воздействовать на климат земли, чем бензин. В прекрасном мире теорий биотопливо производится из водорослей, помоев и других источников, для получения которых земля либо не нужна вовсе, либо она может быть деградированной. Но все эти технологии требуют «несколько лет» до внедрения в промышленных масштабах. Ну а пока пахотные земли довольно неплохо справляются с выращиванием для нас еды и поглощением углекислого газа, но скверно решают наши топливные проблемы. По мнению ученых, если мы действительно хотим трансформировать биомассу в энергию, куда лучше будет превращать ее в электричество. Но тогда чем же нам заправлять свои машины и грузовики? В краткосрочной перспективе... бензин. Просто нужно его меньше расходовать. Вместо того чтобы субсидировать индустрию биотоплива, правительства должны начать программы по эффективному использованию уже имеющегося горючего. Помочь могут и субсидии общественного транспорта, железных дорог, велосипедов и тому подобного. Ну а в среднесрочной перспективе миру нужны электромобили — это единственное убедительное решение проблемы нефтяной зависимости. Впрочем, из-за использования угля электроэнергетика уже сейчас производит больше выбросов в атмосферу, чем нефтяная индустрия. А значит, нам нужно избавить человечество еще и от угольной зависимости.

Не-а. Атомная энергия производится без выбросов в атмосферу, так что многие политики и даже некоторые экологи считают ее чистой альтернативой углю и природному газу. АЭС уже дают 80% электроэнергии Франции, 20% США, а в России, Китае и Индии намечается настоящий атомный ренессанс. Но атомная энергетика — не выход из климатического кризиса. Западу нужно значительно сократить выбросы в атмосферу в следующие 10 лет, но нет ни одной западной страны, в которой на данный момент строилось бы больше одной АЭС, а множество уже существующих в ближайшие десятилетия закроются. Еще более серьезная проблема — это деньги. За последние годы средняя смета АЭС выросла в четыре раза. Вот почему в Канаде и США планы по строительству новых АЭС решено положить на полку, а в 2007 году возобновляемые источники энергии привлекли $71 млрд частных инвестиций, а атомная энергетика — ноль.

Но если уголь слишком грязен, а АЭС слишком дороги, как нам быть? Конечно, есть ветряная энергетика, которая сейчас на подъеме, но даже после того, как за десять лет мощность всех ветряков в мире удесятерилась, она составляет менее 2% общего объема производимой электроэнергии. Ну а вклад солнечной и геотермальной энергетики в мировое производство пока балансирует на грани статистической погрешности. В среднем американском домохозяйстве на сегодня используется 26 электроприборов. Согласно подсчетам министерства энергетики США, к 2030 году мировое потребление электричества вырастет на 77%. Как нам удовлетворить такой спрос без ядерного возрождения? Никак. Поэтому нам нужно доказать, что министерство в нас ошибается.

Возможно, так и есть. Но существует один возобновляемый источник энергии, который смело можно назвать самым чистым, дешевым и распространенным из всех. Он не предполагает вырубки лесов или принятия суровых мер безопасности и уже доступен всем желающим. Называется он «эффективность» и заключается в снижении энергорасходов. Речь вовсе не идет о том, что вы должны будете постоянно выключать свет, меньше водить машину, есть меньше мяса, снести до основания ваши хоромы и вообще менять свое поведение. Делать меньше меньшими средствами — это сохранение. Эффективность — это делать меньшими средствами столько же, и даже больше. Более эффективные приборы, освещение, заводы, здания и машины могли бы снизить мировое энергопотребление на одну пятую, а то и на треть.

Эффективность — штука не слишком сексуальная. Но единственный способ гарантировать, что новые электростанции нас не обанкротят, это вообще их не строить. Сохраненные «негаватты» в среднем стоят 1-5 центов за кВтч — против 12-30 центов за кВтч новых АЭС. Люди тратят впустую удивительное количество энергии. Лишь 4% энергии, потребляемой обычной лампочкой, идет на получение света — остальное расходуется впустую. Излишков американских электростанций хватило бы для того, чтобы обеспечить электричеством Японию.

Главное препятствие на пути внедрения эффективности — это порочная система стимулов энергетических компаний. Чем больше энергии они продают, тем больше зарабатывают, и потому вынуждены создавать новые генерирующие мощности. Но, например, на Тихоокеанском побережье США доходы энергокомпаний не связаны напрямую с объемами проданного электричества. В результате энергопотребление на душу населения там не растет уже 30 лет, в то время как в остальной Америке оно в среднем увеличилось на 50%. Если бы энергокомпании во всем мире могли зарабатывать, помогая клиентам экономить энергию, министерство энергетики США не пугало бы нас такими страшными цифрами.

Может быть. В долгосрочной перспективе трудно представить, как (без революционных прорывов) мы сможем уменьшить выбросы в атмосферу на 80% к 2050 году, когда население земли растет, а развивающиеся страны развиваются. А потому огромные государственные программы развития «чистых» технологий, наверное, имеют смысл. Когда мы исчерпаем все негаватты и негабаррели, накопленные с помощью эффективности, нам придется придумать что-то новое. Но пока у нас есть все необходимые технологии, чтобы начать сокращение выбросов путем сокращения потребления. Даже если все, что нам удастся, это удерживать на нынешнем уровне спрос на электричество, мы сможем вычитать мегаватт угольной энергии каждый раз, когда будем добавлять мегаватт ветряной. А более разумная энергетическая система, экологичные здания и жесткие стандарты для всего — от лампочек до серверных ферм, — позволят сократить энергопотребление. Альберт Гор предлагает вполне убедительный план сведения выбросов в атмосферу к нулю в 2020 году. Его прогноз — снижение спроса на энергию за счет ее более эффективного использования на 28%, плюс увеличение энергозапасов с помощью ветряных, солнечных и геотермальных станций. Но нам даже не нужно отказываться от использования ископаемого топлива, чтобы достичь наших целей к 2020 году. Просто нужно расходовать его меньше.

Вероятно. Но давайте посмотрим правде в глаза: никто не умрет, если ему придется немного убавить температуру в батареях и надеть свитер. Даже самая экологичная сушильная машина расходует больше энергии, чем веревки, натянутые на балконе. Чтобы сократить выбросы на пресловутые 80%, развитой мир должен будет время от времени делать меньшими средствами меньше. Возможно, нам придется выключить пару цифровых фоторамок и заменить деловую поездку телеконференцией. Развивающийся мир по своему определению должен развиваться. Люди, которые там живут, хотят есть больше мяса и жить в более пристойных домах. Со стороны развитого мира было бы не вполне справедливо говорить им: «Делайте, как мы скажем, а не как мы когда-то делали сами». Но если развивающийся мир пройдет тот же разрушительный путь к благосостоянию, который прошел развитой мир, планета, на которой мы все живем, нас не выдержит. Так что нам нужно поменять привычки. Тогда мы, по крайней мере, сможем сказать: «Делайте, как мы делаем сейчас, а не как мы делали раньше».