Собственно говоря

КСЕНИЯ СОБЧАК: Вы говорите, что разделяете ценности буддизма как философии, но как это может сочетаться с деятельностью оппозиции? Ведь буддизм предлагает избавляться от категоричности в понимании добра и зла, а оппозиция стремится все разделить на добро и зло, на жуликов-воров и честных граждан.

КСЕНИЯ СОБЧАК: Удивительно, но этот вопрос мне никто не задавал, хотя я всегда мечтала на него ответить. Безусловно, нужно добиваться правды, а не следить апатично за происходящим — это вполне вписывается в буддистскую традицию. Категоричность — это начало любого зла. Как только мы начинаем делить все на да и нет, мы сразу противопоставляем себя кому-то, и в этот момент может случиться страшное: ты можешь потерять правду, потому что она будет заменена твоим желанием быть правым. А такое желание — игра нашего эго. Поэтому надо всегда стараться понять другую сторону, понять, что в мире нет зла, а есть отсутствие добра. А это разные концепции. Если ты всегда смотришь на члена «Единой России» как на непримиримого врага, он и будет твоим врагом. А если ты понимаешь, что это человек, который попал туда со страхами, надеждами или просто хотел сделать карьеру, ты попытаешься найти в нем что-то хорошее. И тогда, возможно, он сам захочет изменить систему, в которой находится.

КСЕНИЯ СОБЧАК: Насколько я знаю, вам нравится творчество Пелевина. Он писал, что союзники режима — это те, кому при режиме хорошо жить. Если вы согласны с этим утверждением, зачем ввязались в протестное движение?

КСЕНИЯ СОБЧАК: Стабильная жизнь, карьера и заработок — этого достаточно, чтобы не возмущаться по поводу происходящего. Но насытив свои первозвериные потребности, человек понимает, что гражданские свободы для него не менее, а может и более, важны, чем хорошая машина и возможность два раза в год отдыхать на юге Франции.

КСЕНИЯ СОБЧАК: Но почему свободы ценятся сегодня не очень высоко?

КСЕНИЯ СОБЧАК: Потому что вопрос сегодня заключается не в том, что тебе вдруг стало мало одной лишь неплохой машины и неплохого заработка. Вопрос в том, что ты должен выбрать между комфортной жизнью и гражданскими свободами. Готов ли ты оценить их настолько высоко? Ведь мог бы спокойно сидеть, зарабатывать деньги, радоваться жизни. Де Голль во Франции шестидесятых и Путин сейчас, как мне кажется, рассуждают одинаково: я вам столько всего дал, а вы с жиру беситесь. Поэтому люди и рассуждают: ну, украли голос, но жить-то можно. И это ощущение — ощущение того, что стыдно гражданские свободы оценивать столь невысоко, — лично меня и заставляет идти дальше. Даже сейчас, когда нас ждут суровые времена.

КСЕНИЯ СОБЧАК: Суровые? Но в вашем случае все неплохо: Следственный комитет вернул вам деньги...

КСЕНИЯ СОБЧАК: Система работает методом кнута и пряника. Можно вернуть Собчак деньги, можно зарегистрировать Чирикову в кандидаты, а кого-то можно поприжать.

КСЕНИЯ СОБЧАК: Что дальше? Конец?

КСЕНИЯ СОБЧАК: Нет. Все, что происходит сейчас — это эффект страшного и длинного пути. Вот ты собрался в горы, стоишь на одной вершине, а впереди видишь другую. Путь к ней сложен, но ты видишь этот путь, и вершина тоже видна. Именно это и случилось в декабре. Мы все увидели вершину и поняли: вот он, путь. Но дальше начинается самое сложное: чтобы попасть на другую вершину, надо вначале спуститься с горы и оказаться в аду, в низине. Поэтому я не боюсь того, что происходит сейчас — застоя и ощущения безысходности. Это нормально, потому что путь к соседней вершине лежит через ад. И пока ты идешь по нему, надо все время напоминать себе, что ты заранее знал, что он будет долгим и п***ц каким тяжелым.

КСЕНИЯ СОБЧАК: Зачем вам это? Как вы совмещаете работу журналиста и оппозиционную деятельность?

КСЕНИЯ СОБЧАК: Этот вопрос мне задают все, и все недовольны ответом. Я поставлю вопрос по-другому: считаете ли вы, что человек может быть эффективным во многих проявлениях? На такой вопрос я могу дать однозначный ответ в стиле Алексея Навального: да. В своих мемуарах Генри Киссинджер вспоминал, как на склоне карьеры он приехал в какой-то зал встречаться с людьми, и на встречу пришло человек двадцать. Для него это было неожиданно. Вышел ведущий и долго перечислял все звания и профессии Киссинджера, а потом на сцену вышел сам Киссинджер и говорит: «Господи, меня здесь так много, а вас так мало». Этот образ у меня всегда стоял перед глазами — человека может быть много. Для меня важна не какая-то одна цель, а путь. Я стараюсь делать что-то новое, измениться, и я по-настоящему горжусь собой, когда вижу, что эти изменения происходят. Я недавно смотрела свои видео 1999 года. Света из Иванова показалась мне Эйнштейном, по сравнению со мной того времени.

КСЕНИЯ СОБЧАК: Что бы вы больше всего хотели в себе изменить?

КСЕНИЯ СОБЧАК: Изменить... Я хотела бы узнать, что такое настоящая, безусловная любовь. Многие мои проблемы, которые я называю «проблемы колючего репейника», заключаются в том, что я не вполне знаю, что это такое. Но я очень хочу понять. И я считаю, что любовь — это чувство, которое не дается при рождении и которому можно научиться. Я очень стараюсь.

КСЕНИЯ СОБЧАК: Что с вами будет через пять-десять лет?

КСЕНИЯ СОБЧАК: Год назад я точно это знала. У меня была распланированная жизнь. Я работала на телевидении и через 10 лет мечтала быть российской Опрой Уинфри. А дальше на одной чаше весов оказались все эти прекрасные мечты, а на другой — идеалы моего отца и вопрос: можешь ли ты иметь все это с ощущением, что засунула язык в задницу. В Правила жизни есть прекрасная рубрика «Блондинка рассказывает анекдот». Позволю себе рассказать свой, потому что он объясняет, как у меня внутри все устроено. На суку сидит ворона и все время ругается матом. Ее звери раз попросили не ругаться, два, а результата никакого. Звери пошли ко льву жаловаться. Приходит лев к вороне: «Значит так, ворона, еще одно матное слово скажешь — все перья повыдергиваю». Ворона день сидит, молчит, два сидит. Все вышли гулять, резвятся. Ворона осунулась, ничего не ест. Зверям стало ее жалко: «Ну чего ты так переживаешь? Ну нельзя ругаться матом, и что? Посмотри, солнце светит, весело». А ворона им: «Вот я и думаю, на х*й мне эти перья?» Вот это «на х*й мне эти перья» — мой девиз. Вроде все было хорошо, но на х*й мне эти перья.

КСЕНИЯ СОБЧАК: А вдруг все, что вас сейчас увлекает, временное?

КСЕНИЯ СОБЧАК: Конечно, я могу представить, что через 10 лет Ксения Собчак, консерватор в стиле Маргарет Тэтчер, пересматривает свое интервью и думает: «Какая я была наивная деточка. Мне было всего 30 лет. Какую прекраснодушную я порола чушь». Но я себя ощущаю очень взрослой женщиной, у которой практически кризис среднего возраста. Самые глупые люди — те, которые не меняются и не признают за другими права на эти изменения. Это такая старость, которую ты всегда носишь в себе.

КСЕНИЯ СОБЧАК: Какое событие стало толчком для изменений?

КСЕНИЯ СОБЧАК: Это все же не был вопрос переворачивания позиции с ног на голову. Я всегда была человеком демократических взглядов. Я говорила много ерунды, но никогда не высказывалась за «Единую Россию». Я лишь говорила, что Путин многое сделал для моего отца, и поэтому я не считаю возможным высказываться по поводу его политических решений. Я успокоила себя этой позицией — что Путину моя семья обязана. Но в прошлом декабре промолчать было нельзя. Когда все твои друзья идут на площадь, ты чувствуешь, что, если не пойдешь вместе с ними, ты предаешь своего отца. Есть обычный человек, который не был рожден Бэтменом. Он не летал каждую ночь спасать мальчишек от рук разбойников, но он всегда знал, что где-то существует Бэтмен, говоря себе: но я же не такой. Я была этим человеком. Но когда на твоих глазах мальчишку начинают избивать бугаи, ты либо становишься Бэтменом — пусть даже тебя побьют, — либо уходишь, закрыв глаза, с ощущением, что ты подлец. В какой-то момент я не смогла пройти мимо.

Вскоре после лондонской Олимпиады бывший владелец «Евросети», а сейчас — житель Лондона побеседовал сам с собой о спорте, налогах и борще.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Только что в Лондоне была Олимпиада. Не стыдно тебе, что ты детей не отвел ни на одно соревнование?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Не отвел. Стыдно. Но все эти секьюрити, ситуация с билетами... На хорошие места билеты стоят страшенных денег. И кто-то на этом наживается. К тому же с собой ничего нельзя пронести, куча кордонов. Если бы ты мне этот вопрос задал полгода назад — пойдешь ли ты на Олимпиаду с детьми? — я бы сказал: «Да». Но когда она проходила, мне было совсем не до нее. Да и идея Олимпиады мне вообще не близка — сейчас там происходит война бюджетов и война допингов. Из спортивного соревнования игры превратились в политическое мероприятие с точки зрения рейтинга и в выкачивание бабок с точки зрения трансляции. Ведь соревнования должны проходить тогда, когда это удобно спортсменам, а не телеканалам. Но сейчас доминирует фактор сбора денег, не фактор спорта. Это неверно, но соответствует нынешнему этапу развития общества. Профессиональный спорт — это ограбление людей и насилие над спортсменом.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: А если бы ты выступал как спортсмен, под флагом какой страны шел бы?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Я бы шел под флагом Грузии — чтобы поддержать политическую систему, которая сложилась при Саакашвили. Эта система наиболее близка к свободному рынку.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Будешь ли ты смотреть Олимпиаду в Сочи?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: На стадионе меня точно не будет, потому что меня даже английские секьюрити раздражают, а от русских вообще выворачивает. Раз я британскую Олимпиаду не смотрел, русскую тем более не буду.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: А ты веришь, что Путин настоял на том, чтобы уродливый барс стал символом сочинской Олимпиады? Как ты думаешь, он лично выбирал из рисунков?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Да, верю на сто процентов. Он в это играет.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Русские люди хуже других или лучше?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Не хуже, не лучше. Другие. При правильных законах, которые должны быть гарантированы властью и судами, мы можем дать умопомрачительные результаты вместе с духовным ростом и крепкой гражданской позицией.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Какой будет русская диаспора в Лондоне к 2015-му?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: 600 тысяч человек. Говорят, уже сейчас около 400 тысяч. И плюс 80-100 тысяч детей. Так что, похоже, 600 тысяч и будет. Меня эта ситуация как гражданина России — нет, как продавца вина в Англии — вполне устраивает.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Что тебя раздражает в лондонцах?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: У нас разный менталитет. Я понимаю, что мое суровое лицо, скупость на волшебные слова, яркая одежда и цветные ботинки — все это раздражает. А меня в них раздражает обилие слов и никакого дела. Вечные объяснения, почему то или это не может быть сделано. И их вечное стремление встать в очередь. Если наш соотечественник везде грязь найдет, то англичанин везде найдет очередь. Они со школы привыкли стоять в очередях и не требовательны к условиям вокруг себя. Хотя их уровень дохода позволяет иметь и сервис, и условия.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Поясни.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: В Британии есть такое понятие — местный налог с аренды. Буквально сегодня в Financial Times была статья о том, как закрываются магазины. Кому-то не выгодно сдавать торговые площади по цене X, а кому-то не выгодно брать их по цене выше Y. И эти X и Y не сходятся во многом из-за налога с аренды. Я считаю, что этот налог — хотя на него живет муниципалитет — лишний. И если в один момент предположить, что этого налога не будет, то вырастет количество сделок по недвижимости. Затем вырастет цена, и сдавать в аренду станет привлекательней, как и брать в аренду. И того же НДС будут собирать больше. Все сразу зашевелится, будет больше площадей, будет больший оборот торговли.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Чем ты занимаешься в свободное время?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: На днях мы смотрели в Лондоне перформанс Олега Кулика. Он читал Библию и залезал в аквариум с карпами. Сейчас арт-жизнь бурлит, бурлит, бурлит. Проходя мимо, я выкручиваю голову, могу забежать что-то посмотреть. Но я не покупатель современного искусства. Для меня это просто: прикольно или не прикольно. Я посмотрел раз, и для меня достаточно. Я не хочу смотреть на это дома каждый день.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Может ли Москва когда-нибудь сравняться с Лондоном?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Да, может. Только для этого надо сначала запрудить Москву-реку, потом открыть шлюзы, вычистить Кремль. То есть повторить подвиг Геракла. А после этого, сделав что-то наподобие того, что сделали Грузия, Гонконг и Эмираты, а вдобавок еще и совместив весь этот опыт с современными знаниями о госуправлении, Россию можно сделать лучшей страной в мире. Может быть, Индию, Америку и Китай Россия уже не догонит. По уровню жизни мы можем быть вторыми, а столица может быть точно номером один в мире — по многим показателям.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Что для этого нужно?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Открыть границы, сделать независимыми суды, сделать понятными законы, выполнение которых станет естественно. И отделить церковь от государства. За государством нужно оставить функцию охраны границ, поддержку независимости судебной системы, МВД, а еще пропаганду спорта, образования и здорового образа жизни. А также в школах нужно ввести обязательный предмет «Человек в этом мире».

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Кто же виноват во всех бедах?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Мы сами. Путин же хороший, он пытается все исправить. Такой у нас менталитет, это никак нельзя исправить — разве что ломом. Есть официальная политика — все, что нам говорят из Кремля. И это все х**ня собачья. Путин — гарант коррупции, а нынешний строй полностью основан на коррупции и беззаконии. Это состояние шиворот-навыворот. Понятно, что, живя шиворот-навыворот, ты теряешь самое лучшее, а поедаешь говно. У тебя скованы движения, ты не можешь дышать. Ты чувствителен там, где не должен быть чувствительным, и бесчувственный там, где должен проявить сочувствие. И Путин гарант этого, гарант житья шиворот-навыворот.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Почему Путин не уходит с поста?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Потому что боится смерти. Потому что, как только он уйдет, его ждет смерть. Тот момент, когда он спокойно мог уйти на покой, уже прошел. Он окончательно сжег мосты несколько лет назад. Он ушел бы народным героем в 2008 году, его бы со слезами провожали 60 миллионов человек.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Чувствуешь ли ты сейчас какую-то угрозу?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Ни один русский человек никогда не может сказать, что не чувствует никакой угрозы, но сейчас ее уровень ниже, чем был 3-4 года назад. Все наши страхи исходят от властей. Нынешняя российская власть с Путиным во главе — гаранты того, что люди себя чувствуют как на пороховой бочке: от боязни разорения бизнеса до боязни выпустить детей на улицу.

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: Вернешься ли ты в Россию?

ЕВГЕНИЙ ЧИЧВАРКИН: При нынешней власти эта мысль совершенно бессмысленна. Если хочется пореветь в борщ, напившись водки, то можно себя разжалобить, а так — нет. Но как только Путин помрет, я точно задумаюсь над возвращением.

Накануне выборов мэра в Химках кандидат и руководитель Корпорации тяжелого рока (КТР) порассуждал сам с себой о бубликах, алкоголизме и темных.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Кто же ваш избиратель?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Это все здравомыслящие люди, которые не хотят гореть в аду, например.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Что, в первую очередь, появится в Химках в случае вашей победы?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: В Химках будут разные проекты — от античных до хай-тековых, моднейшего типа, например. Просто строить дома — гипсокартонные, допустим, Васюки — будет запрещено. Что было построено, то построено. Но если строительство не произошло еще, наши дизайнеры обязательно будут изменять фасады домов, чтобы привязать их к общему стилю — античному, например. Или стилю XXIII века.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Что еще вы планируете в Химках?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Сочи — это очень плохое место вообще для отдыха, там большая влажность. Мы сделаем в Химках Химкинские горы и, соответственно, будем проводить референдум по всей России, чтобы половина Олимпийских игр проходила в Химках.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: А как же Лас-Вегас-2?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Лас-Вегас будет находиться на берегу Москвы-реки, где будет находиться Арбат-2, вобщем-то. Там будут моднейшие отели. Нижняя часть — 20-30 этажей — будут в самом моднейшем стиле, а остальные все равно в каком — их уже не видно. Людей с пропиской Химок в казино пускать не будут, чтобы они не проигрывали деньги, а только чтобы наживали их. Деньги от доходов казино будут идти на городские проекты, мы будем открывать филиал крымского санатория «Исакий», где любой человек, даже который не зависал в санатории, может вываляться в грязи, а грязь эта излечивает от всех болезней, которые есть у человека.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: То есть о здравоохранении тоже подумали?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Конечно. Еще такое модное место в Химках — Клюквенное болото. Мы специально будем рассаду такую в ней сажать, и в ней будет громадное количество пиявок, например. Человек заболел, и ему не нужно идти в аптеку. Он просто приходит с сачком, просто изловил кучу пиявок, просто поставил и пошел на работу, а болезнь сама по себе прошла.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Как бы вы решили проблему алкоголизма?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Проблема алкоголизма в чем заключается? Есть, например, угарный алкоголизм, который пропагандирует КТР, а есть, допустим, маргинальный алкоголизм, например. Темные силы специально запретили под видом морали и нравственности дискуссии об алкоголе. Якобы это реклама или пропаганда. И стали рекламировать одно пиво. В результате этого 90 процентов населения считают, что алкоголь — это коктейль «Ягуар», баночное димедрольное пиво и водяра. Приезжаешь во многие города, так там даже девицы приходят с громадными стаканищами димедрольного пива, все в жопу обжираются, и от них воняет пивной мочой. Нет культа моднейших напитков, например. КТР всегда котирует именно модные напитки: крымские вина, например, португальский портвейн, например, вискарь, ром. Естественно, таких напитков много под рукой. И если человек, например, выпьет за вечер бутылку моднейшего красного вермута, он войдет в дикий угар, потому что в этом вермуте есть полынь, но утром у него не будет никакого похмелья. Он будет чувствовать себя прекрасно, например.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Как вы собираетесь бороться с безработицей?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: В городе будет масса коммерческих проектов, начиная с того же Лас-Вегаса-2. Во время строительства у нас всегда будет квота именно на жителей города Химки. Каждый человек сможет зайти на сайт и посмотреть, какие предлагаются вакантные должности. Естественно, мы создадим несколько новых ПТУ, а сам я буду ратовать за то, чтобы на самые жирные места в городе устроились именно жители Химок. Так правильно, потому что если же какой-то местный человек устроится менеджером в казино, а оно будет приносить мало денег, то соседи могут подойти к нему и сказать: «Слышь, Ванек, х*й ли ты так плохо работаешь. Из-за тебя у нас мало доходов». Естественно, ему будет стыдно, и он будет хорошо работать.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Как победить коррупцию в полиции?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: До революции каждый жандарм имел в кармане, например, бублик, допустим, конфетку, например, и, допустим, копейку. Когда полицейский выходил на людную площадь, он обязательно подходил к мальчику беспризорному или к нищему и давал ему конфетку или копейку, например. В результате этого в обществе формировался положительный образ. Допустим, шли какие-то мамаша с ребенком из богатой семьи, например. Они видят, как полисмен дает конфетку беспризорнику, и уже для них полицейский как бы хороший человек. Соответственно, и наша полиция должна таскать с собой в карманах презервативы, чекушки с водкой, пачки сигарет и конфеты. Допустим, полицейский стоит в метро, дежурит, и видит, как идет бледный человек, пошатываясь, которому дико фигово, например. Он раз — достает маленький шкалик водки, 50 грамм. Человек его маханул, и ему полегчало. Или идет парочка влюбленных, например, и он может подарить им упаковку презервативов. Или даже лучше не презервативов, а смазку, например, чтобы парень, допустим, мог девицу в попу пороть, вот. А если идет какой-то бедно одетый студент, он может дать ему билет на концерт, потому что есть куча, допустим, в Москве рок-клубов, где выступают очень хорошие группы, например. Билеты дешевые, стоят 200-300 рублей. Правительство могло бы, например, выкупать эти билеты у рок-клубов по 100 рублей — дикое количество билетов. Ну, чтобы положительный имидж формировался. Городу ничего не будет стоить, а людям будет дико приятно.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: А ваши предыдущие неудачи в политике?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Неудачи у меня связаны с лужковской арифметикой. По лужковской арифметике, дважды два равняется минус 666. Естественно, когда в 1997 и 2001 годах мы выдвигали свою кандидатуру на Московскую городскую думу, то все наши подписи никогда в жизни не доходили до выборов. Суд их полностью браковал. И браковал их так, что два плюс два все еще равняется минус 666. Когда я у судьи спросил, в школе она когда-нибудь обучалась или нет, она сказала: «Ну, Сергей Евгеньевич, поймите, такая у нас арифметика». И когда она это сказала, когда читала этот приговор, она потом сошла со своего постамента, где сидела, а у нее были длинные каблуки. Она за что-то зацепилась и ударилась головой. Для обычного человека это был обычный синяк, но у нее начался рак мозга, и скоро она умерла. Потому что Бог смотрит на это, и если люди специально ради корысти творят зло, то Бог постоянно мстит за это.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: А откуда у вас деньги на кампанию?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Деньги на предвыборную кампанию, как говорил Кадыров, нам послал Бог, например. В этом году, например, вместо того чтобы отдыхать, как все модные люди, в Крыму, например, за границей, например, мне в основном приходилось ездить на гастроли, заниматься сельским хозяйством, продавать урожай и писать книгу «Обратно в СССР». Мне надо было написать эту книгу до выборов, и когда эта книга вышла 21 августа в подразделении «Эксмо», я получил, например, крупную сумму денег.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Вы будете заботиться о культуре химчан?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Мы сделаем моднейшее химкинское телевидение, куда пригласим моднейших химкинских продюсеров, режиссеров. Естественно, над Химками повесим спутник и радиоглушительную станцию, поэтому во время Нового года все голубые огоньки с пидорасами, геями, Киркоровым и всей пугачевской тусовкой будут глушиться. Мы будем сами снимать свои угарные огоньки, которые будем транслировать. Наше совковое телевидение, например, особенно федеральные каналы, дико скучное, например. Сериалы про ментов достали всех. Понятно, что телевизионное руководство советует президенту: «А пусть телевидение на 99% будет для быдляка. Чтобы быдляк радовался, например, и все будет заебись». Во время СССР по телику тоже одно дерьмо показывали целыми днями, но сейчас показывают то же дерьмо, например, только в пригламуренной упаковке. Чем руководствуется телевизионная мафия в создании программ? Если они вдруг создадут какой-то офигенский сериал или офигенную программу, то им придется повышать планку остальных программ, то есть привлекать творческих людей, например, и выгонять метлой всех старых пиявок в виде телевизионной еврейской мафии.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Вас беспокоит только кризис телевидения?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Сейчас в Москве открывается много танцевальных школ. Но что представляют собой танцевальные классы? По сути, это сводничество. Телка и чувак стесняются познакомиться друг с другом, и тут приходят в танцевальный класс: типа не умеют танцевать и платят учителю. Вот вам 1000 рублей, можете поставить меня в паре с Олей, например. С Олей потанцевал, а потом «можно вас, Оля, проводить, может, я к вам зайду чайку попить». И вот так начинается проект сводничества, который загримирован под танцевальную школу. Поэтому родители внимательно должны думать, если их дети говорят: «Папа, я хочу записаться в танцевальную школу». Не попадет ли она в тусовку педофилов, например.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Так как же спастись от темных сил?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Нужно голосовать за меня на выборах и всячески содействовать. Тогда всем миром мы победим темные силы, и они отправятся в ад. Постоянно слушайте советы КТР, читайте мои книги. Если человек будет им следовать, то он сможет победить темные силы — по крайней мере, в локальном масштабе, вокруг себя.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Думали ли вы о проигрыше?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Как говорил Зепп Дитрих (военачальник времен Третьего рейха. — Правила жизни), например, «мы потерпели поражение, ну что ж, начнем все сначала». Наш проект называется Химкинская миссия, и миссия эта заключается в том, чтобы сделать ускорение всей России на базе Химок. Поэтому, конечно, победа нам очень важна. Но каким бы ни был результат, мы уже сломали эту серую мощнейшую систему, которая существовала. Эта система подверглась комизму всего модного общества в последние полтора года. А когда в обществе происходит юмор над системой, юмор оправданный, то тогда система зла, которую создают темные силы, рушится.

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Что вы думаете о соперниках?

СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Там темные, неинтересные люди, у которых шансов никаких. Но мы всех людей рассматриваем партнерами. Если это будет на благо России, то наша миссия может перенестись в любой уголок России. Сегодня это Химки, завтра это Владивосток, потом Орел или Новосибирск, Калининград.