Карлик-взнос

Откуда такая вера? Свобода и самодостаточность, которую сулят микрокредиты, нравятся политикам с самыми разными убеждениями. Банки-кредиторы рассказывают убедительные истории успеха простых людей, которые живут в странах третьего мира. Уважаемые издания приводят убедительные данные в пользу того, что микрокредиты, особенно попав в руки женщин, вытаскивают людей из нищеты.

Но исследования эти уже не кажутся такими бесспорными. Новые данные показывают, что микрокредитование редко влияет на фундаментальные показатели бедности, например на расходы домохозяйств и на то, ходят ли дети в школу. Все дело в том, что изменились сами методы исследований развивающихся стран: теперь они все чаще проводятся с помощью рандомизированных экспериментов. Суть их проста. Если вы видите, что менее нуждающиеся люди чаще оказывались в прошлом получателями микрокредитов, вы никогда не можете сказать, что следствие, а что причина: помогли ли им займы или сравнительно высокий уровень жизни позволяет легче их брать. Но если вы, подбросив монетку, решите, кому в деревне дать кредит, а кому нет, после чего проследите судьбы людей в каждой группе, вы гораздо аккуратнее сможете сказать, как именно получение займа влияет на дальнейшую судьбу.

Недавние исследования в Индии, Монголии, Марокко и на Филиппинах показали, что доступ к деньгам действительно стимулирует создание нового бизнеса вроде разведения кур или пошива сари. Но в течение тех года-полутора, что исследователи наблюдали за своими подопечными, их бедность никуда не девалась. То есть влияние микрокредитов на рост уровня жизни близко к нулю. Новые открытия противоречат мифологии микрокредитования, но, в общем, не противоречат здравому смыслу. Если вы читаете эту статью в глянце (и тем более — в интернете), вы, скорее всего, принадлежите к глобальному среднему классу, миллиарду людей на Земле, которые получают нормальную зарплату и не испытывают материальных трудностей. Что в вашей семейной истории позволило вам так жить? Едва ли две сотни долларов, которые ваш дед взял в кредит на разведение козСредний микрокредит, который выдает индийская SKS Microfinance (публичная компания, обязанная публиковать отчетность), составил в марте 2012 года 6585 рупий — $130. Число клиентов компании — 430 тыс.. И тогда, и теперь лучший способ, которым может воспользоваться человек для прощания с бедностью, — это путь от нерегулярной оплаты труда к регулярной, то есть к работе в том смысле, который появился с началом индустриализации.

Это не так. Было бы неправильно говорить, что весь шум вокруг микрокредитования ничего не стоил и целая отрасль — пустая трата денег. Двадцать лет назад журналист Хелен Тодд потратила год, наблюдая за жизнью 62 женщин в двух деревнях в Бангладеш, которые пользовались услугами банка Grameen8,3 млн жителей Бангладеш являются должниками некоммерческого банка Grameen — и одновременно его владельцами. Им принадлежит 95% банка, остальное у правительства. Сумма выданных микрокредитов в каждый момент времени превышает $10 млрд.. Сорок из них взяли микрокредиты, и все они говорили, что собираются вложить деньги в дело: купить коров на откорм или рис, который можно лущить и продавать дороже. Но лишь немногие так и поступили. Большинство из них потратили деньги на покупку или аренду земли, выплату прежних кредитов, запас риса для семьи или приданное для дочерей.

В этом, наверное, нет ничего страшного. Люди, про которых говорят, что они живут на $2 в день, естественно, так не поступают. Один день они живут на $3, другой — на $1, а иногда и вовсе ничего не тратят. Они вообще могут быть фермерами, получающими весь свой доход один раз за сезон. Но несмотря на это детей надо кормить каждый день, а мужья заболевают в самый неподходящий момент. Приходится мирить непредсказуемый доход с размеренной жизнью, а значит, искать финансовые инструменты, чтобы откладывать деньги в хорошее время и одалживать — в плохое. Мать заболевшего ребенка может оплатить лечение, заняв денег у подруги, убедив живущего в городе брата перевести денег или даже — если ей очень повезло — воспользовавшись страховкой. По этой причине микрокредитование стало настоящей финансовой системой, и уже не ограничивается выдачей кредитов, оказывая все услуги такого рода.

У бедных людей меньше средств, но они точно не глупее людей богатых; напротив, нужда делает их порой очень изобретательными. И если женщина берет кредит на собственное дело, а потом тратит его на покупку риса или починку крыши, у меня не повернется язык сказать: «Я так и знал!» Если в странах первого мира считается в порядке вещей покупать в кредит еду и мобильные телефоны, то почему мы должны ожидать иного от бедныхЖители стран третьего мира и развивающихся стран почти не закредитованы: общий долг всех индийских домохозяйств составляет 12% от ВВП страны, во Франции и Италии — больше 40%, а в Великобритании и Швейцарии — больше 100%.?

Да, как Генри Форд изобрел современный автомобиль. Новацией Форда был современный конвейер, прорывом Юнуса стала идея совместных обязательств: небольшая группа заемщиков — скажем, женщины из одной деревни — коллективно несет ответственность за кредиты друг друга. Рекомендации соседей заменили стандартное поручительство и обеспечили необычайно высокий уровень своевременных выплат.

В коллективной ответственности нет ничего нового. Книга притчей Соломоновых предупреждает: «Зло причиняет себе, кто ручается за постороннего; а кто ненавидит ручательство, тот безопасен». Сходная идея стояла и в основе кредитных обществ, распространившихся в Германии в 1850-х годах: небогатые люди, объединившись вместе, занимали деньги во внешних источниках, а затем распределяли выплаты между собой. В самом начале XX века британцы, которые хотели покончить с беспорядками в колониях, распространили кредитные общества в Индии, включавшей в тот момент и современный Бангладеш. В конце 1970-х Юнус, строивший свой микрокредитный бизнес методом проб и ошибок, вдохновлялся уже функционирующими кооперативами.

И все же сравнение с Фордом не лишено смысла. За 28 лет (прежде чем премьер-министр страны не выгнал его в 2011 году по политическим причинамВ начале 2011 года власти Бангладеш настояли на расследовании деятельности банка Grameen. Формально поводом для этого стал норвежский документальный фильм, в котором утверждалось, что банк потратил $100 млн нецелевым образом (хотя, как выяснилось, на благотворительность). Многие наблюдатели и в стране, и за ее пределами объясняли расследование политическими причинами.) Юнус построил банк с тысячами сотрудников и миллионами довольных клиентов. Благодаря ему в Бангладеш стала развиваться конкуренция. И именно модель Юнуса стала примером для подражания в других странах. Он был первым из основателей современного микрокредита, кто стал работать в предпринимательской манере, полагаясь на массовые услуги и устанавливая проценты по займам, достаточные для покрытия большинства операционных расходов. Это, в свою очередь, позволяло ему расширять список клиентов.

Не вполне. Новейшая история микрокредитования началась в 1970-е годы, как раз когда движение за гендерное равенство становилось глобальным, а среди получателей кредитов в основном оказывались женщиныТри четверти клиентов микрокредитных организаций — это женщины. Среди беднейших должников они составляют 83%.. Операторы кредитов уверяли, что их займы дают женщинам больше свободы. Жены, приходившие домой с деньгами, говорили, что они имеют больше оснований спорить с мужьями в вопросах ведения хозяйства (покупать, скажем, еду или пиво, потреблять или инвестировать). К тому же в традиционных культурах вроде бангладешской, где женщина привязана к дому, у них появлялась свобода вести собственное дело — а значит, выходить на люди и просвещатьсяНекоторые некоммерческие программы микрофинансирования включают в себя специальные курсы, которые посвящены не только таким предметам, как ведение бухгалтерии, но и, например, питанию во время беременности.. Но являясь источником возможностей, микрокредит становится и узами — особенно тяжкими тогда, когда он связан с давлением окружающих. Чувствительность к социальному давлению — важная причина того, что займы предпочитают выдавать женщинам. Во многих случаях они выплачивают их аккуратнее и спорят меньше, чем мужчины.

Исследования антропологов не позволяют составить однозначное мнение о том, как именно микрокредиты влияют на свободу женщин. Например, Сайед Хашеми, Сидни Шулер и Энн Райли, изучавшие социальные последствия микрокредитования в Бангладеш в 1990-е годы, пришли к выводу, что определенное освобождение заемщицы банка Grameen ощущаютНекоторые из женщин говорили исследователям, что благодаря банку Grameen они «научились говорить» и теперь не боятся общаться с незнакомцами... Программы банка позволяли некоторым участницам примерять на себя лидерские роли. Одна женщина рассказала, что после того, как она была назначена главой группы заемщиков, другие женщины стали прислушиваться к ней и обращать на нее внимание. «Банк сделал меня важным человеком».. Но есть и не такие оптимистичные истории. Антрополог Ламия Карим описала случаи, когда в Бангладеш женщины, не имеющие возможности выплачивать долг, были лишены собственности — в крайних случаях даже своих домов. Их имущество было распродано товарками на покрытие долгов.

Мои собственные несистематические наблюдения позволяют судить, что самая популярная форма кредитования — групповые кредиты банка Grameen — меньше всего способствует освобождению женщин. И причина тому как раз групповое давление созаемщиков. Индивидуальные микрокредиты, выдаваемые из рук в руки и не связанные с необходимостью ходить на еженедельные встречи должников, кажется, имеют меньше недостатков. Впрочем, когда сотрудники банка не могут передать принятие решения о выдаче кредита на сторону (группе), им приходится тратить больше времени на изучение обстоятельств и кредитной истории заемщика. В результате все предприятие становится менее прибыльным и перестает ориентироваться на самых нуждающихся.

Безусловно, нет. Мода на микрокредиты создает у публики впечатление, что чем больше в этой отрасли денег, тем лучше. Но на деле она подвержена рыночным перегревам и пузырям даже в большей степени, чем обычный кредит. У отрасли две основные проблемы. Во-первых, отсутствие кредитных бюро, которые следят за уровнем долга беднейших людей (банкам приходится действовать вслепую). Во-вторых, всеобщая, не имеющая никаких оснований уверенность в том, что микрокредиты помогают выбраться из нищеты, из-за которой рынок затоплен деньгами доброжелателей и некоммерческих институтов.

Большая часть международного капитала, который идет на такого рода цели — около $3 млрд только в 2010 году, — уходит непосредственно на микрокредиты, а не на программы помощи мелким предпринимателям вроде тренингов и закупки компьютеров. Объем невыплаченных микрокредитов вырос за последний год на 30-35% во многих странах, причем произошло это куда быстрее, чем кредиторы могли себе позволить. В Никарагуа волна протестов заемщиков, поддержанная президентом Даниэлем Ортегой, разорила крупнейшего кредитора — банк Banex. За пять лет пузыри надулись и лопнули в Боснии и Герцеговине, Марокко и некоторых районах Пакистана. В короткой перспективе заемщикам, которые взяли долг и решили не отдавать, это выгодно: если банки потеряли, значит, кто-то приобрел. Но в итоге система рушится, и доступ к финансированию теряют все.

В индийском штате Андхра-Прадеш в 2010 году власти просто закрыли отрасль в один день — прежде чем она обрушилась бы сама по себеВ конце 2010 года власти индийского штата Андхра-Прадеш ввели новые правила деятельности микрофинансовых организаций. В частности, им запрещалось собирать выплаты по кредитам чаще чем раз в месяц, а у правительства штата появилась возможность закрывать их собственным решением. Мотивом для введения новых правил стали якобы участившиеся случаи самоубийств среди заемщиков.. Я был там вскоре после этого. Микрофинансирование было развито настолько, что в некоторых деревнях кредиты назывались по дням недели, в которые собирались заемщики. Некоторые женщины ходили на собрания каждый день.

В общем, микрофинансы не будут панацеей от бедности, но у них есть достоинства. Сила их не в том, чтобы бороться с нищетой или гендерным неравенством, но в том, чтобы строить работающие динамические институты и предоставлять полезные услуги миллионам клиентов. Представьте свою жизнь без финансов — без счета в банке, без страхования, без ипотеки, лишь с наличностью в кармане и пачкой купюр под матрасом. Бедные люди оперируют меньшими номиналами, но им, как и вам, приходится решать трудные задачи. Финансовые услуги нужны им так же, как свет и вода. Микрофинансы — это бизнес и некоммерческие предприятия, которые производят эти услуги массовым образом для беднейших людей, — не только микрокредиты, но и микронакопления, микрострахование и микропереводы.

Поток денег, который направляют желающие добра люди в эту сферу, меняет отрасль, которая теперь слишком зависима от одной только — самой рискованной — услуги. И это самая большая угроза самому большому достоинству отрасли в целом. Вот почему весь этот шум по поводу микрокредитов был не только напрасен, но и вреден. И вот почему туда надо направлять меньше денег, а не больше.

Text by David Roodman. Reprinted with permission from Foreign Policy.
© 2011 By the Washington Post Company, LLC