Не сметные богатства

Когда инвестиционная программа Газпрома была наконец обнародована, выяснилось, что Череповецкой ГРЭС, входящей в ОГК-6, нужна именно такая паровая турбина с теплогенератором. «Славимпэкс» идет к газпромовскому топ-менеджменту и сообщает об удивительном совпадении: мол, у вас — инвестпрограмма, у нас — договор на турбину, которая вам как раз нужна, у нас — товар, у вас купец, так давайте же мы вам этот договор поскорее продадим! На том и порешили — ОГК-6 даже не стала обращаться в «Силовые машины», «Славимпэкс» просто уступил ей права требования по договору за $10 млн, после чего турбина была выкуплена у «Силовых машин» за исходные 60 млн евро.

А теперь представьте, что у вас есть личная инвестпрограмма по покупке ботинок, допустим, за 10 тыс. руб. Вы приходите в магазин, но на в дверях вас встречает парень, который говорит: «Ботинки нужны? Какая удача, я уже обо всем договорился! Я все сделал красиво. В магазине я видел ботинки — как раз такие, какие тебе нужны. Заплати мне тысячу рублей за мою работу и идти покупай свои ботинки». То же самое и здесь, только вместо ботинок — турбина, вместо магазина — «Силовые машины», вместо парня — «Славимпэкс», а вместо вас — ОГК-6 и ее головная компания Газпром.

При этом турбина для электростанции — это все-таки не вполне ботинки. Турбина — штучный товар, на свободном рынке вы такую не продадите и не купите, и понятно, что она изначально была нужна именно ОГК-6 и именно в рамках газпромовской инвестпрограммы. То есть схема вырисовывается довольно очевидная: Газпром входит на ОГК-6, сливает информацию о турбине «Славимпэксу», и в итоге «Силовые машины» делают ее на деньги Газпрома, но тому она обходится на $10 млн дороже, чем при покупке напрямую, а кто-то становится на эти самые $10 млн богаче.

Поскольку мошенничество в данном случае довольно очевидно, было возбуждено уголовное дело, но не против кого-то, а по факту махинаций, с формулировкой: «Неустановленные лица... в неустановленное следствием время... действуя в организованной группе из личной корыстной заинтересованности по заранее разработанной преступной схеме, используя свое служебное положение, путем совершения сделки уступки прав требования и перевода долга совершили хищение имущества, принадлежавшего ОАО "ОГК-6", на сумму свыше 250 млн рублей». До сих пор дело расследуется в следственном управлении ГУВД Москвы. Вроде после того, как случилась авария на Саяно-Шушенской ГЭС, к подобным схемам стали присматриваться, так что закрыть дело не получается, но пока газпромовцы более или менее успешно блокируют ведение следствия.

При этом, напомню, общий объем энергетической инвестпрограммы Газпрома составил около $8,5 млрд, и турбина для Череповецкой ГЭС — это чуть больше 1%. Если на одном только этом эпизоде удалось получить $10 млн, страшно даже представить, сколько денег уже распилено, пилится в данный момент и еще будет пилиться.

Наверное, многие помнят, с какой помпой в конце прошлого года Владимир Путин открывал первую очередь нефтепровода «Восточная Сибирь — Тихий океан» (ВСТО). 2800 километров труб, азиатские и американские рынки лежат у ног России. ВСТО — один из самых масштабных инфраструктурных проектов последних десятилетий, и, естественно, мимо такого значимого в жизни страны начинания не могли пройти Эффективные Менеджеры. В ходе строительства, которым руководило ОАО «АК "Транснефть", украли все, что можно. Проблема в том, что в "Транснефти" недавно сменилось руководство — и новые Эффективные Менеджеры принялись проверять и разоблачать старых.

Результаты проверок, которые мне удалось получить как акционеру «Транснефти», восхищают. Начать хотя бы с того, что стоимость одних только проектных работ по ВСТО была завышена в два раза. Всероссийский научно-исследовательский институт по строительству и эксплуатации трубопроводов, объектов ТЭК (ВНИИСТ) получил за проект нефтепровода — то есть, по сути, за бумаги — 10 млрд руб. вместо 5 млрд. Ну а дальше, как нетрудно предположить, больше.

Всеми трубопроводными работами занимается специальная «дочка» «Транснефти» — ООО «Центр управления проектом "Восточная Сибирь — Тихий океан", которая проводила все подрядные конкурсы на строительство, нанимала и координировала подрядчиков. Делалось это с сотнями подтвержденных нарушений — от отсутствия оригинальных подписей членов конкурсной комиссии и невероятной путаницы с датами до неправильного утверждения смет, — но самое интересное начиналось, когда дело доходило до строительства.

В 2005-2006 годах подрядные конкурсы на строительно-монтажные работы выиграли шесть фирм, но, как показали результаты проверки, ни одна из них не была в состоянии собственными силами выполнить взятые на себя обязательства, для этого у них не было ни опыта, ни людей, ни техники, ни даже лицензий на строительство. Вот, например, ЗАО «Краснодарстройтрансгаз»: уставной капитал — 50 тыс. руб., учредитель — кипрская контора «Стройтрансгаз Пайплайн Лимитед», среднесписочная численность сотрудников в 2007 году — 12-14 человек, два грузовика и 20 сварочных аппаратов. Или ООО «ВостокСтрой»: уставной капитал — 10 000 руб., зарегистрирована на подставное лицо, Юлию Геннадьевну Баеву, опыт работы в нефтегазовой отрасли (да и в любой другой, вероятно) отсутствует. При этом в качестве контакта «ВостокСтроя» во всех документах почему-то дается Stroi-Kontinent@rambler.ru, а это — адрес другого подрядчика, ООО «Строй Континент (уставной капитал — все те же 10 000 руб., собственной техники и оборудования не имеет). А ведь эти конторы брали на себя обязательства по строительству сотен километров трубопровода. Вдесятером и с двумя КамАЗами это никак не получится. Разумеется, в такой ситуации подрядчики нанимали субподрядчиков, и как-то так получалось, что строили в результате одни люди, а значительную часть денег получали совершенно другие.

Всего один эпизод: ООО «СистемаСпецСтрой» (зарегистрировано все на ту же Юлию Геннадьевну Баеву) принимает участие в строительстве первой очереди нефтепровода. По договору генподряда на девять отрезков трубопровода длиной в несколько сотен километров оно получает 10,3 млрд руб. Поскольку «СистемаСпецСтрой» не имеет строительного опыта, она нанимает трех субподрядчиков — ООО «Омскнефтегазспецстрой», ООО КСУ «Сибнефтепроводстрой» и ООО «Волганефтегазспецстрой», которые, собственно, и кладут трубы, рубят лес, испытывают технику и так далее. Но по каждому договору субподряда эти ребята получают заметно меньше, чем было выделено, где на одну десятую, а где и больше чем на треть. В итоге до субподрядчиков доходит только 7,5 млрд руб., а 2,8 млрд оседают в помойке под названием «СистемаСпецСтрой». И это — всего одна история про одного подрядчика «Транснефти», но таких подрядчиков было множество. А кроме них были поставщики оборудования и стройматериалов. И везде находились конторы, которые помогали сделать строительство более эффективным с точки зрения менеджмента.

В общем, сколько уже потрачено на ВСТО, мы не знаем, да и вряд ли когда-нибудь узнаем — как не узнаем и того, сколько можно было сэкономить на его строительстве. Потому что огромная часть архива с документацией по тендерам ВСТО уничтожена: съедена мышами, сгорела, попорчена. Служебная проверка, конечно, ведется, но все, что здесь шьют, — это нарушение закона «Об архивном деле».

Ну а нефтепровод «Восточная Сибирь — Тихий океан» тем временем продолжает строиться. Вторая очередь ВСТО длиной почти 2000 км должна быть завершена в 2014-2015 годах. Ждем продолжения.

Эффективные Менеджеры из банка ВТБ решили помочь своей кипрской «дочке» — Russian Commercial Bank (RCB). В начале 2009 года RCB объявил, что нуждается в дополнительных средствах и выпустил допэмиссию. Акции по цене $11,71 выкупили члены правления и руководство ВТБ, увеличив капитал банка на $39 млн и получив в нем долю 40%. А всего через семь месяцев были объявлены промежуточные дивиденды RCB за 2009 год — $15,6 на акцию, то есть больше, чем стоили сами эти акции, выкупленные по допэмиссии. На $13 млн больше. И это у компании, которая еще совсем недавно остро нуждалась в деньгах. Ну а сами акции, судя по всему, остались у таинственных членов правления ВТБ (мы запрашивали у банка их имена, но нам их называть отказываются).

Вся эта банальная и довольно незатейливая схема во всех деталях была описана в официальных документах ВТБ — отчетности банка, которую я могу получить как акционер. Дело о махинациях с акциями RCB уже несколько месяцев расследуется в УВД ЦАО, но все, что они сделали, — опросили меня и корреспондента «Ведомостей» Анну Бараулину, которая написала об этом. Вообще-то такими делами должна заниматься Федеральная служба по финансовым рынкам (ФСФР), но когда мы туда обратились, нам стали писать какие-то жалкие письма о том, что все это произошло на Кипре, и потому они не могут ничего расследовать. Наши указания на то, что пострадали российский эмитент и российские акционеры, на ФСФР не действуют.

При этом, напомню, сотни тысяч людей, которые вложили свои деньги в банк ВТБ в ходе «народного IPO», покупали акции банка по 13,6 коп. за штуку, а продать их сейчас могут только вдвое дешевле. Сам же ВТБ за первое полугодие 2009 года имел убыток 11 млрд руб.

По-настоящему Эффективные Менеджеры — это не только успешные инвесторы, но и выдающиеся изобретатели. Они могут изобрести мешок с песком, который принесет миллиарды. Все, что для этого нужно, — работать в Газпроме и знать, как кладутся трубы в газопроводе.

Трубы обычно кладут в траншеи, траншеи часто копают в болотах. Если труба будет касаться дна траншеи или всплывет на поверхность болота, она может гофрироваться и ее прорвет. Чтобы этого не происходило, на трубопроводах используется специальное приспособление — полимерконтейнерное балластирующее устройство (ПКБУ). Звучит очень сложно, но по сути это — два мешка с песком, перекинутые через трубу. Простая конструкция, стоит примерно полторы тысячи рублей, но таких мешков используют очень много, чтобы труба не всплывала, их нужно вешать каждые 50-100 метров, поэтому покупают их на миллиарды рублей. Эта штука используется с 1960-х годов и даже не была никем запатентована. Производят ПКБУ сотни предприятий по всей России и продают их всем компаниям, которые кладут трубопроводы. Всем, кроме Газпрома.

В какой-то момент газпромовцы подумали: а почему, собственно, мешки с песком поставляют разные компании? Пусть компания будет одна — ну максимум две. И вот четыре бывших сотрудника Газпрома регистрируют патент на устройство, которое называется ПКБУ-МК, то есть «полимерконтейнерное балластирующее устройство модернизированное». Модернизация заключалась в том, что вместо прямых палок, которые используются как рамки жесткости для мешков с песком в стандартной модели, они предложили использовать более длинные и чуть изогнутые палки — иначе нельзя было бы зарегистрировать патент. На этих палках они в итоге и погорели.

Когда патент был зарегистрирован, в Газпроме была организована лоббистская волна — из головной организации рассылались бесчисленные письма «дочкам», в которых была строгая директива: запрещаем применять ПКБУ, разрешаем только ПКБУ-МК. При этом держатели патента, физические лица, передали право производить ПКБУ-МК всего двум компаниям — ООО «КЕВЕК» и ЗАО «Геосинстрой». ПКБУ-МК, естественно, получилась несколько дороже, чем немодернизированные мешки с песком, — не столько из-за своих инновационных качеств, сколько из-за того, что производители оказались монополистами. Наценка на одно устройство получается небольшая, всего несколько сотен рублей, но закупают их столько, что объемы средств, которые таким незатейливым образом были потрачены Газпромом с 2005 года, исчисляется многими миллиардами. Сами компании «КЕВЕК» и ЗАО «Геосинстрой» — какие-то помойки, которые выводят деньги по хорошо известной схеме, как авторские отчисления держателям патента. Ну а те, вероятно, делятся с теми, с кем в этой ситуации положено делиться. Схема хороша еще и тем, что авторские отчисления облагаются не 13-процентным подоходным налогом, а существенно меньшими сборами. А регулярность поступлений обеспечивается стабильностью рынка: ПКБУ-МК нужны Газпрому всегда — ведь трубопроводы строятся и ремонтируются постоянно, а это требует все новых и новых модернизированных мешков с песком. Но Эффективные Менеджеры не учли одной проблемы: газопровод — это опасный производственный объект, и все устройства, которые используются при его строительстве, должны проходить экспертизу Ростехнадзора. А инновационное изобретение ПКБУ-МК не прошло не только экспертизы, но и полноценных полевых испытаний. Когда в Ростехнадзоре стали разбираться, что к чему, выяснилось, что ПКБУ-МК работает гораздо хуже, чем его немодернизированный предшественник.

Из-за того что несущие рамки длинные и изогнутые, вся конструкция упирается в грунт, а поскольку природный газ — вещество очень легкое, он все время прет наверх. Получается такой эффект воздушного шарика: трубу буквально выталкивает из болота, она всплывает, гофрируется, и происходит авария. Согласно независимому экспертному заключению, с момента внедрения ПКБУ-МК аварийность на некоторых газпромовских трубопроводах выросла на четверть.

Ростехнадзор, который теоретически может остановить любую стройку в стране, выпустил огромное количество предписаний, запрещающих Газпрому эксплуатацию ПКБУ-МК, и даже обратился к Сечину, который его поддержал. Но Газпром на это никак не реагирует — ведь обычные балластирующие устройства производят и продают все, кому не лень, и покупать их совсем не интересно. В УВД ЮЗАО города Москвы сейчас расследуется дело по этой схеме, но следствие идет ни шатко ни валко. Газпром все отрицает и продолжает строить трубопроводы с ПКБУ-МК.

Когда Эффективные Менеджеры Газпрома занимаются профильной деятельностью «национального достояния» — газом, им удается достичь не менее впечатляющих результатов. Дело в том, что у Газпрома есть дочерняя компания Межрегионгаз, которая контролирует весь внутренний российский рынок газа. Если вы потребитель — например, завод или электростанция — и вам нужно купить газ, вы идете в Межрегионгаз, потому что у него только есть газопровод и только через эту трубу вы можете свой газ получить. Если вы независимый производитель (есть в России и такие) и вам нужно продать газ, вы тоже идете в Межрегионгаз, потому что у него есть газопровод, а без газопровода все, что вы можете сделать со своим газом, это жечь красивые факелы или надувать воздушные шары.

В 2005 году в Межрегионгаз пришла добывающая компания «Новатэк» и предложила купить у нее 10 млрд м3 газа. Конъюнктура прекрасная: в стране не хватает газа, электростанции и заводы стонут от мизерных лимитов, добыча падает, в Европе — дефицит. Тем не менее Межрегионгаз заявляет, что весь газ взять не может — только половину. И покупает половину новатэковского газа по своей стандартной ставке — 540 руб. за 1000 м3. Вскоре в «Новатэк» обращается некая компания Трансинвестгаз (ТИГ), которая предлагает выкупить оставшийся газ все по той же газпромовской ставке. После чего Межрегионгаз покупает газ у ТИГа, но уже не по 540 руб., а по 915 руб. Технически это выглядит так: одно месторождение, одна труба, одна точка отбора, и вот по ней идет новатэковский газ по 540, который в один прекрасный момент начинает стоить 915.

И все бы ничего, если бы эта схема не всплыла на поверхность. А случилось это вот как. Газпром очень надоел многим конечным потребителям газа — электростанциям, крупным предприятиям с серьезным ресурсом — своим бесконечным мухлеванием с лимитами. Конечные потребители буквально завалили жалобами все правительство — вплоть до вице-премьера Игоря Сечина, и в итоге наверху было решено провести проверки. В ходе следствия, которое вела московская милиция, выяснилось, что деньги на сделку ТИГ взял в кредит в Газэнергопромбанке, крупнейшим акционером которого является не кто иной, как Межрегионгаз. То есть ТИГ прикупил на газпромовские деньги газу, после чего загнал его Газпрому же, но в два раза дороже обычного, в результате чего, как сказано в материалах следствия, был нанесен ущерб в 2 млрд руб. Полученные таким образом деньги были довольно быстро выведены из ТИГа в качестве консультационных услуг некоей фирме «Инновационное агентство "Интеллект и право", зарегистрированной на украденные паспорта. А потом 2 млрд руб. тупо обналичили через неких латвийских граждан с характерными фамилиями Васильевас и Петровас.

В отличие от случая со «Славимпэксом», в рамках уголовного дела, возбужденного по этой схеме еще несколько лет назад, предъявлены обвинения — к сожалению, не директору Межрегионгаза, все тому же Кириллу Селезневу, а его заместителю Игорю Дмитриеву, а также нескольким топ-менеджерам ТИГа и «Новатэка». А я прохожу по этому делу в качестве потерпевшего. Узнав, что в Межрегионгазе идут проверки, как акционер, я смог получить из МВД разные документы, пришел в милицию и заявил о нанесенном мне как акционеру ущербе. Милиционерам это было очень кстати. Для дальнейшего ведения дела им как раз был нужен потерпевший, потому что газпромовцы говорили: «А мы себя потерпевшими не признаем. Ну, могли заработать больше на кубометре газа, а заработали меньше, но ведь заработали — сделка экономически эффективна. Потерпевших нет, так что какое же тут мошенничество?» Как только я был признан потерпевшим, в МВД сразу решили, что дело настолько сложное, что расследовать его на уровне Москвы нельзя, и создали специальную бригаду в Главном следственном управлении по Центральному федеральному округу. И тут же дело начало разваливаться. Сначала Дмитриева попытались вывести из состава обвиняемых, но после того, как я устроил скандал в блоге, вернули обратно. Потом мне и другим акционерам, которых я призывал писать заявления о признании их потерпевшими, начали объяснять, что никаких претензий мы предъявлять не вправе. Условно «хорошие» следователи, которые вели дело раньше, были нам только рады, а условно «плохие» следователи, которые ведут его сейчас, говорят: «Ну какие вы потерпевшие? Вы акции купили совсем недавно, а дело касается событий середины 2000-х годов». Хотя деньги-то украдены, они не возвращены, и даже если вы завтра станете акционером Газпрома, вас это будет касаться самым непосредственным образом.

Газпромовцы явно очень нервничают из-за того, что эта схема вскрылась. Говорят, в офисе Межрегионгаза на Калужском шоссе есть даже помещение специальное, которое выделили для группы адвокатов, пытающихся замять дело, — официально называется «адвокатский кабинет». Дело в том, что схема эта, с помощью которой только по одной сделке с «Новатэком» был нанесен ущерб в 2 млрд руб., судя по всему, универсальная и реплицируемая, использовать ее могли сплошь и рядом. Выглядит она, конечно, как что-то из середины 1990-х годов, но реализовалась-то в середине 2000-х. Когда председателем совета директоров Газпрома, напомню, был человек по имени Дмитрий Анатольевич.